Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Классическая проза » Истина - Эмиль Золя

Истина - Эмиль Золя

Читать онлайн Истина - Эмиль Золя

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 147
Перейти на страницу:

Лицо госпожи Бертеро прояснилось отъ радостнаго умиленія; она обняла дочь и внучку и, усталая, откинулась на спинку кушетки. Наступилъ вечеръ; небо прояснилось, и комната слабо освѣщалась звѣздами, которыя зажглись на потемнѣвшемъ небосклонѣ; на площади Капуциновъ царила все та же мертвая тишина, только откуда-то издалека доносился веселый смѣхъ ребенка. И среди этой полной тишины, среди возвышеннаго, примиряющаго настроенія, которое осѣнило больную и склоненныхъ около нея любящихъ женскихъ фигуръ, снова раздался суровый, рѣзкій голосъ упрямой старухи, неспособной проникнуться даже умильнымъ трепетомъ этой трогательной минуты.

— Я отрекаюсь отъ васъ — отъ тебя, моя дочь, отъ тебя, внучка и правнучка. Подталкивая одна другую, вы теряете разсудокъ и обрекаете себя на вѣчную погибель. Господь отречется отъ васъ, какъ я отъ васъ отрекаюсь!

Затѣмъ она вышла, громко хлопнувъ дверью. Въ полутемной комнатѣ осталась лишь умирающая, окруженная нѣжною лаской дочери и внучки. Онѣ втроемъ еще долго плакали тихими слезами, прижавшись другъ къ дружкѣ, и въ ихъ общей скорби заключалось много утѣшительной отрады.

Два дня спустя госпожа Бертеро скончалась, исполнивъ всѣ послѣдніе обряды согласно требованіямъ католической церкви. Во время похоронъ всѣмъ бросалась въ глаза суровая фигура госпожи Дюпаркъ, облеченная въ глубокій трауръ. Ее сопровождала одна Луиза: Женевьева испытала за послѣднее время такое нервное потрясеніе, что лежала больная, ничего не видя и не слыша, что творилось вокругъ нея. Она провела такимъ образомъ нѣсколько дней, не поднимая головы съ подушекъ и повернувшись лицомъ къ стѣнѣ; она ни съ кѣмъ не говорила ни слова, даже съ дочерью. Иногда она громко стонала и плакала и вся содрогалась отъ сильныхъ душевныхъ мукъ. Когда бабушка поднималась къ ней въ комнату и принималась ее отчитывать, доказывая ей необходимость смягчить Божій гнѣвъ, Женевьева еще громче рыдала, и наконецъ съ нею стали дѣлаться сильные нервные припадки. Тогда Луиза, рѣшивъ избавитъ свою мать отъ такихъ напрасныхъ страданій, лишь обострявшихъ тотъ мучительный кризисъ, который она переживала, заперла на ключъ дверь ея комнаты и сидѣла около нея, какъ вѣрный стражъ, не впуская къ ней ни единой души.

На четвертый день послѣ похоронъ произошла развязка всего, что переживалось за эти дни. Одной только Пелажи удавалось проникнуть въ комнату больной, подъ предлогомъ помочь молодой дѣвушкѣ въ уборкѣ. Ей было теперь уже подъ шестьдесятъ лѣтъ; она до того исхудала, что казалась высохшей муміей; но лицо ея, съ острымъ носомъ, было попрежнему сурово и какъ бы вѣчно чѣмъ-то недовольно. Она давно всѣмъ надоѣла своей нескончаемой воркотней, и даже старухѣ Дюпаркъ нерѣдко приходилось выслушивать отъ нея дерзости; всякую новую служанку, которую приглашали ей въ помощь, она очень скоро спроваживала изъ дому. Но госпожа Дюпаркъ не могла съ нею разстаться, несмотря на ея недостатки, потому что привыкла имѣть подъ рукою эту вѣрную рабу, которой могла помыкать, неограниченно проявляя свои деспотическія наклонности. Она сдѣлала изъ нее своего шпіона, исполнительницу самыхъ низменныхъ проявленій своей воли и взамѣнъ должна была выносить вспышки ея сквернаго характера, которыя еще усиливали атмосферу мрачной злобности, царившей въ этомъ домѣ.

На утро четвертаго дня, вскорѣ послѣ утренняго кофе, Пелажи прибѣжала къ своей госпожѣ и доложила ей съ растеряннымъ видомъ:

— Вамъ извѣстно, что происходитъ на верху?.. Онѣ укладываютъ свои вещи.

— Мать и дочь?

— Да, сударыня! Онѣ вовсе и не скрываются. Барышня выноситъ бѣлье изъ своей комнаты цѣлыми стопами… Вы можете туда пройти: дверь открыта настежь.

Госпожа Дюпаркъ не отвѣтила ни слова; она поднялась по лѣстницѣ, похолодѣвъ отъ волненія. Въ комнатѣ Женевьевы она застала мать и дочь, которыя дѣятельно укладывали два большихъ чемодана; маленькій Климентъ, которому было уже шесть лѣтъ, послушно сидѣлъ на стулѣ и смотрѣлъ на то, что дѣлали мать и сестра. Увидѣвъ вошедшую старуху, онѣ слегка оглянулись и продолжали свое дѣло.

Послѣ нѣкотораго молчанія госпожа Дюпаркъ спросила холоднымъ и рѣзкимъ тономъ, не выдавъ ничѣмъ своего волненія:

— Тебѣ сегодня лучше, Женевьева?

— Да, бабушка. У меня еще не совсѣмъ прошла лихорадка, но я никогда не выздоровѣю, если останусь въ этомъ домѣ.

— И ты рѣшила поѣхать куда-нибудь? Куда же?

Женевьева поглядѣла на старуху и проговорила дрогнувшимъ голосомъ:

— Туда, куда я обѣщала своей покойной матери. Вотъ уже четвертый день, какъ въ моей душѣ происходитъ борьба и я чуть не умираю.

Наступило молчаніе.

— Твое обѣщаніе, какъ мнѣ казалось, было условно и вызвано болѣзненнымъ состояніемъ твоей матери: ты не хотѣла огорчить ее отказомъ… Неужели ты хочешь вернуться къ этому отвратительному человѣку'?!. Признаюсь, я не ожидала, чтобы у тебя было такъ мало гордости.

— Гордость! Еслибы не гордость, я бы давно бѣжала отсюда… У меня было столько гордости, что я плакала ночи напролетъ, не желая сознаться въ своей ошибкѣ… А теперь я поняла все безсмысліе этой гордости, и мученія, которыя я переживала, сдѣлались нестерпимыми.

— Несчастная! Ни молитва, ни покаяніе не могли избавить тебя отъ яда, — онъ вновь овладѣлъ тобою и доведетъ тебя до погибели, если ты впадешь въ прежній грѣхъ.

— О какомъ ядѣ ты говоришь, бабушка? Мой мужъ меня любитъ; и я тоже, несмотря на всѣ старанія, не могу исторгнуть изъ своего сердца любовь къ нему — я все также люблю его: ты эту любовь называешь ядомъ?.. Я боролась пять лѣтъ, я хотѣла себя всецѣло посвятить Богу, — почему же Богъ не далъ мнѣ успокоенія и не заполнилъ той страшной пустоты, которая образовалась въ моей душѣ? Религія не дала удовлетворенія моему стремленію къ счастью, не усыпила во мнѣ чувства жены и матери; и вотъ я возвращаюсь къ этому счастью, возвращаюсь къ ласкамъ обожаемаго супруга и бросаю все то, что было полно лжи и лицемѣрія.

— Ты кощунствуешь, дочь моя, и ты понесешь достойное наказаніе за свой грѣхъ. Ты потеряла вѣру, выступила на путь отрицанія и безвозвратной погибели.

— Да, это правда. За послѣдніе дни вѣра умирала во мнѣ. Я не смѣла признаться себѣ въ этомъ, но среди переживаемой горечи разочарованія мои дѣтскія идеальныя вѣрованія испарялись, какъ дымъ. Когда я пришла сюда, то во мнѣ ожили воспоминанія объ юношескихъ мистическихъ, туманныхъ мечтахъ; я хотѣла отдаться Іисусу, среди пѣснопѣній и благоуханія цвѣтовъ; но моя душа и все мое существо не удовлетворялись этимъ культомъ, и прежнія мечты разлетались въ прахъ. Да, теперь я вижу ясно, что во мнѣ былъ ядъ, ядъ невѣрнаго, пагубнаго воспитанія; онъ заставилъ меня вернуться сюда и пережить ужасныя страданія! Удастся ли мнѣ вполнѣ выздоровѣть? Я не знаю, — я чувствую еще большую слабость!

Госпожа Дюпаркъ старалась сдержать свое негодованіе, понимая, что всякая рѣзкая выходка ускоритъ полный разрывъ между нею и этими двумя женщинами, единственными отпрысками ея рода; мальчикъ сидѣлъ на стулѣ и слушалъ, не понимая. Старуха рѣшила сдѣлать еще попытку, обратившись на этотъ разъ къ Луизѣ:

— Тебя, мое милое дитя, мнѣ особенно жаль; я просто дрожу при мысли о томъ грѣхѣ, въ которомъ ты погрязла, отказываясь конфирмоваться!

Молодая дѣвушка осторожно отвѣтила:

— Зачѣмъ говорить объ этомъ, бабушка! Ты знаешь, что я обѣщала отцу дождаться совершеннолѣтія; когда мнѣ минетъ двадцать лѣтъ, тогда я посовѣтуюсь со своею совѣстью и рѣшу, какъ мнѣ поступить.

— Несчастная! Но вѣдь ты собираешься вернуться къ этому ужасному человѣку, погубившему васъ обѣихъ, и твое рѣшеніе для меня и теперь не подлежитъ сомнѣнію; ты будешь влачить свое существованіе, какъ животное, какъ жалкая тварь!

И мать, и дочь ничего ей не отвѣтили, не желая поднимать ненужнаго и мучительнаго спора, и, молча, продолжали укладывать свои вещи. Тогда старуха попыталась высказать еще одно свое желаніе.

— Я вижу, что вы обѣ рѣшили покинуть мой домъ, — такъ оставьте мнѣ по крайней мѣрѣ этого мальчика, оставьте здѣсь Климента. Пусть онъ явится искупленіемъ вашего безумія; я воспитаю его, какъ служителя Божія, сдѣлаю изъ него священника и вмѣстѣ съ нимъ буду молиться о спасеніи вашихъ душъ и умолять Бога, чтобы Онъ не слишкомъ жестоко покаралъ васъ въ день страшнаго суда.

Услышавъ такія слова, Женевьева вскочила на ноги и отвѣтила съ невольнымъ испугомъ:

— Оставить вамъ Климента! Но вѣдь онъ — одна изъ главныхъ причинъ, почему я покидаю этотъ домъ. Я не знаю, какъ его воспитывать, и хочу отдать его отцу, чтобы вмѣстѣ съ нимъ попытаться сдѣлать изъ него человѣка… Нѣтъ, нѣтъ, я его беру съ собой!

Тогда Луиза подошла къ бабушкѣ и, стараясь ее успокоить, сказала ей съ нѣжною почтительностью:

— Бабушка, не говори, что ты остаешься одна. Мы не покинемъ тебя, мы будемъ навѣщать тебя часто, каждый день, если ты позволишь. И мы докажемъ тебѣ свою любовь, постараемся всячески тебя утѣшить вниманіемъ и лаской.

1 ... 109 110 111 112 113 114 115 116 117 ... 147
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Истина - Эмиль Золя торрент бесплатно.
Комментарии