Пути стражей - Александр Гарин

   ... Привычная, обыденная реальность, возвращалась не сразу, милосердно щадя тех, кто смог пусть ненадолго, но - по собственной воле отрешиться от нее. Айан и Сигрун лежали на камне среди разметанной одежды, по-прежнему обнявшись и прижимаясь так крепко, словно желая раствориться друг в друге, и жалея о том, что все завершилось, и нужно вернуться, и жить дальше. Голова девушки-гномки покоилась на широкой смуглокожей груди человека, а синие глаза долго и тянуще глядели в лицо Стража, который так же безотрывно смотрел на нее.

   - А ведь я сразу... - ее тонкие пальцы оглаживали расслабленные выпуклости на животе Кусланда, точно стремясь наощупь запомнить каждый изгиб его тела, а голос звучал все еще негромко, но с уже знакомыми шутливыми нотками. - Сразу, как только тогда выскочила на зов Дюрана... Думаю - опять этому надутому принцу что-то надо. Привык он там, чтобы перед ним стелились... Ну, думаю, задать ему не задам, а уж скажу что-то наверняка. И пусть кипит от злости. Тут-то мы все равны, и он тоже. И вдруг - ты стоишь. Ты... весь из себя... такой. Я сразу поняла - ты - это ты. Ну, понимаешь? Одним словом, ты! Знаешь, как так бывает? Хотя, может и не знаешь...

   - Я был занят мыслями об архидемоне, - Айан усмехнулся, сжимая пальцы на ее плече. - Перед глазами тогда стояли только несущиеся куда-то своды пещеры и его чешуя, покрытая слоем скверны. Ты уж прости, что не разглядел тебя сразу. Но так ведь и ты не подавала никаких знаков.

   - И не подала бы. Ты себя видел? Наземник, длиннноногий такой, что - ух! Таинственный Серый Страж, могучий воин, грозный победитель драконов с пламенем на голове...

   Почуяв, что гномку опять понесло, Кусланд использовал уже проверенный на Лелиане действенный метод приостановить поток ее красноречия и шуток, накрыв губы Сигрун своими. Девушка привычно не отстранилась, вжимаясь в него горячим телом и отвечая на поцелуй. Айан крепче стиснул ее плечо, с удовольствием проводя ладонью вниз по спине и бедру, и снова начиная чувствовать, как вновь зарождавшийся в нем зов плоти понемногу окутывает разум пока еще едва ощутимой пеленой.

   Айан завершил поцелуй, коснувшись губами кончика острого носа. Сигрун глубоко и коротко вздохнула, положив руку ему на грудь, а на нее прикладываясь щекой.

   - Что ты намерен делать дальше? - она подняла на него глаза, говоря теперь серьезно. - Когда твой отряд отдохнет?

   Кусланд, однако, ее вопрос понял правильно.

   - Мы говорили об этом с Дюраном и Кардолом. Мне нужно попасть в Боннамар. Дюран предупредил, что Легион не будет помогать Стражам. Но я бы хотел, чтобы... ты пошла со мной.

   Одна из тонких бровей гномки изогнулась. Ее припухшие темные губы тронула едва заметная улыбка, редкая, что была без тени лукавства.

   - Не знаю, зачем это тебе. Но все равно. Кардол не отпустит меня.

   Айан убрал с ее лба негустую темную прядь.

   - У Стражей есть право призыва, - негромко напомнил он. Сигрун усмехнулась, на этот раз грустно, и резким движением головы вернула прядь на место.

   - Интересно, как часто Стражи пользовались этим правом, чтобы брать в свое тайное братство любовниц?

   Кусланд сдвинул брови.

   - Ты не любовница.

   - Нет? Тогда кто же?

   На этот вопрос однозначного ответа у Айана не было.

   - Мне... хорошо с тобой, - нашелся он, наконец. - Не умею говорить о подобном... И язык у меня тяжелый, и никогда не доводилось... говорить с девушками... о таких вещах до этих пор. Но я хочу, чтобы ты шла со мной.

   Сигрун приподнялась на локте.

   - Наверное, могучий Страж говорил такое каждой девушке, которую он обнимал.

   Кусланд не отвел взгляда.

   - Ты - первая девушка, которую я обнял. Родители хотели женить меня. Но... не успели.

   Какое-то время гномка испытывающе глядела на него. Айан ждал. Он говорил правду и скрывать ему было нечего. Наконец, взгляд девушки смягчился. Но, вместо того, чтобы вновь прильнуть к нему, легионерка села, прикрыв грудь бывшей некогда чистой рубахой.

   - А знаешь, Страж, - Сигрун видимо пыталась вернуть себе свой обычный шутливый настрой, но теперь что-то ей мешало. - Больше всего я боялась, что после... после... этого ты просто поднимешься и уйдешь. Получишь, что тебе нужно, и уйдешь. Вот прямо так. Раз - и все.

   - Уйду? - Айан приподнялся тоже, отчего-то предчувствуя недоброе. - Да, уйду. Позже, когда отдохнут мои товарищи. А ты? Пойдешь со мной?

   Сигрун посмотрела в сторону. Некоторое время она сидела, перебирая края материи, под испытывающим взглядом наземника. Потом встала на ноги, и набросила рубаху на себя.

   Айан резко поднялся. От того, чтобы вскочить, его удержала лишь своевременная мысль о том, куда будет направлен взгляд девушки при такой разнице в росте.

   - Я не пойду с тобой, Страж, - Сигрун предостерегающе вскинула руку, предотвращая попытку Кусланда заговорить. - Выслушай меня. Когда я увидела тебя там, у моста, рядом с моими товарищами, на меня будто... Будто помутнение нашло. Хотелось бросить все и бежать к тебе и с тобой. И здесь. Приличные девушки так себя не ведут, - она грустно улыбнулась, обнимая себя руками за плечи. - Даже тряпки из Пыльного, такие вот, как я. Если, конечно, они не охотятся за знатью. Но я не девушка. Так, мясо, падаль. Я в Легионе Мертвых, Страж, и уже мертва. Скоро твари пойдут на еще один приступ и на этот раз я действительно вступлю в Легион Мертвых. До самого конца. И это... что было... уже не будет иметь такого значения.

   - Стой, погоди, - Айан дернулся вскочить, но момент для того, чтобы одеваться, был самый неподходящий, однако и стоять перед девушкой обнаженным подходило теперь еще меньше. - Погоди, Сигрун. Я не зря заговорил о праве призыва. Ты ведь можешь уйти из Легиона. Путь Стражей не менее славен... и опасен, если хочешь. Я не... не могу думать о том, чтобы тебя... ты умерла от меча какой-то из тех тварей. Пойдем со мной, прошу тебя. Неужели тебе этого не хочется?

   Все время сидевший поодаль Нюхач поднялся и, вскидывая ноги, подошел поближе, вытягивая хобот и обнюхивая рыжие волосы Стража. После того, как пришелец так плотно смешал свои запахи с запахом хозяйки, тоннельник исполнился сильного недоумения, но уже не убегал и не боялся.

   - Ты сам понимаешь, что случится, если все начнут делать только то, что им хочется, - гномка покачала головой. Должно быть, никогда до того Сигрун не говорила серьезно так долго. - Кто такие мы будем, если захотим жить только для себя и отринем обеты? Я вступила в Легион Мертвых, и наконец-то стала ощущать... впервые за всю мою жизнь, что я что-то из себя представляю. Что приношу пользу. Что могу спасти чью-то жизнь. И у меня есть долг, Страж. Как и у тебя есть твой. Что будет, если ты о своем забудешь? Кто такие мы будем, если забудем о своих обязательствах и будем жить лишь своими желаниями? Кто мы будет перед самими собой?