Управление - Андреас Эшбах

же решительное – можно ведь предположить, это предупреждение вызвано тем, что она подслушала в разговорах этих трех физиков, общавшихся на немецком языке!

Хелена кивнула:

– Складывается такое впечатление, да.

Его голос звучал непривычно неловко, когда он говорил об этой женщине. Почти застенчиво. Вера Миллер – бывшая любовница Леттке, за которой он шпионил против всех правил?

– Может быть и такое, например, они начали создавать радиоактивное оружие в Америке, – предположил Леттке. – Аннигиляционный луч, способный уничтожить целый город! Подобное оружие могло бы сбивать с неба самолеты и остановить танки, и война действительно быстро закончится.

Хелена взглянула на Леттке.

– Однажды я смотрела фильм, в котором речь шла о расщеплении атомного ядра, – вспомнила она. – Он назывался «Золото» с Хансом Альберсом в главной роли. Не знаю, видели ли вы этот фильм; его даже несколько раз показывали по телевизору…

Леттке покачал головой.

– В любом случае, там было что-то подобное. Как сделать золото из свинца.

– Тут, скорее всего, речь не об этом, – резко сказал Леттке.

Она еще раз прочитала отрывок: «Гертруда, будь осторожна! Вероятно, война закончится ОЧЕНЬ скоро, ОЧЕНЬ неожиданно – но тогда НИКТО из проживающих в Берлине не выживет!»

Да, это действительно звучало так, словно речь шла о новом чудовищном оружии.

– И почему вы все это рассказываете мне? – спросила Хелена.

– Потому что вы должны помочь мне узнать об этом больше. – Леттке положил руку на монитор. – Чего бы ни сделали эти физики, вероятно, в университетских компьютерах будет соответствующая документация. И, если я правильно понял, вы были задействованы в проекте «Летучий песок», который связан с проникновением в американские компьютеры. То есть вы знаете, как это сделать.

Хелене вдруг стало не по себе. Откуда Леттке это узнал? Начальник в то время требовал от нее строжайшего сохранения секретности, а она и в самом деле никому ни слова не рассказала о своей работе над проектом.

– Не проще ли сообщить Адамеку об этих письмах? – робко спросила она.

– Проще, – ответил Леттке с внезапным размашистым жестом. – Вопрос в том, благоразумно ли это. – Он начал расхаживать взад и вперед в свободном пространстве между компьютерным столом и окном. – Взгляните на ситуацию целиком, на общую картину. Вы же уловили на совещаниях, что Адамек борется за наше выживание как самостоятельной организации. Чтобы этого добиться, нам необходимо предоставить нечто такое, что окончательно убедит руководство Рейха в нашем праве на существование. Что произойдет, если мы просто сообщим об этих письмах в РСХА? Возможно, вообще ничего. В чьем ведении находится цензура электронных писем? Вот именно, Главного управления имперской безопасности. Тот факт, что последние два письма прошли через фильтры, является политическим вопросом. Если им придется признать, что мы обнаружили нечто важное для Рейха и ускользнувшее от них, они окажутся в очень неудобном положении. И они постараются преуменьшить важность этого дела, а раз у нас на руках нет ничего, кроме самих писем, то вот и всё. Тогда они смогут утверждать все, что захотят. В лучшем случае Гейдрих испугается и тайно поручит нескольким иностранным агентам разузнать побольше об этом деле, но от этого мы, как ведомство, ничего не выиграем, независимо от того, что они раскопают. И потому я бы хотел как можно подробнее прояснить все обстоятельства данного дела, прежде чем отправиться с ним к Адамеку. Если тот скажет: «Вот след, ускользнувший от РСХА, а вот то, что на самом деле за этим скрывается» – и предположим, за этим действительно скрывается нечто существенное, такое как оружие смертельного излучения, – тогда Гиммлер скажет себе, что мы, Управление национальной безопасности, нужны ему в противовес ошибкам, которые допускает Главное управление имперской безопасности. Тогда мы в безопасности, по крайней мере, до окончания войны.

Очень необычные для Хелены мысли, но она понимала, к чему он клонит. Он – из каких-то своих соображений и непонятно каким способом – сделал это открытие и хотел извлечь из него максимальную пользу, и по случайному стечению обстоятельств ему показалось, что, помимо личной пользы, можно принести пользу ведомству и своим сослуживцам.

– Значит, вы хотите сами прорвать блокаду, – заметила она.

– Именно.

– А оценка профилей расхода энергопотребления?

Леттке нетерпеливо отмахнулся.

– Этим займемся между делом. Что-нибудь скажу Адамеку, чтобы выиграть время.

– Хм, – отозвалась Хелена.

– Не беспокойтесь, на этот раз вам не придется проводить оценку в одиночку.

Странно, как он сегодня распинался. Как будто забыл свое обычное высокомерие дома.

Кроме того, Хелена заметила, что в кабинете пахло иначе, чем обычно. Как-то интенсивнее. Или – более по-мужски? Пахло так, словно Леттке спрятал у себя быка. Во всяком случае, висевший в комнате запах вызвал воспоминания о ее сельской практике на ферме родителей Мари, особенно о том жарком летнем дне, когда прибыл племенной бык и Хелена впервые своими глазами увидела так называемые факты жизни.

– Попробую, – сказала она. – Но отсюда не получится.

– Конечно, воспользуйтесь собственным компьютером.

– Так тоже ничего не выйдет. – Она объяснила ему, что на протяжении всего проекта «Летучий песок» существовало железное правило, согласно которому прямой доступ к компьютерам в Америке должен осуществляться только с определенного устройства в техническом отделе, не подключенного к сети НСА.

– Но почему? – удивился Леттке.

– Потому что существовала вероятность, что кто-то в Америке обратит на нас внимание и, в свою очередь, попытается проникнуть к нам. Если бы ему это удалось и компьютер был бы подключен к нашей сети, у него оказался бы доступ ко всем нашим данным.

– Очевидная мысль, – согласился Леттке, нахмурившись еще сильнее. – Но я же могу получить доступ со своего компьютера к американским форумам, американским газетам и так далее? Я делал так на протяжении многих лет.

Хелена пожала плечами.

– Это почему-то не одно и то же. Но при всем желании, как это происходит с технической точки зрения, я рассказать не смогу.

Кирст пытался ей объяснить, но она не поняла ни слова. Посещать форум или читать опубликованный текст, говорил он, это как рассматривать витрину магазина. Если же подключиться к самому́ вычислительному устройству и напрямую использовать его, получая доступ к его данным и так далее, то это похоже на то, как если войти в магазин – и навстречу вам выйдет его владелец.

– Значит, мы должны добраться до этого компьютера? – констатировал Леттке.

– Да. Если он еще существует.

Он растерянно почесал подбородок. Очевидно, на такое препятствие он не рассчитывал.

– Хорошо. Попытаюсь разобраться. Будет лучше, если вы пока займетесь этими дурацкими профилями расхода энергопотребления. Я свяжусь с вами, как только что-нибудь разузнаю.

На этом Леттке ее отпустил.

* * *

После недолгих раздумий Ойген Леттке обратился к Розмари Фелькерс. Понятное дело, не к Адамеку, ведь тот начал бы задавать неловкие вопросы или интересоваться, разве ему не поручена совершенно другая работа?

Фелькерс же, в свою очередь, как ярая почитательница Гитлера и