Барышня ищет работу - Салма Кальк

— Оля пришла!

— Привет-привет! Давай, рассказывай быстренько, что ты тут услышал — меня Митя послал расспросить.

— Оля, ты хорошая девушка, тебе не надо такого знать!

Приплыли, ага.

— Тут уже живёт одна хорошая девушка, которая администрирует весь процесс, я правильно понимаю?

— Она не хорошая, она обычная. И не умеет со мной разговаривать.

— Она простец, а я некромант, вот и вся разница. Давай говори, что тут и как. А то ещё взорвут дом вместе с тобой, или как арестуют их всех, и останешься снова один-одинёшенек.

Юра засопел.

— Ладно. Посмотри вон там, в углу, там плед, а под ним коробка.

Я ж и посмотрела — и в той коробке лежали какие-то части механизма, колбы, коробочки. Ничего не понимаю.

— Кому это предназначено?

— Они не договорились. Ангелина против полицмейстера, а Франц против градоначальника. То есть за.

— Красавцы. И когда?

— Через три дня. Там кого-то встречают на вокзале, должны все главные поехать. А эти наши — тоже. Они даже узнали, по каким улицам поедут, и решают, где засада.

— И все материалы у них здесь?

— Да, девушка приходит, Таня. И мужчина в годах, Алексеем Васильичем зовут. Здесь собирают.

— Так, я поняла. Спасибо, Юрочка. Мы что-нибудь придумаем.

Я помахала ему и вернулась в комнату, где пили чай. Тоже выпила ещё чашку, а потом мы с Марьяной собрались по домам.

Митя наутро поджидал на ступеньках.

— Ну что? Поговорила?

— Да. Он показал мне коробку с материалами, и сказал, что все детали механизма и взрывчатка должны быть здесь, потому что Ангелина живёт одна. Никакой семьи, а прислуга у неё вышколенная и приходящая.

— Так, а если Ангелинку из дома забрать, а тем временем и вытащить?

— Согласится? Не подумает лишнего?

— Попробуем после пар?

— Годится.

— Взять с собой ещё кого-нибудь толкового, да?

Почему-то я не удивилась, когда толковыми оказались Томашевский и Толоконников. И Марьяна ещё уцепилась.

— А ты куда? — строго взглянул на неё князь.

— А я с Олей. Видела я вчера, как она с Юрочкой что-то серьёзное обсуждала. Я и заняла Ангелину пока, чтобы не беспокоилась, про Изумрудный берег её расспрашивала — мол, может летом с женихом поеду.

— А ты поедешь? — усмехнулся Толоконников.

— Да как Володимир скажет, так и сделаем, — степенно ответила Марьяна.

Когда она заговаривала о женихе, то сразу же становилась очень серьёзной.

А когда мы уже почти ушли с академического крыльца, нас заметили третьекурсники — вездесущий Ваня Шилов и песец Тимофей Юрьев.

— Глянь, тут Ольга команду куда-то ведёт, зуб даю, там интересно, — заступил нам дорогу Ваня Шилов.

— Дело у нас, — попыталась отмахнуться я.

— А пускай на стрёме постоят, пока мы дело будем делать, — сказал Митя.

— Обнести кого что ль собрались? — не поверил Юрьев.

— Делать нам нечего, — дёрнула плечиком Марьяна.

— А всё же? — когда доходило до дела, Юрьев сразу же становился серьёзным и суровым.

— Всё в порядке, Тимофей, — сказал ему Толоконников. — Но если вы желаете, то и впрямь присоединяйтесь, я не вижу в том ничего дурного.

И пошли семеро некромантов за одной бомбой. Первым в двери флигеля стукнул Митя — вроде как в гости пришёл. Ангелина пустила его внутрь, а мы стали ждать.

Ждать пришлось недолго — вышел. Злющий.

— Упёрлась, как баран — выходить не хочет.

— Тенями вытащим? — предложила я. — Шаг в маленькую комнату, прикрыть от подслушивания, если вдруг содержимое коробки грохнет, и унести.

— Рехнулась — грохнет? — нахмурился Толоконников. — Если там взрывчатка, то с ней надо нежно и ласково.

— Ступай, — пожала я плечами. — Возьмёшь и сделаешь ей нежно и ласково.

В итоге мы пошли туда вчетвером — Толоконников, Томашевский, Митя и я. И Марьяна ещё за нами шагнула. Посмотрели из теней — нет никого, хорошо, выходим в мир. Митя остался приглядеть, остальные приготовились. Шагнули разом, парни сняли плед с коробки и приподняли, и бурчали, что сверху тряпок набросали, не видно ничего. И исчезли вместе с коробкой.

— Постойте, там ещё на столе подозрительная вещь, — зашипела Марьяна и схватила что-то со стола, колбу какую-то.

Я повернулась к двери набросить маскировку… И столкнулась с горничной Ангелины, девицей Глашей. Та как бросит на пол охапку дров, которую тащила до печки, да как завизжит, как дверь наружу распахнёт, да как выскочит!

Что случилось за моей спиной, я не поняла, разом с Глашей ойкнула Марьяна, и оставалось только — в тени. И оттуда на улицу. Потому что грохнуло знатно.

Из теней же вывалился Митя, державший Ангелину, Глаша визжала, закрыв руками уши, из окон флигеля и кое-где из дома вылетели стёкла, занимался пожар. Тут уже я вспомнила Сибирск и Соколовского, и позвала силу — прихлопнуть, пока на весь дом не перекинулся. Поставить защитный купол, а уже внутри него гасить огонь магической силой.

Меня поняли и поддержали — все остальные. Толпой это вышло даже не так страшно, как могло бы оказаться в одного. Но я всё равно прислонилась без сил к фонарному столбу.

Кто-то побежал за полицией, кто-то за пожарными. А я вспомнила ещё об одном здешнем обитателе. И не только я — Митя сунул рыдающую Ангелину Ване Шилову и ринулся к ещё дымящемуся завалу.

— Юра! Юра, ты здесь?

Наверное, шансов нет. Это же, ну, взрыв и пожар, да? И почему я плачу?

— Здесь я, — услышали мы тихий неуверенный голос.

Средь бела дня призрачная сущность была еле видна.

— Что стряслось-то? — Юра снова не понимал.

— Да вот, брат, такая ерунда, — вздохнул Митя. — Ты это, смог выбраться?

— Смог, да куда я теперь?

— В академию снесём тебя, там и живи на факультете, — он достал из-за пазухи портсигар, совершенно пустой, но очень красивый, вероятно — серебряный, и открыл. — Залезай, там пусто и не пахнет ничем, он новенький.

И что же, Юра как-то умудрился втянуться в портсигар, и Митя захлопнул крышку.

— Ты откуда взял такую штуку? — не поняла я. — И зачем?

— Да за работу дали. Не, я просто так с собой ношу, форсу ради. Он новый, даже не пахнет.

Дальше уже было дело с