Последняя битва #1 - Данияр Саматович Сугралинов

Дав пинка истекающей кровью кукле, я выругался. В этом месте власть неумирающих была безраздельна, а Угар-Намтар окончательно подтвердил, что они не просто в сговоре с Бездной — неумирающие ей подчиняются! Чем еще объяснить вопиющие нарушения правил Демонических игр в угоду демониакам и призванным?

Но какой смысл? Что им пообещали Бездна и Люций? Или, наоборот, чем пригрозили?

От этих загадок у меня заныл левый рог. Машинально потерев его, я пока отбросил эти мысли, сосредоточившись на том, что было прямо передо мной: туше Угар-Намтара — смердящей, истекающей кровью и содержимым внутренностей. Куда делся тот, кто ею управлял?

На прошлых Играх призванные на ночь покидали Окаянную брешь, возвращаясь в свой мир. Люций проникал в эту оболочку так же, как неумирающие — в другие свои тела?

Что-то здесь было не так. Интуиция, обострившаяся в последние дни, буквально кричала об этом. Что, если Люций в Окаянной бреши управляет двумя телами? Демониаки говорили, что Угар-Намтара днем беспокоить нельзя под угрозой развоплощения. Значит, Люций вселяется в него только ночью, а днем…

Днем дерется за смертных! Но в чьем теле?

Я активировал ключ-кристалл, и пространство вокруг наполнилось призрачным светом, связывая меня с командирами.

— Молох, Аваддон, Агварес, доложите обстановку, — потребовал я, продолжая настороженно следить за безвольно распростертым телом Угар-Намтара. — Есть что-то необычное?

Первым отозвался Молох, рыкнув:

— Так точно, есть! Помнишь Скифа, того смертного, что убил Лилит? С утра, после нашего отступления, он положил сотни демонов, и нам пришлось отступить ниже, под защиту запертых врат тридцатого этажа. Мы наблюдали за ним, и буквально минут пять назад он просто рухнул без чувств. Прямо посреди боя! И знаешь, что самое странное?

— Вы пробовали его убить, но у вас ничего не получилось?

— Да! Вскоре он пришел в себя, но драться с нами не стал — сразу отступил наверх, будто что-то его спугнуло.

— Только пятки сверкали, — добавил Аваддон. — Уж что-что, а страх я чувствую хорошо. Ты имеешь к этому отношение, Ааз?

— Хм… Может быть…

Время падения Скифа точно совпадало с моментом, когда Угар-Намтар обрел разум, а в себя он пришел тогда, когда я почти его добил. Слишком точно для простого совпадения. Значит, бить нужно одновременно оба тела? Если, конечно, не найдется, куда еще ему сбежать…

— Вы на тридцатом? — спросил я.

— Нет, выдвинулись наверх, идем по двадцать девятому, — ответил Молох.

— Ждите меня там…

Хаотический прыжок перенес меня с тушей Угар-Намтара прямо к нашим. Кто-то отшатнулся, кто-то выругался, а Агварес, оказавшийся ближе всех, просто присвистнул, разглядывая бесчисленные раны босса демониаков, откуда все еще сочилась черная кровь.

— Ты взял пленника? — поинтересовался генерал.

— Скорее, кусок мяса, который никак не удается добить. — Я швырнул тушу на пол и осмотрелся.

Меня перенесло на открытое пространство, забитое демонами. Кое-где в неглубоких впадинах булькали озерца лавы, а их свет отражался от высокого потолка пещеры.

— Это Угар-Намтар, босс демониаков, — сказал я. — Люций вселяется в эту оболочку по ночам, а днем, похоже, развлекается в теле того самого Скифа. Как вам такой фокус?

— Люций? — ахнул Агварес.

— Угу, он самый. Признался, когда думал, что подчинил меня. Пока разум Угар-Намтара пуст, тело неуязвимо.

— Подлая тварь! — прорычал Аваддон, пиная тушу. — Похоже, эта марионетка обретает призрачную форму и материализуется только с кукловодом внутри.

Молох приблизился, схватил Угар-Намтара за рог и приподнял его голову. Вгляделся в его глаза, сплюнул, после чего, с омерзением отбросив тело, спросил меня:

— Зачем ты притащил его сюда?

— Чтобы добить, когда Люций вернется в это тело. Вы же понимаете, что произойдет, когда Угар-Намтар, босс демониаков, будет убит?

Я всей кожей ощутил, как демоны один за другим осознали открывшуюся возможность.

Молох первым обнажил клыки в кровожадной ухмылке, рокотнув:

— Их выкинут с Игр!

— Да!

По рядам легионеров прокатилась волна утробного рычания.

— Мы захватим их базу и станем сильнее! — прорычал Аваддон. — Потом развоплотим смертных!

— И все эти выродки ответят за наших братьев, когда мы вернемся в Преисподнюю! — закричал Агварес.

Легионеры взревели. В их глазах пылала жажда мести: за каждого павшего демона, за каждую каплю пролитой крови, за само предательство. Сотни глоток исторгли боевой клич, эхом прокатившийся по этажу.

Покрутив головой и не найдя воина своей когорты, я позвал рокотанка:

— Рубин!

— Да, центурион⁈ — грянул из толпы его громоподобный голос.

— Босс! — поправил его Горвал, врезав локтем под ребро.

— Да, босс⁈ — исправился Рубин.

— Твоя задача — Угар-Намтар. Будешь тащить его на себе. Каждую минуту или даже чаще пробуй оторвать ему голову. Если начнет отрываться, значит, гад вернулся в это тело — тогда ори во всю глотку!

— Есть!

Рубин взвалил на плечи массивное тело Угар-Намтара.

— Остальным — готовность к бою! — приказал я. — Мы идем наверх! Главная цель — Скиф. Если не встретим его, будем прорываться на базу смертных.

— Стой! — рявкнул Молох. — Неплохо было бы запечатать тварь. Все! Помогайте! Вяжите Угар-Намтара всеми печатями, какие знаете. Я хочу, чтобы эта туша была упакована, как подарок на день рождения Диабло!

Высшие демоны окружили тело Угар-Намтара, набрасывая на него сеть из древних печатей. Я узнал пульсирующие символы Несвободы и Неподвижности, а последним лег знак Нехочухи — самый коварный из запирающих знаков, не отнимающий силы, но опутывающий разум паутиной безволия.

К лестнице на двадцать восьмой этаж я шел, чувствуя, как внутри клокочет жажда битвы: время хитрых маневров, засад и ловушек прошло. Сейчас мы сокрушим смертных в открытом бою! За моей спиной глухо рокотали легионы, готовые к резне.

— Ааз…

Услышав голос Ридика, я обернулся. Он поскреб когтем подбородок и задумчиво проговорил:

— Знаешь, я тут подумал… Если в теле Скифа сейчас Люций, то где же сам Скиф?

Его слова ударили подобно молоту. И почему я сам об этом не подумал? Все загадки, все странности вокруг этого смертного вдруг начали складываться в единую картину, но… Взревев, я помотал головой — не время погружаться в размышления и терять концентрацию перед битвой.

— Умеешь ты поднять настроение начальству, Шутник, — промурлыкала Лерра.

Демоны остановились, увидев мое замешательство. Сотни горящих взглядов впились в меня, ожидая приказа.

— Начинаем наступление, — прорычал я, отбросив мысли