Аргонавты - Антонио Дионис

Мы все едим хлеб и знаем, что это ее дар, но как и зачем она нам дала его, никто нам этого не говорил,- сказал Полидевк.

Деметра, дочь Кропоса и Реи, была сестрой Зевса и вместе с тем его супругой, и была у них дочь по имени Кора.

Супругой? - прервал Полидевк.- А я слышал, что супруга Зевса богиня Гера? А?

Так что же,- вставил Теламон,- ведь и Латона была супругой Зевса, и их дети - Аполлон и Артемида. А Семела, даже смертная, а тоже была его супругой, и от нее он имел сына Диониса.

Это еще более странно,- сказал Полидевк,- ведь у нас, у людей, не исключая даже рабов, полагается единобрачие. А между тем, вы, жрецы и прорицатели, говорите нам, что мы, люди, пользуемся законами богов.

Мопс призадумался, ложащееся солнце играло его губами.

Бог и един, и мног,- тихо ответил он,- и мы не можем постигнуть его нашим смертным умом. Смотри, Полидевк,- и он показал ему цветные переливы волн,- солнечный луч тоже один, а сколькими цветами он разливается, проходя через воду! Смотреть прямо в солнце, мы будем там,- и он показал под землю,- в раю Деметры, где оно светит во время наших ночей. То, что мы видим Теперь, лишь разноцветная радуга. И то, что я вам теперь скажу, лишь один цвет этой пестрой радуги божества.

Когда от Гекаты Деметра узнала, что ее дочь Кора была похищена Аидом, она догадалась, что не без разрешения ее брата, Зевса. И с тех пор ей стал ненавистен Олимп, высокая обитель богов.

Приняв на себя вид почтенной старушки, она села у царского колодца, того самого, который вы, может быть, когда-либо видели в Эливсине. Сидит она, сидит и вдруг видит, три девушки мчатся к ней. Были то три дочери Элевсинского царя Келея и его жены Метаниры.

Понравилась им старушка, они заговорили с ней:

Кто? Откуда?

Она им ответила на все не то, чтобы неправду, но и не выдавая себя.

Останься у нас,- сказали ей под конец царевны,- у наших родителей родился сынок, ты будешь его няней.

Деметра согласилась, и Метанира, которой она тоже понравилась, охотно поручила ей маленького Триптолема, обещав ей богатую награду, если она хорошо воспитает его.

Деметра, потерявшая дочь, всей душой привязалась к своему новому питомцу, и ей стало страшно при мысли, что и он - смертный, что и он исполнит свой век, умрет и опять она останется одинока. И она постановила сделать его бессмертным.

Ночью, когда все спали, она вынимала ребенка из постельки, брала его в главную хорому, разводила на очаге чудесный огонь и держала в нем дитя под шепот таинственных причитаний, чтобы он остался цел, и только его смертность была выжжена животворящим пламенем. Так она поступала с ним несколько ночей подряд, но до полного успеха было еще далеко.

Все же шум и возня в доме не остались скрытыми от зорких глаз и бдительного слуха Метаниры. Когда Деметра опять была занята своим делом, она подкралась к ней и вскрикнула от ужаса, видя свое дитя в огне.

О горе, мой Триптолем! Губит тебя черная!

Деметра выпрямилась, дитя она бережно положила

на пол и посмотрела на разгневанную царицу глазами, полными грустного участья.

Несчастные земнородные мои,- тихо сказала она ей,- не способные отличить добро от зла! Бессмертным хотела я сделать твоего сына, и ты разрушила мои чары. Теперь он останется смертным, но своей милостью я его все-таки не оставлю!

И мгновенно она сбросила с себя смертную оболочку, неземные благовония наполнили хорому, и огонь очага померк перед блеском ее божественных рук. Грустно кивнув головой, она ушла.

Примчавшиеся сестры подняли плачущего ребенка, но он долго не мог успокоиться - после ласки такой няни ему был не по сердцу уход сестер.

Всю ночь молилась Метанира и ее дочери богине, она же пошла, куда глаза глядят. И села у скалы близ Элевсипа.

И вот пока она здесь сидела, приходит к ней Гермес, вестник богов: пусть она вернется на Олимп - так требует ее мать, древнепрестольная Рея. Не пожелала Деметра ослушаться своей матери, зашла на Олимп, и никого из богов не приветствуя, села у ее ног.

По желанию Реи Зевс сказал ей слово утешения: «Мы виноваты перед тобой, но дело и теперь отчасти поправимо, пусть Кора только третью часть года проводит у своего мужа, другую треть она будет проводить с тобой, а третью, где захочет сама».

Сладко затрепетало сердце у скорбящей матери: опять Кора будет с нею и, конечно же, она не сомневалась в том, что она пожелает проводить с нею и третью часть.

И так оно и вышло. Четыре месяца в году ее дочь - Персефона, царица теней, а восемь месяцев - прежняя Кора, ныне же и могучая владычица Элевсинских таинств.

Мопс умолк. Тени становились длиннее и длиннее, но заходящее солнце по-прежнему преломлялось в волнах.

А что такое, эти таинства? - спросила Медея.

Если ты в них посвящен, скажи! - подхватил Полидевк.

Я посвящен,- сказал Мопс,- но именно поэтому вам всего сказать не могу. Узнаете лишь часть.

Когда Триптолем подрос, богиня вспомнила, что обещала его матери не оставлять его своей милостью. И она спустилась с Олимпа с густым венком колосьев на своей божественной голове.

Я вам сказал уже, что люди были тогда охотниками, рыбаками и пастухами, возделывать землю они не могли. Деметра научила их этому теперь. Взяв искривленный сук, она провела им глубокую борозду в земле, после чего опустила в нее зерна из колосьев своего венка. Дивились люди:

- Они ведь погибнут в сырой земле! - говорили они.

Они и должны погибнуть,- ответила богиня,- лишь тот, кто погибнет, взойдет!

С этими загадочными словами она их отпустила и ушла.

С любопытством следили люди за бороздой богини. Вскоре она зазеленела нежной травкой - те пожимали плечами: ну, что же, известное дело, сорная трава, мало ли ее у нас! Но когда трава выросла, выколосилась, зацвела, когда колосья налились, пожелтели, склонились отягченные к земле, тогда они почувствовали, что совершилось чудо.

И опять богиня спустилась к ним, этот раз с серпом в руке. Она срезала колосья, положила их на каменных плитах, велела пастухам позвать быков, чтобы они их вымолотили своими копытами и, отложив часть для следующего посева, высушила над огнем, смолола плоскими камнями, из муки же замесила тесто на квашне и на ближайшем очаге испекла первый хлеб. Отведали его элевсинцы - и показалось им, что они не ели никогда ничего такого вкусного.

Это было только начало. Для следующего посева Гефест изготовил Деметре плуг, для следующего размола Афина - ручную мельницу.

Вскоре была уже обсеменена целая нива - Рарийская нива в Элевсине, мать всех нив.

И тогда Деметра призвала к себе Триптолема, подарила ему воздушную колесницу, запряженную змеями, и велела ему разъезжать повсюду и учить людей хлебопашеству.

И Триптолем исполнил ее завет. Сначала научил он нас, эллинов, а затем отправился к варварам и теперь, слышим мы, все живущие вокруг голубого моря народы возделывают землю и кормятся хлебом.

Да,- прибавил Мопс,- это дар Деметры.- Но и это было только начало. Когда опять зазеленела Рарийская нива, Деметра призвала царскую семью и весь элевсинский народ и сказала им:

Внемлите, Келей и Метанира, внемлите вы все, элевсинский народ! Еще одну великую науку имею я вам передать, чтобы вы научили ей других, чтобы эллины и варвары находили утешение в храме таинств моего Элевсина. Я сказала вам однажды: -Лишь тот, кто погибнет, взойдет! Теперь вы меня поймете. Вы опускаете в землю зерно, оно истлевает в ней, но погибая само, оно дает свежий росток, и этот росток восходит. Вы и тела ваших покойников опускаете в землю и они истлевают, но они выделяют из себя росток для новой жизни, и этот росток - душа. Душа не умирает вместе с телом - душа бессмертна. Вот та великая наука, которой я учу вас, и которой вы должны научить все человечество. Приди, дочь моя, расскажи им, что ты видела там, в подземном царстве.

И перед удивленным народом предстала Кора.

Когда человек умирает,- сказала она,- его душа покидает его тело легким облачком при последнем дыхании. Но она продолжает пребывать в близости с ним и мало-помалу дорастает до его полного подобия, оставаясь, однако, незримой для людей. Но когда тело хоронят, она отрывается от него, Гермес ее берет и уносит по воздушным путям в обитель утомленных. Там у входа - Белая скала: пролетая мимо нее, душа теряет память о том, что она испытала на земле! Отныне она живет в бессветных пропастях подземного царства тихо тлеющей тенью, без горя, но и без радости. Так было до сих пор.

Но я хочу, чтобы мой приход в подземное царство ознаменовался великой радостью. По ту сторону бездны есть выход на отвращенную от нас поверхность земли, ее освещает солнце в то время, когда здесь царит мрак. Там зеленые рощи и журчащие ручьи, там теплые ветерки и благовония цветов, там Мать-Земля производит такие плоды, каких не знают здешние люди. Эти рощи я избрала обителью блаженных душ, а преддверием блаженства будет посвящение моей матери и в моем храме таинств в нашем Элевсине.