Гулы - Сергей Кириенко

— Почему об этом не сообщили сразу же, как это случилось?

— В полиции засекретили всю информацию о происшедшем, — тихо ответил Рокко. — Я звонил в комиссариат, но ни одного нашего человека на месте не оказалось. Удалось узнать только через прокуратуру.

Несколько секунд в беседке висела тишина. Потом Эрба сказал:

— Это война, Франческо, они начали без всяких предупреждений — с Доминика…

С минуту Борзо молчал, уставившись в угол беседки. Все собравшиеся понимали, о чем сейчас думает капо: как все неудачно сложилось. Если бы информация о Доминике поступила к ним хотя бы на полчаса раньше, Тито Дамаччо мог бы сейчас сидеть в подвале виллы, а Амелико Пандоре срочно бы пришлось искать кого-то на место своего выбывшего «боевика». Потеря Дамаччо значительно бы ослабила силы Пандоры, но все вышло иначе…

— Вот что, — сказал Борзо, подумав. — Рокко, свяжись с людьми Доминика. Если потребуется, отряди в Вилладжо-Верде Бучи — он соберет их. Через полчаса мне потребуются все резервы.

Рокко кивнул и взялся за телефон. Тем временем капо взял стоящий в углу беседки пластиковый столик, поставил его на середину беседки и вытащил из кармана небольшую топографическую карту. Положив ее на стол, он кивнул помощникам. Те поднялись со скамейки и шагнули к столу.

— Кто из вас знаком с этим монастырем? — спросил Борзо.

Ле Гранде покачал головой, Эрба же сказал:

— Я бывал там несколько раз. Это обычные развалины: шесть зданий, обнесенных стеной, — прямоугольник метров сто на восемьдесят. Вокруг монастыря лес, заросли подступают к самой стене. Туда ведет дорога от шоссе. — Армандо склонился над столом и показал на карте тонкую ниточку шоссе. — Правда, есть и вторая дорога — здесь она не указана. Она длиннее, чем первая, зато по ней к монастырю можно подобраться незамеченными.

Эрба вытащил из кармана сорочки позолоченный «паркер» и прочертил им на бумаге тонкую линию от северной оконечности Террено до маленького квадратика, обозначающего на карте монастырь! Дорога пролегла вдоль реки через виноградные плантации и насаждения пробкового дуба.

Пару минут Борзо изучал окрестности монастыря на карте, потом сказал:

— Хорошо, этой дорогой мы и воспользуемся… Теперь вот что — мне потребуются все ваши люди. У вас есть тридцать минут, чтобы собрать их.

Эрба кивнул. Ле Гранде же, нахмурившись, выдавил:

— Но это западня, Франческо!.. Они будут ждать нас в зарослях и начнут стрелять сразу, как только мы подъедем к монастырю!

— Я знаю, что это западня, — ответил Борзо. — Но они будут ждать нас в половине одиннадцатого. Мы подъедем туда за час до назначенного времени, и если они хотят крови, они получат ее.

Посмотрев на часы, он закончил:

— А сейчас начинайте сборы. Максимум без пятнадцати десять мы должны быть у монастыря. Все — действуйте!..

В девять часов огненно-красный «мустанг» проехал по грунтовке, ведущей от шоссе к заброшенному францисканскому монастырю, расположенному в полутора километрах от Террено, и остановился в пятнадцати метрах от огораживающей его стены. Андрей Белов заглушил двигатель и, выбравшись из машины, огляделся по сторонам.

Порыжевшая от дождей и времени кирпичная стена вздымалась на высоту четырех метров от земли. С того места, где стоял Андрей, видна была крыша только одного из строений — она выглядывала из-за стены, похожая на остроконечную шляпу вьетнамского крестьянина. Сама стена уходила вправо и влево, теряясь в зарослях росших возле нее ив. Андрей захлопнув дверь «форда» и не спеша двинулся к главным воротам монастыря…

«Судя по всему, построили его лет триста — триста пятьдесят назад», — думал он, глядя на высокую монастырскую стену: сейчас в ней виднелось множество мелких и крупных проломов, в некоторых местах старинная кладка была сбита. Однако даже сейчас было видно, что когда-то эта стена была неприступным монолитом, перебраться через который было не просто, — очевидно, в свое время она надежно защищала монахов от рыскающих по всей Европе разбойников… Вскоре Андрей вышел на большую поляну перед воротами монастыря и еще раз подумал, что построили его, скорее всего, в середине или конце семнадцатого века. Форма ворот подтверждала это: две четырехметровые железные плиты с закругленными верхними краями выглядели внушительно, несмотря на покрывающие их пятна ржавчины. Скругленные шляпки крепежных штырей, усеивающие обе половины ворот, говорили о том, что в свое время они были усилены изнутри, и их вряд ли мог взять даже таран. Массивные петли шарниров были заведены внутрь, так что и снять железные плиты снаружи не представлялось никакой возможности.

Осмотрев стену и ворота, Андрей прошел в полутораметровый проход, образованный двумя железными створками, и оказался в «мешке». Позади него находились двери ворот, справа и слева — стены портала, вдоль которых высились шесть массивных колонн, поддерживающих высокую воротную арку, впереди маячил небольшой проход на территорию монастыря, который в свое время, очевидно, закрывался железной решеткой…

Пройдя через «мешок», Андрей оказался во внутреннем дворе монастыря и с интересом принялся изучать его планировку. Судя по всему, она не сильно отличалась от десятков других, виденных им за всю его жизнь. Справа от него располагалось приземистое двухэтажное строение. Сложено оно было из грубого камня и тянулось вдоль восточной стены метров на шестьдесят. Маленькие, с полметра в поперечнике, окошки говорили о том, что когда-то в этом здании находились приимный дом или больница монастыря. Несмотря на то, что сейчас на его стены падали солнечные лучи, здание выглядело мрачно. На мгновение Андрей представил себе, как должно оно было выглядеть в сырую погоду, когда шел дождь и дул ветер: серые струи холодной воды били по таким же серым каменным стенам, выбивая унылую дробь, угнетая монахов, подтверждая всю бренность земной жизни и настраивая их на молитвы… Переведя взгляд в центр двора, Андрей увидел пару полуразвалившихся хозяйственных построек, сооруженных напротив ворот. Наверняка им было не больше ста лет: деревянные крыши строений почти полностью сгнили, каменные стены еще держались, хотя кое-где между камнями проступала трава — растения постепенно уничтожали постройки…

Наконец он посмотрел влево и увидел три здания, расположенные вдоль южной и западной частей стены. Два из них были небольшими двухэтажными строениями, вытянувшимися с юга на север, — очевидно, в свое время в них размещались рефекторий и дормиторий. Третье представляло собой массивное четырехэтажное сооружение, без сомнений, являвшееся главным зданием монастыря, — по-видимому, в нем находилась церковь. Подтверждением этому служила полукруглая апсида в восточной стене здания. С южной стороны к нему примыкала трехэтажная пристройка — наверное, раньше в ней жили аббат и высшие чины монастыря. Двери пристройки открывались на небольшой, вымощенный каменными плитами монастырский двор. По его периметру были видны остатки колонн, некогда поддерживавших крышу галереи. Впрочем, сейчас галерея, как таковая, отсутствовала…