Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева

Экспансия власти Ледума и распространение собственного могущества на всей территории Бреонии - вот тот алтарь, на котором приняли смерть многие тысячи, и который ожидает всё больших жертв. Цель высока - сделать из пограничного города центр человеческой цивилизации, но для правителя Ледума, как гласит девиз на его личном гербе, "ничего не слишком"... Нет, он никогда не остановится. Словно древнее божество войны, лорд живет только ей одной, и не может насытиться кровью и плотью павших. Не он ли когда-то поднялся против заветов предков, против самих основ единого государства, продемонстрировав полное пренебрежение к законам? Не его ли стараниями Бреония стала разобщена и раздроблена, а священная власть верховного лорда предана забвению? Разве таким образом должен был поступать преданный вассал и лорд-защитник, единственной обязанностью которого является забота о вверенных ему жизнях горожан? Он расколол единую когда-то страну на части, а теперь пытается собрать её вновь - но уже под своей рукой.

Сам ужасаясь подобным рассуждениям, Кристофер поднялся с кровати. Изящные пальцы его дрожали. Не в праве простого смертного судить о мотивах и результатах поступков высоких господ. Лорды не могут творить беззакония, - хотя бы потому, что само их слово немедленно становится законом, облекаясь в его непреложную силу. Бессмысленность и размах предстоящего кровопролития по-прежнему удручали премьера. Но Кристофер был слишком дисциплинированным слугой, чтобы о его сомнениях стало известно хоть одной живой душе.

Глава 24

Мало что не понимая, Себастьян с трудом разлепил кажущиеся свинцовыми веки. Против ожидания, ощущения боли или разбитости оказались весьма умеренными, даже смутными, раны закрылись, напоминая о себе только свежими нежно-розовыми шрамами, а в голове поселилось состояние удивительной пустоты и покоя. Итак, новый день таки начался, а это уже хорошо, осталось выяснить детали. Он оказался не связан, однако ни оружия, ни личных вещей поблизости не было заметно. Желая осмотреться, ювелир осторожно приподнялся на локтях. Увиденное сильно удивило его.

Неведомый спаситель сильфа сидел за гончарным кругом. Из-под рук его, по локоть вымазанных глиной, выходило нечто странное - настолько причудливо искривленное, настолько вызывающе абстрактное, отвергающее законы гравитации и трех остальных известных ученым на сегодняшний день фундаментальных типов взаимодействия, что мало походило на что-то, чему можно найти практическое применение. Глаза незнакомца были плотно закрыты, что, по всей вероятности, не доставляло тому ни малейших затруднений.

Как зачарованный, Себастьян некоторое время следил за мерным вращением деревянного круга, за плавными, грациозными движениями рук, формирующих неведомое произведение искусства. Умелые движения эти были похожи на порханье крыльев бабочки: используя силу инерции, они бесконечно вытягивали и вновь сдавливали тестообразную текучую массу, похожую на шоколад.

- Здесь ты в безопасности, беглец, - едва нарушив тишину, негромко обратился хозяин, каким-то неведомым образом прознав, что ювелир пришел в себя. - Отдыхай спокойно.

Спокойно? Да уж, точнее и не скажешь. Чего беспокоится-то? После всего того, что уже с ним произошло, после того, как он смирился с самой смертью, сильфа довольно-таки сложно было напугать или расстроить. Тем не менее, что-то всё же настойчиво требовало прояснить ситуацию и восстановить последовательность событий - накануне и сразу после его несостоявшейся кончины.

Пустое любопытство, не иначе.

- Ты ведь маг? - не вполне уверенно уточнил Себастьян. Всё ясно говорило в пользу этого предположения. Однако полное отсутствие драгоценных камней или хотя бы следов их недавнего пребывания здесь, которые, уж конечно, разглядел бы острый взгляд ювелира, изрядно настораживало. Помещение выглядело чистым от какой бы то ни было магии, можно даже сказать, стерильным.

- Не говори глупостей, - незнакомец добродушно рассмеялся. - Я обыкновенный гончар. К границам Ледума меня привела глина. Практически у самых ветряков имеется замечательное месторождение редкой красной разновидности, почти без примесей.

Гончар? Себастьян едва поверил своим ушам. А что, леса Виросы - отменное место для обустройства мастерской по производству керамической посуды. И Гильдия со своими занудными правилами не доберется, и конкуренции никакой. С покупателями, правда, тоже негусто, зато и от работы не отвлекают... да и не может быть всё идеально. Действительно, самый что ни на есть обыкновенный гончар. Вот абсолютно ничего подозрительного в таком положении дел нет.

- И всё-таки ты используешь силу драгоценных камней, - ювелир был настроен довольно скептически. Желания делать вид, что всё в порядке вещей, почему-то не возникло. - Я видел твоё мастерство своими глазами.

- Ты ошибаешься. Ты, как и городские, уже потерял слух, - голос струился мягко, но в то же время тяжело, как шелк с искусно спрятанной металлической нитью. Была в нем какая-то едва различимая неживая прохлада. - А глина дивно поет - я просто умею слышать. Земля тоже поет... но земля жестока, она не желает отзываться на зов. Земля, наверное, уже никогда не простит нам предательства, бегства от собственной природы, которую мы предпочли отвергнуть и забыть. Камни же безмолвствуют. Я думаю, они просто спят... спят так крепко, что похоже, будто они мертвы. Очень похоже.

Сказать, что Себастьян был ошеломлен таким ответом, значило ничего не сказать. Отлично! А то он уже начал переживать, что все непривычно в норме. Вот так удача - единственный человек на многие километры пустынного пространства, и тот законченный безумец. Это и немудрено, - должно быть, свихнулся здесь от одиночества и столь однообразного проведения досуга. Однако сильф все еще не терял надежды разузнать хоть что-то.

- Что же случилось с инквизиторами? - аккуратно поинтересовался он, правда, без особенной надежды на адекватный ответ.

- Пустоши убили их, - кратко, но емко пояснил собеседник.

- Всех?

- Всех до единого.

Так. Ну, уже лучше. Если опустить яркую аллегорию с Пустошами, становится понятно, что незнакомец без всяких видимых сложностей расправился в одиночку с десятком опытных ликвидаторов. По крайней мере, самому ювелиру повезло чуть больше, и он до сих пор жив. Но почему?

- Зачем ты спас меня? - прямо спросил Себастьян, решив не утруждать себя выстраиванием завуалированных вопросов.

Гончар открыл наконец глаза. В них оказалось темно и сыро, как в старом домашнем погребе. И так же недоставало свежего воздуха.

- Без всякой корыстной цели, если ты об этом. Ни в каком виде не жду я благодарности, не намереваюсь съесть тебя на ужин или силой удерживать здесь для выполнения тяжелых работ. Ты гость, которому я безмерно рад, а потому рассчитывай в полной мере на моё гостеприимство. Ты покинешь это место, как только пожелаешь и окрепнешь достаточно, чтобы продолжить свой путь в диких землях. Что до спасения... о, что за громкие слова. Просто забудь об этом. Так уж сложилось, что я не слишком-то люблю инквизиторов. Взгляды их чересчур категоричны. Если адепты святой службы преследовали тебя, значит, ты не вписываешься в рамки. Мне интересно всё, выходящее за границы нормы. Норма - смерть для любого развития.