День «Д». 6 июня 1944 г.: Величайшее сражение Второй мировой войны - Стивен Амброз

Наше положение было никудышным. Перед нами фронт протяженностью в 1500 ярдов. С нами полковник Канхем. И нас всего тридцать пять человек».

После полудня среди рейнджеров пошли разговоры о том, чтобы расстрелять пленных. Уист убедил их в том, что это «не только противозаконно, аморально, но и глупо». «Когда начало темнеть, — продолжает свой рассказ Уист, — мы сказали пленным, чтобы они легли, тесно прижавшись друг к другу, и приставили к ним еще одного часового с «Браунингом». Мы предупредили, что ночью нам будет трудно за ними наблюдать, но у нас хороший слух. Если кто-нибудь пошевельнется, то пулю получат все. Они пролежали всю ночь не шелохнувшись. Поверьте мне, таких тихих и мирных врагов надо поискать».

В 14.00 рейнджер лейтенант Джей Мехаффи вышел на окраину Вьервиля. Немецкий снайпер только что убил одного из его солдат, который по неосторожности оказался в проходе, прорубленном в живых изгородях. Навстречу ему шли восемь немецких пленных, которых конвоировал один из рейнджеров его взвода. Мехаффи выстроил пленных с поднятыми над касками руками между зарослями и приказал своим людям освободить проход.

«У нас нет времени заниматься вами, — сказал он немцам. — Поэтому идите, спускайтесь вниз по скале и сдавайтесь в плен кому хотите».

Полковник Канхем оказался в полной изоляции. Единственная рация была у офицера по связи из 743-го танкового батальона, но и тот не мог установить контакт ни с одним из экипажей. Некоторая поддержка, может быть, вовсе и не нужная, пришла от моряков. В 13.50 сигнальщик ДСП 538 в секторе «Дог-Грин» послал на эсминец «Гардинг» сообщение: «Полагаю, что на церковном шпиле находится вражеский наблюдательный артиллерийский пост. Не могли бы вы по нему ударить?»

«Гардинг» ответил: «Какую церковь вы имеете в виду?»

«Вьервиль».

«Может быть, Колевиль?»

«Нет, Вьервиль».

«Гардинг» запросил подтверждения у командира передовых наблюдателей оперативной группы «О». Оттуда поступило разрешение обстрелять церковь в течение одной минуты. По этому поводу в докладе «Гардинга» говорится: «В 14.13 с расстояния 3200 ярдов открыли огонь по церкви и полностью ее уничтожили. Выпущено 40 снарядов, все попали в цель».

Описанный случай типичен не только для дня «Д», но и для дальнейших военных действий во Франции. Американцы были убеждены в том, что артиллерийский огонь наводят на них наблюдательные посты (НП) на церковных шпилях, и пытались их сбить. Иногда НП действительно располагались на церквях, но чаще всего — нет. Во всяком случае, после сражения в Нормандии почти не осталось шпилей.

Что касается конкретно Вьервиля, то деревня уже находилась в руках американцев (что не было, конечно, известно ни ДСП 538, ни «Гардингу»), и никто из десантников не считает, что церковный шпиль использовался как НП. Тем не менее «Гардинг» заявил после стрельбы, что офицер-дальномерщик видел на церкви «четыре вражеских пулемета», которые «были ликвидированы».

Утверждение «Гардинга» о том, что каждый снаряд попал в церковь, опровергает мэр Вьервиля Мишель Арделе. Он говорит, что первый снаряд взорвался в его доме, из-за чего обрушилась стена на втором этаже. Следующий снаряд врезался в пекарню и убил горничную вместе с ребенком булочника. Корабельная артиллерия поразила несколько соседних зданий. Естественно, досталось и церкви. По словам мэра, были жертвы и среди «джи-айз».

Такие противоречия в свидетельствах — обычное дело во время транспортных происшествий. Нередки они и на войне. И в рассказах ветеранов Вьервиля, Сен-Лорана, Колевиля могут содержаться преувеличения или расхождения. Это объяснимо. Они зачастую действовали разрозненно, без связи и какой-либо информации о том, что происходит вокруг, мелкими группами, каждая из которых вела свой отдельный бой.

Если бы у всех американских эсминцев на берегу работали корректировщики, то корабельный огонь мог быть поистине смертельно точным. Рядовой Слотер из 116-го полка стал свидетелем такой филигранной стрельбы «Саттерли». Слотер шел по краю выезда у Вьервиля. Он встретил группу сержанта Уильяма Пресли, крепко сложенного парня ростом под два метра и весом более 100 кг. Слотер считал его «воплощением настоящего старшего сержанта, с обветренным жестким лицом, крутыми мускулами и громовым голосом».

Перед Пресли лежал убитый морской корректировщик, у которого на спине была прикреплена рация. Сам сержант наблюдал за немецкой батареей 105-мм минометов «Небельверфер» (батарея реактивных минометов. — Примеч. пер.), которая стояла всего в двухстах метрах. Немцы вытворяли черт-те что с выходившими на берег американскими десантниками. Пресли выхватил рацию и связался с «Саттерли». Он сообщил, что у него есть цель, и передал координаты. С эсминца последовал выстрел. Пресли дал корректировку, новый выстрел. Наконец сержант крикнул:

— Огонь на поражение!

Слотер вспоминает: «Мы услышали мощный залп. Тут же полетели снаряды. У нас под ногами задрожала земля. Взрывы смели все, что было на батарее. «Небельверфер» перестал существовать, а Пресли получил крест «За боевые заслуги».

Вскоре после этой операции Слотер увидел первого немецкого пленного. Его допрашивал американский офицер, говоривший по-немецки и вооруженный карабином. Пленник стоял на коленях, держа руки над головой. Американец добивался от него сведений о расположении минных полей. Немец называл лишь свое имя, ранг и порядковый номер.

— Где эти чертовы минные поля?! — орал офицер. Как будто не понимая, о чем его спрашивают, пленный опять назвал свое имя, ранг и порядковый номер. Американец выстрелил из карабина между колен немца. Тот с ухмылкой указал на промежность и сказал:

— Nicht hier (Не сюда). — Потом он дотронулся рукой до головы и сказал: — Hier (Сюда).

Офицер отступился от пленного и приказал его увести. «Это убедило меня в том, — говорит Слотер, — что мы воюем с первоклассными солдатами».

«С наступлением темноты район Вьервиля становился самым слабым местом нашего берегового плацдарма», — утверждается в официальной истории армии США. Рейнджеры 5-го батальона, небольшие группы 1-го батальона 116-го полка и несколько саперов заняли оборонительные позиции на различных участках к западу и юго-западу от деревни. Многие попали в окружение. (Один взвод рейнджеров каким-то образом сумел добраться до Пуант-дю-О без особых трудностей.) Связь по-прежнему практически отсутствовала. Выезд у Вьервиля все еще был недоступен. Сектора «Дог-Грин», «Дог-Уайт» и «Дог-Ред» обстреливались артиллерией. После 12.00 десантники предприняли всего лишь несколько попыток высадиться, а это означало, что войска на скалах не получат необходимых подкреплений.

Рейнджер лейтенант Франсиз Доусон уже удостоился креста «За боевые заслуги» за свои действия по выводу людей с берега. Теперь он со своим подразделением находился у Вьервиля. На западной окраине деревни их встретил прицельный пулеметный огонь. «Нам не удалось подавить пулеметное гнездо, — рассказывает ветеран. — Мы отошли и вернулись на дорогу, чтобы обойти противника с фланга. Но наступила ночь. Мы были не так далеко от деревни и решили окопаться».

Примерно в такое же положение попадали и другие десантники. Лейтенант Мехаффи прошел Вьервиль и остановился: «По правой стороне от нас был Ла-Манш, по левой — сторожевое охранение. Мы заняли оборонительные позиции и оставались на них весь остаток дня «Д». Мы находились всего в миле от того места, где высаживались».

Рядовой Пол Калверт из 116-го полка, описав путь, по которому его рота шла к Вьервилю, заявил: «К концу дня наша группа чувствовала себя совершенно измотанной, деморализованной и неспособной на какие-либо организованные военные действия. Наших людей можно было найти на пространстве от захваченных немецких позиций над выездом у Вьервиля до командного пункта полковника Канхема».

Но и немцы у Вьервиля были также измотаны, деморализованы и не способны на организованные боевые действия. Огнем из-за живых изгородей немецкие снайперы и пулеметчики могли задержать продвижение американцев, но они уже были не в силах сбросить рейнджеров и пехотинцев 116-го полка обратно вниз, на берег.

Деревня Вьервиль не оборонялась немцами, а в Сен-Лоране стояла рота пехоты из 352-го полка. Немцы окопались на высоте в верхней части выезда Ле-Мулен. Они расположились по обе стороны дороги, поднимавшейся по ложбине, и контролировали подходы к главному перекрестку на западной окраине городка. Майор Сидни Бингем, командир 2-го батальона 116-го полка, несколько раз пытался сломить оборону немцев, но безуспешно. Десантников останавливал пулеметный огонь. При этом было невозможно определить, откуда немцы стреляют.