Полная история регги: от истоков до наших дней - Дэвид Кац

Трио обрело большую гармоническую симметрию с приходом Сандры «Пумы» Джонс, черной американки, призванной в группу после того, как Эррол Уилсон вновь присоединился к The Jays. «Пума занималась какой-то социальной работой на Ямайке и танцевала в группе Раса Майкла, – вспоминает Роуз. – Мы пошли на Хоуп-роуд посетить наших старейшин, и там я столкнулся с Пумой, услышал, как она поет для альбома Боба Марли Kaya. Мы спросили ее, интересно ли ей с нами петь, и она сказала, что попробует и, возможно, заинтересуется».

Хотя она стала официальным членом группы, начиная с альбома Showcase, Пума отсутствовала на Sinsemilla (первоначально выпущен на Ямайке как Stalk Of Sensimenia), альбоме, который принес группе контракт с The Island в 1980 году. «Когда мы записывали Sinsemilla, ее там не было по какой-то причине, и я должен был петь гармонию, – говорит Роуз. – Мы просто поместили ее лицо на обложку, и альбом полетел».

Помимо заглавной песни – гимну траве, – Sinsemilla содержала в себе поэтические рассуждения на различные темы, в том числе о ненужности разделения человечества на различные расы (The Whole World Is Africa). «Все вдохновение этой вещи идет от того, как вообще устроена наша Земля, я имею в виду планета, – от повседневной жизни растамана до жизни всего мира. Если ты посмотришь на мир, ты увидишь, что он был един, но люди так много воевали, они создали так много негативных вибраций, что Земля раскололась на континенты. Если люди придерживаются нейтралитета, все живут естественной жизнью, но когда идет война, когда человека берут в плен, естественная атмосфера разрушается. Это продуцирует негативную энергию, и Землю таким образом приходит в движение».

Звук, который Sly & Robbie создали на альбомах Showcase и Sinsemilla для Black Uhuru, был настолько притягателен, что Island впоследствии стала представлять «ритм-близнецов» (Слая и Робби) как членов группы. Ритм-дуэт также становится якорем гастрольных выступлений Black Uhuru; также The Island взяла эту пару для других своих громких проектов. Так, Слай и Робби помогали записать альбомы певцу Айни Камозе, и андрогинной фанк-диве Грейс Джонс. «Многие не знают этого, но на записи Грейс Джонс на самом деле звучит саунд Black Uhuru, – говорит Слай о Pull Up To The Bumper, ее первом крупном хите. – Мы привезли мастер-ленту Sinsemilla в Нассау и проиграли ее для Криса Блэквелла, и он сказал, что это самая коварнейшая вещь из тех, что он слышал в жизни, и [продюсер/звукорежиссер] Алекс Садкин, он тоже там был, сказал, мы должны взять этот звук барабана для Грейс. Вот так звук тот родился».

В то время как The Island помогал поднимать престиж ритм-близнецов за рубежом, на родине набирал обороты их лейбл Taxi. К 1980 году рядом с ними уже образовалась стабильная группа артистов, которые выпускали хит за хитом: это Джимми Райли с его версией Love and Devotion, The Uniques, The Tamlins с версией Baltimore Рэнди Ньюмана (основанной на исполнении Нины Симонэ), юмористически-эпический сказ на тему кунг-фу диджея Генерала Эхо (General Echo, он же Эрл Энтони Робинсон) Drunken Master и две песни Джуниора Дельгадо с его отчетливо-хриплым голосом: Merry Go Round — мольба к любимой быть верной, и Fort Augustus, предостерегающая от опасностей тюрьмы. «С тех пор как я был ребенком, я всегда чувствовал себя как в клетке, как будто я в тюрьме, – сказал Дельгадо об этой последней песне. – Может быть, потому, что моя мама уехала в Америку, а я остался один. Плюс, когда я сижу за рулем и проезжаю мимо Форт Огастес, тюрьмы посреди моря, на меня накатывает что-то такое. Вот так ко мне пришла эта песня. Слай и Робби полюбили ее и захотели ее записать. И еще мы сделали Merry Go Round на той же сессии».

Хотя Black Uhuru продолжали петь о славе Царя Царей Хайле Селассие I, подъем дуэта Sly & Robbie с модернистскими барабанами Слая и его атмосферной ритм-машиной Syndrum в конечном счете уводили музыку корней все дальше и дальше в сторону дэнсхолла. Когда доминирующий саунд дэнсхолла стал отчетливее, в качестве наиболее важной группы поддержки появилась группа Roots Radics, придавшая этому стилю определенную форму. Это было новое объединение сессионных музыкантов, созданное после возвышения Sly & Robbie и расформирования The Revolutionaries.

Группа The Radics началась как ответвление увядающей группы The Morwells, когда басист Флабба Холт и ритм-гитарист Бинги Банни сформировали ее ядро. В офисе Leggo Records на Оранж-стрит Флабба рассказывает о становлении The Radics: «Этот бэнд не был таким уж плотным, поскольку я брал к себе Уинстона Райта, Санту, Бо-Пи [гитариста Уинстона Боуина] и Тарзана [клавишника Эррола Нельсона]; так же как и в The Revolutionaries, люди приходили и уходили. Мы играли-играли, пока не нашли Стелли [клавишника Уайклиффа Джонсона]. У этого юнца звук самый коварный из всех, что мы слышали, – а мы с барабанщиком Стайлом Скоттом [он же Линкольн Скотт] сказали: “Во, то, что надо”. Мы с Бинги Банни играли на Randy, сделали много сессий, так что Radics тоже давно были в деле”».

Согласно рассказу Флаббы, первая сессия звукозаписи, представлявшая ранний состав группы, была посвящена записи песни Эрла Зеро: «Сначала мы озвучили Эрла. Потом пришел Стилли. Мы брали Санту, пока не нашли Стайла Скотта, а тогда уже мы сформировали бэнд The Radics официально, потому что люди собрались убежденные: я, Стилли, Стайл Скотт и Бинги Банни. Потом мы нашли гитариста по имени Совелл [Ноэль Бэйли, бывший член Youth Professionals, начинавший свою карьеру певцом] и поставили его на лидер-гитару. Он пришел с другим звуком, как будто хорошо курнул [другой звук – благодаря смелому использованию эффектов «вау-вау» и «фузз»]. Это звучало по-другому и людям это нравилось».

Одетый в жилет, подчеркивающий внушительные формы его тела, Флабба пробегает пальцами по басу, издавая мощную басовую партию. Дружелюбный и гостеприимный джентльмен, он говорит, что свой сценический псевдоним приобрел в молодости. «Мое полное имя Эррол Александр Картер. Когда я пел, люди говорили, что я похож на Джона Холта, поэтому они называли меня Флабба Холт. У меня был брат, который делает большие клецки, он говорил мне, что, если я не съем всё, то он меня побьет, так что я всё и уминал. Прозвище Флабба просто прилипло ко мне со времен юности, как настоящее имя[70]. Я родился в Тренчтауне, но на самом деле я из Денхема. Большинство людей, таких как Алтон Эллис, The Heptones вышли из Тренчтауна, но Кен Бут, Флабба Холт, Джонни