Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

Она ожидала, что призрак вернется к клетке с жезлом, когда Касти отложил бумаги, сел за стол и занялся стоящим там аппаратом. Но призрак взмыл вверх и исчез, так что Талахасси больше не ощущала его ПРИСУТСТВИЯ. Но она знала его имя — Акини, а в этом случае, по очень древнему закону, она имеет над ним хоть и очень небольшую, но власть, или будет иметь ее, если вспомнит надлежащий ритуал.

Теперь ей оставалось подумать, что произошло за то время, когда Касти взял ее под опеку своей машины. Он не получил того, чего желал. Но она все еще была пленницей, и жезл и ключ тоже. Талахасси не надеялась на помощь извне, хотя и продолжала сомневаться, что у Касти все под контролем, как он уверял.

В одном он признался, что больше не собирается (даже если и хотел раньше) сажать Узеркофа на трон Императора. Талахасси не знала, как настроен народ, — примет ли правителя не из Рода? По-видимому, люди приняли закрытие Храма, которое было сделано вопреки всем законам и правилам. А одно это богохульство могло бы заставить толпу подняться на борьбу.

Касти предложил ей торг, однако, правильнее было бы сказать, что он собирался торговаться с Императрицей Налдамак. Женщина, носящая тройную корону, совсем не то, что девушка Ашок, которую Императрица называла сестрой.

Печаль и потери иссушили в Налдамак все женские чувства. Теперь ее интересовало только правление, и она так отдалилась от обычной жизни, что производила впечатление человека, который мыслит абстракциями и только в последнюю очередь вспоминает о человеческих чувствах — любви, ненависти, страхе.

Может ли Касти использовать против Налдамак свое оружие гипнотизма, ведь крутящийся диск явно служил для этого, и сделать ее своей игрушкой? Тогда внешний их мир будет выглядеть прежним, но изнутри, овладев древней жизнью, Касти создаст совсем другую жизнь.

Налдамак, вероятно, будет отстранена. Память Ашок могла предложить только догадки. Такое вполне могло случиться, это было бы логично. Но тогда зачем Касти намекал на торг, упирал на то, что Ашок наследница?

А она действительно была ею!

Налдамак принесла торжественную клятву не выходить больше замуж, да она и не могла выйти, коль скоро официально признана бесплодной. А ее наследница…

Талахасси кивнула. Даже в своем теперешнем положении она все-таки не могла не улыбнуться тому, что надежды Айдис рухнули. Вместо того, чтобы помочь своему делу, она сыграла на руку Касти, захватив наследницу. Интересно, поняла ли это сама Айдис? Она не так глупа, чтобы поверить, что сможет когда-нибудь командовать своим бывшим союзником.

Касти налил зеленоватую жидкость из одной мензурки в другую, а затем стал осторожно капать ее в чашу, стоящую на столе позади клетки с жезлом. Из чащи пошел отвратительный запах, такой едкий, что Талахасси закашлялась, несмотря на все свои старания удержаться от этого.

Закончив свое дело, Касти поднял голову и посмотрел на Талахасси. Он поднял чашу так, чтобы Талахасси видела ее.

— Возможно, есть шанс предупредить неминуемую смерть нашего доброго принца. Правда, слабый шанс. Но так как меня призывают творить чудеса, я сделаю все, что могу. Принцесса Айдис… — Он насмешливо покачал головой. — Увы, Великая Леди, поскольку она не может открыто требовать твоей крови, я думаю, она попытается получить ее другими, тайными способами. Не потому, что так уж любит своего драгоценного лорда, а потому, что она твердо рассчитывала надеть на себя корону, хоть и невидимую. А теперь корона разбилась.

Но надежда все-таки есть. А ты, Великая Леди, тоже подумай хотя бы о том, долго ли проживет храмовый наставник в заключении без воды и пищи. Без пищи, может быть, и долго, говорят, что имеющие Талант питаются, а не изнуряют себя постом. Но вода — дело другое.

Его слова оказались ключом, открывшим дверь нуждам ее тела — во рту Талахасси внезапно пересохло. Образ воды вызвал страшную жажду.

Жажда, вызванная упоминанием Касти о воде, стала пыткой. Талахасси сгорбилась в клетке, сложив руки на коленях и опустив на них голову. Касти захватил ее одним лишь вращением диска, которое подчинило ее чужой воле; разве не мог не сделать это более тонко, одними словами? Она пыталась взять под контроль свои мысли, отогнать образы текущей воды.

Значит, Касти решил подвергнуть ее мукам жажды и таким образом взять над ней верх? Кап… кап… Звук капающей воды упорно нарушал ее сосредоточенность, необходимую для того, чтобы достигнуть контроля над собой. Она медленно подняла голову и оглядела лабораторию. Там была каменная раковина с трубкой, из которой капала вода. Раньше Талахасси не слышала этого звука. Видимо, Касти для утонченности пытки слегка открутил кран.

Она снова закрыла глаза, пытаясь не слушать этот монотонный звук, убивающий всякую возможность контроля. Именно этого Касти и добивался: воспользоваться слабостью тела, чтобы взять в плен ее мозг.

Ее охватила паника. Она зажала руками рот, чтобы не завизжать от страха. Страх был его оружием, а ее защитой — ярость, что поднялась в ней, как стена, против ее собственного отчаяния.

Кап… кап…

Талахасси дико затрясла головой, как будто могла этим избавиться от звука. Нет, это не способ борьбы. Но единственное оружие, в котором она была уверена, — это память Ашок. Как и раньше, она начала вытягивать оттуда по частичкам знания, заполняя ими пустоту. Если пустота заполнится, это может помочь ей.

Ашок прошла через долгие испытания в Храме, научилась контролировать естественные процессы собственного тела, что в мире Талахасси считалось возможным лишь теоретически. Где-то здесь должен быть ответ…

Ладони Талахасси вспотели, словно клетка стала нагреваться, однако проволочная сетка оставалась тусклой, не накалялась. Талахасси заставила себя дышать медленно и ровно. Вот так… Вот так…

Она словно пробивалась сквозь стену к какому-то новому состоянию и наконец почувствовала, как включился новый резерв сил, о которых она и не подозревала. Но удержать его было непросто. Она как бы ползла по скользкой тропе, старалась удержаться на ней с помощью этого обрывка памяти. Жажда отпустила. Она, конечно, не исчезла совсем, но уже не превращала Талахасси в обезумевшее животное.

Талахасси открыла глаза и проверила себя, прислушиваясь к капанию из крана. Да, она может держаться!

Дверь медленно, словно украдкой, открылась, пропустила кого-то и снова захлопнулась. Между столами торопливо пробежала Айдис и остановилась перед клеткой.

Она постояла, разглядывая Талахасси. Теперь в ее глазах не было насмешливой улыбки при виде плененного врага.

— Послушай, — она подошла к клетке почти вплотную, — ты имеешь власть. Хотя тебя и заперли в клетку, он не смеет и пальцем коснуться этого. — Она указала на стол. — Он рассчитывает, что ты выполнишь его желание…