Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви - Индира Макдауэлл

Помещение, куда нас с Шандаром вводят, предварительно проверив на отсутствие оружия (обыкновенный металлоискатель и беглый досмотр сумки), похоже на президентский номер пятизвездочного отеля. Возможно, так и есть, но понять, где мы, нельзя – окна плотно зашторены.

Тот, кого Шандар называл Чопрой, действительно похож на Яша Чопру, чей портрет я видела на студии. И возраст тот же – Чопра умер лет в восемьдесят, человеку, кивнувшему нам, чтобы присаживались в кресла напротив, столько же. Он не церемонится и не теряет времени на пустые разговоры, мне это импонирует, хотя сам лже-Чопра мне не симпатичен ни в малейшей степени. Да, у него такие же седые волосы вокруг лысины, большие широко посаженные глаза, тот же волевой подбородок с горизонтальной складкой под нижней губой, крупный мясистый нос. Но глаза под кустистыми бровями злые, и это главное, чем он отличается от основателя крупнейшей киностудии Болливуда.

Мне достаточно беглого взгляда на лицо, чтобы понять, что за человек передо мной. Его квадратный подбородок говорит о практичности, широкий мясистый нос о любви к материальным благам, а нижняя губа – о злоупотреблениях этими самыми благами, внутренние уголки глаз – о цепкости, брови сообщают о способности мгновенно включаться в любое действие и так далее…

Вот он правой рукой почесал тыльную сторону левой ладони… еще раз… и еще… Ого! Он боится упустить какую-то возможность, связанную с нашим разговором? Этим надо воспользоваться.

Но долго разглядывать Чопру небезопасно, и я отвожу взгляд…

– Киран сказал, что ты расследуешь убийство Сатри? – спрашивает Чопра.

Голос чуть хрипловатый, не вполне соответствующий внешности, и он честней сообщает мне о том, что за человек передо мной. Такому в лапы не попадайся. Ну, Киран, удружил, только подобного знакомства мне не хватало. Впрочем, это действительно так, у меня ни единой зацепки, и помощь местного Дона Карлеоне может оказаться мне очень кстати. Главное, потом вовремя унести ноги.

– Да, насколько это возможно, – отвечаю я.

Я его не боюсь, и он должен это почувствовать, потому никакой жесткости в моей интонации нет, только спокойствие и некоторая усталость от вынужденного бездействия (что соответствует действительности).

– Зачем?

«А если я не отвечу, ты прикажешь пытать меня раскаленным железом?» Я пожимаю плечами:

– Мне поручили.

Согласно логике Чопре следует поинтересоваться, кто поручил, но он то ли с логикой не в ладах, то ли столь уверен в себе, что просто сообщает:

– Сатри убили страшные люди. Это чатристы, последователи богини Кали.

Вот откуда ноги растут! Вот чей бред озвучил в своей статье Шандар. Купился на нашептывания местного мафиози о страшных чатристах и пересказал это всему миру, вернее, мне, а я почти поверила. Я с трудом скрываю досаду, а «страшный-страшный» лже-Чопра продолжает:

– Хочу предложить тебе сделку. Я помогу найти убийцу Хамида Сатри.

Он замолкает, приходит моя очередь поинтересоваться:

– В чем сделка?

Чопра изучает меня, словно сомневается, стоит ли продолжать. Не знаю, что именно он решил бы, но звонит телефон. Взглянув на экран, грозный Чопра встает и поспешно уходит в соседнюю комнату. Мы некоторое время сидим молча, потом я не выдерживаю:

– Киран, вы поверили всему этому?

– Чему – этому?

– Россказням о страшных чатристах? Это ваш источник информации? От него вы знаете о последователях богини Кали?

– Нет. У меня другой источник.

Мне уже не интересны ни источники, ни информация Шандара. Кроме того, в комнате снова появляется Чопра и что-то приказывает своим церберам. Те делают шаг в нашу сторону, что заставляет меня напрячься. Я без оружия и против таких мордоворотов немного стою, но себя связать или зарезать себя, как барана, все же не позволю.

Оказывать сопротивление даже не пришлось, нас просто приказано проводить обратно. Чопра объясняет:

– Сейчас я занят. Потом поговорим.

Я мысленно отвечаю ему на это, что беседовать с ним не намерена ни потом, ни вообще когда-либо, – мне все ясно с этим уродом..

Когда сопровождающие оставляют нас в покое, я задаю Шандару вопрос:

– Киран, зачем вы возили меня к нему? Только не говорите, что он обладает ценной информацией.

Шандар сокрушенно качает головой:

– Это так, вы зря не верите. Чопра…

Я перебиваю:

– Зачем они вам – понятно. Если вы убедительно объясните, зачем нужны вы им, я, пожалуй, поверю в их ценность.

Киран смеется:

– Вы правы, они сливают мне информацию. Это взаимовыгодное сотрудничество.

– Вы используете уголовников, чтобы зарабатывать дивиденды?

– Да, если нет других источников. И, поверьте, именно Чопра никогда не поставлял ложную информацию.

– А как на вашу дружбу смотрит полиция?

Шандар изумленно раскрывает глаза:

– Полиция тоже часто обменивается с Чопрой информацией. Взаимовыгодно.

Означают ли эти слова, что Калеб Арора тоже в связке с Доном Чопрой? Если так, то они здесь все сумасшедшие.

Я больше не желаю обсуждать взаимовыгодные отношения бандитов без погон и бандитов в погонах, но у меня есть вопрос:

– Киран, нет ли у вас знакомого переводчика, мне очень мешает незнание местного языка, а английский понимают не все, с кем я общаюсь. Нужно сопровождать меня несколько дней по несколько часов по Мумбаи. Глупо жить здесь и не посмотреть город, а я уже столкнулась с тем, что местное население не знает английского.

Киран смотрит на меня пристально, словно пытаясь проникнуть в мысли, но потом кивает:

– Я предоставлю вам переводчика. Еще какого! Ее зовут Джая, она прекрасно говорит по-английски и на хинди, маратхи и урду. Сообразительная и сильная. Как раз сегодня приехала в Мумбаи.

Джая так Джая, соглашаюсь я, главное, чтобы не была болтливой и слишком меркантильной.

Киран качает головой:

– Нет, она умеет хранить секреты и практически не нуждается в деньгах.

Я недовольно ворчу:

– Не люблю тех, кому от меня не нужны деньги за услуги.

Шандар смеется:

– Она вам понравится, обещаю.

Я слишком раздосадована, чтобы спорить, и соглашаюсь встретиться с Джаей завтра утром.

В номере я немедленно сажусь за компьютер. Снова выручает спутниковая связь…

Охранники лже-Чопры слишком тупы, а Киран Шандар наивен, чтобы заметить, что я успела сфотографировать номера двух их машин и физиономию самоуверенного главаря мафии, вернее, отменное отражение ее в стекле.

Фотографию удается достаточно прилично обработать и слегка изменить форму глаз, чтобы было больше похоже на лже-Чопру, чем на настоящего Яша. И все равно программа распознавания лиц выдает сначала продюсера и лишь потом мафиози. Это Пратаб Таскер, имеющий три отсидки по обвинению в бандитизме, впрочем, ни разу не признавший свою вину. Каждый раз адвокатам быстро удавалось «находить» истинных виновных, и невинную овечку Таскера, к огромному сожалению тюремного начальства, явно имевшего неплохой навар с пребывания осужденного, выпускали с извинениями.