Сиам Майами - Моррис Ренек

Она широко разинула рот, и туда медленно перекочевал горящий сигаретный окурок. Он оторвался от ее груди, не веря собственным глазам. Она опять открыла рот, и окурок медленно появился, очертив полукруг. Она затянулась и выпустила дым. Увидев его озадаченную физиономию, промолвила:

— Извини, я еще не готова.

— Ничего, — услышал он собственный голос и попытался обрести уверенность в себе, хотя чувствовал себя в ее обществе довольно неважно. — Давай посидим перед телевизором и подождем.

— Годится, — согласилась она.

Он метнулся к телевизору и включил его. Она устроилась на канапе. Его порадовал этот знак доверия, хотя она не была готова его принять, а ему уже было нечего ей предложить: у него пропала эрекция. Он чувствовал, что они понимают друг друга.

Они сидели в темной комнате перед ярким экраном. Додж подстроил цвета. С полчаса они молча смотрели телевикторину. Потом пошло женское ток-шоу. Они битый час просидели перед телевизором в противоположных углах канапе.

По истечении часа раздался телефонный звонок. Сиам вскочила.

— Это меня.

— Ты просила меня позвонить, — сказал озабоченный Зигги.

— Со мной все в порядке, — заверила его Сиам.

— Ты уверена?

— Все отлично.

— Ну, тебе виднее. — Он повесил трубку.

В темноте Сиам вернулась на канапе. Совместный просмотр телепрограмм продолжился. Наконец она сказала:

— Думаю, мне будет полезно выпить. Я бы не отказалась от коктейля «отвертка».

Оба засмеялись.

Стюарт вскочил улыбаясь. Он проявлял понимание и набирал очки. Конечно, говорил он себе, собираясь приняться за изготовление смеси, он бы мог силой добиться от нее покорности. Но она все равно возобладала бы над ним и оставила в прежнем подчиненном положении. Ему гораздо больше нравилось быть понимающим мужчиной. В оплату за это он получал женщину целиком. Сейчас она была покорна ему на свой манер, и это тоже возбуждало.

— У меня нет апельсинового сока, — с сожалением сообщил он.

— Тогда двойной джин.

— С тоником, со льдом?

— Чистый.

Он щедро плеснул ей джина. Она отхлебнула. Жидкость имела ядовитый вкус.

— От телевизора я не расслабляюсь, а тупею.

— Извини, — сказал он и погасил экран.

— Стюарт, я знаю, что надо сделать.

Он положил руку ей на ягодицу, неправильно истолковав ее ласковую интонацию.

— Я приму снотворное. Как только оно начнет действовать, я лягу, и ты примешься за меня, прежде чем меня сморит сон.

Стюарт не поверил своим ушам. Наверное, от спиртного он потерял ясность мысли. Но когда она встала, одного вида ее тела и его близости оказалось достаточно, чтобы он согласно кивнул. Он был уже на все согласен. Она проявляла явное дружеское участие, в котором он усматривал основу для последующих встреч. Противоречить ей было бы неоправданным риском. Чем чаще она будет возвращаться к нему, тем больше будет убеждаться в его способности меняться в лучшую сторону. Он усвоил преподанный ему урок и научился ценить стоящую женщину и дорожить ею.

Она потянулась к сумке, достала пузырек со снотворным и отправилась в ванную, чтобы запить таблетку. По возвращении открыла дверцу тумбочки и, не найдя того, что искала, спросила:

— У тебя найдется колода карт?

— На полке в шкафу, — отозвался он, тоже чувствуя приятное расслабление.

Она вооружилась картами и принялась раскладывать пасьянс. Через некоторое время сказала:

— Мне хочется спать.

Стюарт встал. Он нервничал. Это было несколько не то, чего он ожидал, хотя Сиам растянулась на кровати и ждала его. Она опять устраивала спешку, чем вгоняла его в дрожь.

— Ты уверена, что хочешь именно так?

— Меня сейчас сморит.

Он скинул халат и прыгнул в кровать.

Она закрыла глаза. Ничего не происходило. Она ждала, но напрасно.

— В чем дело? — спросила она.

— Выпивка, — объяснил он. — Ничего удивительного.

— Сделай же что-нибудь! — возмущенно потребовала она.

— Вода! — решил он, подбадривая самого себя. Соскочив с кровати, он кинулся в ванную, где опрокинул подряд несколько стаканов воды из-под крана. — Ты не спишь? — крикнул он ей в перерыве между стаканами.

— Засыпаю.

— Включи свое радио! — взмолился он.

Она настроилась на адский грохот. Когда какофонию сменяла реклама, она слышала, как он хлебает воду. Наконец он предстал перед ней с покрасневшими глазами и поспешно лег.

Она закрыла глаза, ожидая штурма.

— Ты бы не закрывала глаз, — попросил он.

— Извини. — Теперь она старалась удержать веки в открытом положении.

Он сунулся в нее. Сухость не исчезла, но появился некоторый простор. Он жалел, что все так вышло, но ради приличия попробовал поерзать.

Она ровно ничего не испытывала. Он находился больше снаружи, чем внутри. Отсутствие должного эффекта компенсировал тяжелым дыханием. Она отвернулась, чтобы он не обдавал ее запахом виски. Все его тело тоже приобрело странный запах — от него разило водой. Казалось, у него внутри плещется целый бассейн, приправленный хлоркой.

Он предпринял еще один натиск, и она решила, что на этот раз дело близится к завершению. Она не желала наблюдать, как от агонии соберутся морщины на его лбу. Раньше ей не приходилось видеть его настолько взвинченным. Она не хотела на него смотреть, чтобы ненароком не нанести ему оскорбления. Борясь с действием снотворного, она пролепетала:

— Я не собираюсь засыпать. Я просто закрою глаза, это же естественно.

— Конечно, дорогая. — Он был польщен ее заботой.

Внезапно он остановился и вышел вон, чем поверг ее в полное отчаяние. Она в ужасе открыла глаза.

— Что ты делаешь?

Он был счастлив, что небезразличен ей.

— Мне больно, — промямлил он. — Придется помочиться.

Она наблюдала, как он ретируется в ванную пьяной походкой. Потом, воспользовавшись его отлучкой, она еще разок набрала в шприц вагинального крема и привела в порядок свои оборонительные позиции. До нее опять донеслись хлюпающие звуки.

— В чем дело? — крикнула она.

— Минутку, — отозвался он, наслаждаясь ее нетерпением. С ним действительно произошла перемена: он был теперь ближе к ней, чем мог когда-либо вообразить, но все равно не желал признаваться, что вместе с мочой лишился эрекции и вынужден опять надуваться водой.

Из последних сил борясь с сонливостью, из-за которой она уже не контролировала свою речь, она спросила его учтивым тоном: