Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Я не рассчитывала, что найду её здесь, хоть она и вышла сравнительно недавно, но всё же прошло уже около пяти лет. В лабиринте полок я брела как слепая, заворожённая запахом и блеском новых книг. Но я нашла её. Нашла, хоть и в другой обложке, видимо, её переиздавали. В любом случае, я тут же купила её и вышла из магазина, прижимая её к груди, с какой-то отрешённой улыбкой на губах. Слова из этой книги, так запомнившиеся мне, звучали в самом сердце.

Я знала, что не буду читать её, точнее, буду только листать и цепляться взглядом за отрывки, потому что знала её практически наизусть. Она была символом, тем, что подарило мне покой: тихий, глубокий, незаметный со стороны, но дающий мне силы пройти сквозь любые испытания. Как я проходила раньше. Каждый раз, когда мне было плохо и тяжело, когда тело ныло от усталости, а голова гудела от бессонницы, я возвращалась к этой аудиокниге. Из-за одной лишь фразы, в которую я и сама поверила.

— Евангелина Витальевна, домой? Или хотите где-то пообедать? — с надеждой уточнил Андрей.

Но на меня будто снизошло озарение. Перед глазами мелькнуло что-то такое тёмное, смутное, но я уже поняла, куда мне надо. Это был крошечный магазин, зато в самом сердце Киева. Вещей в нём оказалось катастрофически мало, но все они были потрясающе удивительными. Особенно меня поразило платье на манекене, мне пришлось даже обойти его вокруг несколько раз, чтобы понять крой.

— Извините, но это платье не продаётся, — строго произнесла девушка-продавец. Я уже поняла, что это шоу-рум какого-то дизайнера, и вещи здесь более чем эксклюзивные.

Но это платье я хотела. Глубокого синего цвета и безумно ассиметричное. Часть его походила на обычное короткое платье, в котором можно было пойти на вечеринку. Об этом говорила ткань, лёгкая и блестящая, и длина до середины бедра, а то и меньше, и тонкая бретелька, и откровенный вырез. А вот другая часть была по-военному строгой, длинной, с чёткими линиями, плотной костюмной тканью, длинным рукавом, отложным воротником. Я влюбилась в этот странный наряд с первого взгляда и готова была похитить его вместе с манекеном.

— Я хочу переговорить с хозяйкой. Это платье создано для меня. И я его куплю.

— Я не думаю, что хозяйка согласится на это, — девушка улыбалась терпеливо, но уже с насмешкой. И меня это начинало злить.

— Ну, в конце концов, для кого-то же она его шила. Так почему бы не для меня? Я хочу поговорить с ней лично. Возможно, она согласится шить для меня и в дальнейшем. У неё прекрасный вкус, мне очень нравится.

То, каким тоном я говорила, как сидела в кресле, как смотрела на продавца — всё сквозило вызывающей самоуверенностью Яна. И она подействовала — девушка смилостивилась и решила позвонить хозяйке.

— Простите, как вас представить? — спросила она мельком, как бы между прочим.

— Евангелина, девушка Яна Вронича.

Взгляд девушки похолодел, губы сжались.

— Я на минутку, — она поспешила выйти в другую комнату, и цокот её каблучков был почти таким же быстрым и гулким, как биение моего сердца.

Девушка Яна Вронича. Сомнительный статус. Если бы не тот факт, что я была единственной, кого он представил как свою девушку, это прозвучало бы неубедительно. Жена? Ведь так он говорил последние дни? Жена не жена, а вот невеста — это было бы уже солиднее. Но жена… Впервые мне до скрипа зубов захотелось быть Вронич. Его фамилия станет для меня щитом и оружием. Да ещё каким! Но торопиться я тоже не хотела. Что-то ещё останавливало меня от последнего шага, после которого только пропасть, и уже не будет пути назад.

Девушка вернулась довольно быстро, я даже не успела успокоить биение сердца.

— Что ж, если вы готовы ждать, то хозяйка приедет. Но вы в любом случае должны будете что-то купить, даже если вам откажут в продаже платья.

Я согласилась. Такие условия показались мне вполне приемлемыми. Я попыталась отпустить Андрея или хотя бы часть охраны на обед, но, разумеется, получила отказ. Чтобы как-то скоротать время ожидания, я взялась примерять все вещи, что были в шоу-руме. Удивительно, но они будто все были сшиты на меня. Даже длина брюк оказывалась идеальной, и платья не топорщились так жалко и нелепо в области груди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы знаете, даже если я не куплю это платье, я уже точно буду постоянной клиенткой! Скажите хоть, как зовут хозяйку?

Продавец, оказавшаяся вполне милой девушкой, когда речь зашла о покупке вещей, сдержанно улыбалась:

— Её имя всё равно вам мало что скажет. Она не слишком популярна. Шьёт обычно для творческой элиты, этим и покрывает расходы на аренду этого магазина.

Я немного удивилась. На одежде нигде не было ни единого ценника. Только на бирочках скромно вышиты буквы ЛЛ.

Когда хозяйка вошла, я как раз была в примерочной — застёгивала блузку, идеально подходящую только под одни брюки, из этого магазина, конечно же. Поэтому сначала я услышала её: зычный раскатистый голос заполнил собой всё крошечное помещение. Андрей, до этого сидевший в машине, зашёл следом за ней, но его я услышала только по звону колокольчика.

— Ну и где эта девица? Не дождалась, небось?

Женщина заполняла паузы между словами тяжёлой отдышкой, поэтому её образ как-то сразу вырисовался в моём воображении, и я почти не ошиблась. Выйдя из примерочной, я увидела пышную — назвать её толстой у меня бы язык не повернулся — роскошную в своём теле женщину лет тридцати пяти–сорока, а может, моложе. Всё-таки вес одновременно и молодил её лицо, и добавлял лет фигуре. Румяная, с сигаретой, зажатой в алых губах, с непослушными чёрными кудрями — она показалась мне цыганкой, но это было не так. Белизна кожи, чернота густых бровей в разлёт и карие глаза говорили о её древних украинских корнях.

— Дождалась. Ради этого платья я бы здесь и сутки, и двое сидела.

Я стояла напротив неё в её же узком по-военному строгом брючном костюме, с высокой талией и подтяжками. Удивительно, как она смогла вместить столько откровенно мужского в такую тонкую работу! Хозяйка же стояла в ожидаемой для меня позе: руки в боки, голова чуть наклонена так, что волосы тяжело спадают на высокую грудь. Она рассматривала меня, оценивая, достойна ли я надеть что-то из её коллекции, а я думала лишь о том, не является ли она одной из помощниц Яна? Слишком много ведьмовского в ней было. Вылитая Солоха!

— А тебе идёт! — странно, что она не стала этого скрывать, сказала прямо и этим обезоружила меня. — А ну-ка покрутись. Да, действительно, идёт.

Женщина крутила меня своими пухлыми белыми руками в перстнях будто куклу, или, скорее, манекен, и продолжала восторгаться тем, как хорошо её работа смотрится на мне.

— Так мне можно приметь то платье? — спросила я, вклинившись в поток её восторга — она вся была в своей работе и, видимо, совсем забыла, зачем приехала.

— Платье? Ты о том двуликом?

Да уж, описание оказалось слишком точным. Платье было будто для двух разных девушек, но ей удалось так гармонично соединить эти личности, что получилось нечто невероятное.

— Катя, можешь идти на перекур. И ты своего амбала отправь. Нам, девочкам, надо поговорить.

Андрей посмотрел на меня с укором, прекрасно понимая, что я всё-таки заставлю его выйти. Я только кивнула ему, чтобы не затягивать эти разбирательства, но он остался стоять у двери, как верный пёс, хоть и с другой стороны. Продавец же прошмыгнула за дверь и скрылась где-то в переулках.

— Ну, вот теперь-то мы и познакомимся, девушка Яна Вронича.

В её взгляде промелькнуло что-то такое жуткое, что я на мгновение пожалела, что отпустила Андрея. Но она указала мне на кресло хозяйским жестом, сама села напротив и с удовольствием выпустила облако дыма. Вообще, я не выносила запаха сигарет, хоть иногда и позволяла себе выкурить одну-две, но эта женщина курила так естественно, так органично, что я невольно залюбовалась грациозностью движения её полной руки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Наверное, это не самое лучшее начало знакомства, но мне надо же было как-то вас заинтересовать. Я очень хочу купить это платье.