Драма лихих 90-х - Юрий Николаевич Безелянский

И добавил к Кузмину: «Все минуло. Скрылось. А мы лишь пытаемся восстановить прошлое», словом, выступаю в роли восстановителя, реставратора прошлого – российской истории и русской литературы. И мне это нравится (а еще за это деньги платят!), вот только усталость досаждает да постоянно испытываю цейтнот времени…

23 мая

Эра «Вечернего клуба» катится к концу. Ф. заявил, что то, что я пишу, ему неинтересно, он все знает сам (хотя все другие говорят об обратном: очень интересно), все ясно: просто Ф. выдавливает меня, чтобы публиковать себя и своих сереньких друзей: яркость слепит им глаза. Почти по Гончарову: обыкновенная история. Но лично мне уже не до ВК: я весь в книгах: «Вера, Надежда…» раскуплена в «Библио-Глобусе». Ходко идет «Джоконда». Зимина в «Радуге» уже закупила бумагу для «Страсти по Луне» и рассматривает вопрос об издании «Клуба 1932». В «Современнике» «Налог на любовь» поставлен на июнь. Все крутится-вертится. Был на «ТВ-Дарьяле» в студии им. Горького. Пока ералаш: составление планов, смет, крики-споры, приглашен новый режиссер Игорь Большаков, артист из театра оперетты («Сильва, ты меня не любишь, Сильва, ты меня погубишь!..»). В совещании участвовали длинноногие красавицы: Валерия Клейн, Инна Бут, Зарема Сальникова, Катя Писецкая, очевидно, с легкой руки Вайнера: он любит красоток. Руководитель Вилен Визильтер придумал название моей программы «Легкое дыхание…». Легкое – так легкое. Но пока никакого дыхания, одно предварительное сопение.

Что еще? Еще чего – много, но отмечу малое: долблю рукопись «Клуба 1932». Ездили с Ще на Химкинское кладбище. Случайно глянул на одну из плит: Царькова-Гляделкина. И сразу пришли слова: отгляделась, бедняжка… А еще писал письмо Витеньке в Аугсбург: «…я давно решил, что ни в какую Германию не поеду. Тут, конечно, несладко и масса фокусов каждый день (потрясения, разоблачения, сенсации, пляска рубля и т.д.), но это все-таки мой дом и мне на старости лет невозможно привыкнуть к другой стране, новому быту и всему прочему, не говоря уже о том, что я не хочу изучать немецкий язык. Ты – другое дело, и в Москве уже начал «шпрехать». И потом – тут меня издают, а что там? Кому я там интересен и нужен?..».

28 мая

По ТВ был документальный фильм «съезд побежденных» к 10-летию первого съезда народных депутатов СССР. Какой накал страстей!.. Именно страсти и обвалили империю. Страсти, амбиции и желание половить рыбку в мутной воде! И с дистанции лет многое смотрится иначе. Тогда депутат – таксист Сухов смотрелся идиотом, а сейчас ясно: честный и косноязычный работяга, жаждавший правды и справедливости. Сегодняшний работяга в Думе – Шандыбин – иной человек. Купленный и играющий в политических играх за деньги. Тогда, 10 лет назад, было много открытых и наивных людей, романтиков, а сегодня – сплошные циники и деляги от политики, для них Дума – это возможность стричь купоны и обогащаться. Итак, от свободы – к барышу!..

Есть такая еврейская песня, в переводе: «Куда мне идти, кто мне ответит? Куда мне идти, когда закрыты все двери» – «Си из фаршлосн едэр тир…».

Кстати, о моих дверях. «Капризы любви» в «Рипол классике» не выйдут – окончательное решение издательства, серию, якобы, загубил Максимов. Получил аванс за Луну. Авторские 5 книг за третье издание «Веры, надежды…». Гонорар в «Веке» за публикацию о Черчилле, ну, и т.д.

Когда устаю, то заглядываю в свои книжечки-антологии, чтобы оживить память. Открыл и натолкнулся на строки Александра Межирова, написанные им в конце 70-х:

У человека в середине века

Болит висок и дергается веко.

Но он промежду тем прожекты строит,

Все замечает, обличает, кроет,

Рвет на ходу подметки, землю роет,

И только иногда в ночную тьму,

Все двери заперев, по-волчьи воет,

Но этот вой не слышен никому.

5 июня

С 31 мая по 4 июня были в Софрино, называется теперь «оздоровительный комплекс», просторный номер, питание так себе, если не сказать плохое, стоимость 2.234 рубля – около 100 долларов (курс 24,6). Но главное – отоспались, прокислородились. Все густо зелено, все поет, щебечет, стрекочет, сверестит и пищит. Собаки гоняются друг за дружкой. Чинно ходят кошки с поднятыми хвостами. Совсем другая жизнь. Территория комплекса, по сравнению с прежними временами, облагорожена: аллеи, дорожки, беседки и даже церковь Ионна Богослова отреставрирована. За воротами гигантское поле, где ничего не посеяно и растет дикая трава. Окраины леса вырублены и на них красуются новые дачи. В один из дней пошли к дальним лесным прудам – и неожиданно завыла сирена из ближайшей воинской части: внимание, вражеский объект!.. Пришлось срочно ретироваться.

Остальное все по мелочи и даже вес. Взвесились: я – 75,5 кг, Ще – 73.

13 июня

Спустя 26 лет до нас дошла «Большая жратва», которую я видел в Брюсселе в июле 1973 года(Уго Таньяцци, Мишель Пикколи, Филипп Нуаре, Марчелло Мастроянни и пышка Андреа Ферреоль). Смачная картина. А у нас своя «великая жратва» – купили килограммчик молоденькой картошечки на рынке – 15 ре. Людмила Петровна вручила мне верстку «Страсти по Луне» со словами: «Вы живой классик, вас издают и книги выходят в одном формате…». Но в этот момент «живой классик» был полуживым: начала долбить жара и термометр подскочил до отметки 30 градусов.

В Доме книги на Арбате – «Вера, Надежда…» продавалась по 42 ре, «Джоконда» – по 38, и можно сравнивать с ценой на молодую картошку… Все время звонит телефон: крутятся дела, и вайнеровский канал перед пуском… Читаю верстку. Опечатки: «Тайная вечерня» вместо «Тайной вечери», «обнадежные» вместо «обнаженные», ну, и т.д. Американская газета «Курьер» перепечатала моего Черчилля, в журнале «Бель» дали гонорар за Катрин Денев (70 долл.). Приезжал ко мне Игорь Большаков, и мы вместе кумекали над программой, решили назвать «Академия любви»: я – профессор, а приглашенные девушки – студентки. И 7-го вышел сигнал книги в «Современнике» – «Налог на любовь», тираж 5 тыс. экз. Седьмая книга по счету!..

Но радости почему-то ходят вместе с печалью: 10-го утром за завтраком обломался зуб. Снова надо тратить деньги. А тут еще на носу съемки! За Черчилля получил неожиданно 600 рублей и тут же 450 «положил» на зуб. И параллельно всем делам молочу «Клуб 1932» не понимая, как это я все умудряюсь делать. А делаю. И много…

27 июня

Съемок нет, а денежки идут: 425 долларов. Много или мало? В одном из интервью Игорь Кио жаловался, что артисты в