Требуется рабовладелец (СИ) - Меркулова Ирина

- Можно бесконечно смотреть на три вещи: горящий огонь, бегущую воду и на то, как работают другие, - философски изрек он.

Джен в шутку кинула в него пучком только что выдернутого сорняка.

- Лучше бы помог, пушистый обормот.

- Ох, нет. Ковыряние в земле – это не мое. Да и умаялся я.

- Вот как? Чем же занимаются оборотни в свободное от любовных утех время?

- А кто сказал, что свободное время остается? – гоготнул Фил.

- Я серьезно. У меня еще ни одного знакомого оборотня не было. Интересно же.

- Как же ты в школе училась? Неужели за все время ни с одним не встретилась? Я слышал, у вас там целый темный факультет, они-то уж точно с оборотнями общаются.

Джен замялась.

- Да я и с темными не очень…

- А, так ты из этих… борцов за чистоту нации, - разочарованно сказал Фил. – Все вы такие – ненавидите нас и боитесь. Ты от меня держись подальше, а то вдруг покусаю.

- Нет, Фил, ты не понял. Ни с кем я не борюсь, - Джен пыталась найти правильные слова. – Сам посуди. Все темные – злобные, неуживчивые, к ним и подойти страшно, не то, что заговорить. Смотрят на тебя волком, как будто гадость какую замышляют.

- Да-а, - почесал в затылке Фил. – Прямо как наш Квентин.

Джен смутилась.

- Нет, Квентин совсем не такой. И это странно. Вроде темный, а не правильный какой-то.

- Странно то, что у тебя такие извращенные представления о темных и представителях других рас. Хоть один из них тебе что-нибудь плохое сделал?

- В принципе нет, - Джен с удвоенным усердием принялась выдергивать сорняки.

- То-то и оно, - ворчливо продолжал воспитывать ее Фил. – Как с нежитью сражаться – так сразу темных да оборотней зовут, как хворь неизвестную излечить – опять к ним. А все почести – это светленьким. Они же белые и пушистые, несут повсюду добро и презирают другие расы. Тфу, - филин с презрением сплюнул на землю.

Джен хорошо понимала, о чем говорил Фил. Темный факультет было принято обходить стороной, а о его обитателях отзываться только пренебрежительно. Но ей и в голову не приходило, что это несправедливо, что темные могут оказаться вполне неплохими ребятами. Да и как могло быть иначе, если подобное отношение негласно поощрялось и учителями, и властями.

- Среди обычных людей тоже гадов хватает, - продолжал добивать ее Фил. – Как будто не знаешь. Или Квентин спас тебя тогда, в таверне, от вежливых дяденек?

- Нет, конечно, - согласилась Джен. – Но и темные колдуны дурную славу не просто так заслужили. Взять, например, Хавсана.

- А чем тебе Хавсан не угодил?

- Как это чем? – изумилась Джен. – Он же Квентина хотел убить. Да и вообще – вид у него жуткий.

- Вид как вид, - пожал плечами Фил. – Он, знаешь ли, человек уже пожилой. Так что ему простительно. А на счет убить – это ты преувеличиваешь. У него с Квентином давно уже какие-то терки. Вот они иногда силами и меряются.

- Вот что ты за человек! На все у тебя есть объяснение, - Джен поняла, что пора менять тему, а то настроение совсем испортится. Фил, конечно, прав. Ей надо подумать над его словами, но она сделает это как-нибудь потом.

- Так я и не человек! – расхохотался филин.

Джен тоже засмеялась.

- Расскажи, ты давно знаешь Квентина?

- Ага, давненько. Лет десять уже. Он меня в лесу подобрал, прилично подранного. Нарвался на светлых охотников, они меня с нежитью спутали. А когда разобрались, то просто бросили помирать. Спасибо, хоть добивать не стали.

- Теперь понятно, почему ты так светлых не любишь, - улыбнулась Джен. – Ох, как же я устала! Пора бы уже и перекусить.

Она хотела подняться, но так и застыла, скрючившись. Спину пронзила такая боль, что на глазах выступили слезы.

- Ой! – только и смогла сказать Джен. – Фи-и-ил!

- Эк тебя скрутило, матушка! – оборотень подошел ближе и с интересом осмотрел Джен со всех сторон.

- Тебе бы все насмехаться, а мне знаешь как больно! Я разогнуться не могу.

- Ладно, пошли, отведу тебя к Квентину.

- Не надо. Я сейчас посижу немного, и все пройдет, - сказала Джен и не сдвинулась с места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Ага, пройдет. А мне потом за это «пройдет» Квентин голову открутит.

Фил вздохнул, с видом мученика перекинул Джен через плечо и крепко обхватил ее за ноги. Джен, вниз головой, уткнулась в спину оборотня.

- Ай, что ты делаешь! – завопила она. – А ну поставь меня на место!

- И не подумаю, - фыркнул Фил. – В первый раз встречаю девицу, которой не нравится, что ее на руках носят.

- Так на руках, а не на плече!

- Это примерно одно и то же, не придирайся.

Фил, словно точно зная, где искать колдуна, направился в лабораторию. Квентин и в самом деле оказался там. Джен, представляя какую живописную картину видит сейчас колдун, захотелось провалиться сквозь землю. Пока оборотень излагал суть проблемы, она так и висела у него на плече лицом к двери и задом – ко всему остальному миру.

- Отнеси ее в спальню, - услышала она спокойный голос Квентина.

Спасибо Филу – не стал разворачиваться, а попятился и спиной вперед вышел из лаборатории.

- Ты куда?! В мою комнату! – зашипела Джен. Мало того, что Фил совершенно бесцеремонно продемонстрировал Квентину ее тыл, так еще и хотел отнести в его спальню.

- Худеть тебе надо, - заявил оборотень, сгружая Джен на кровать.

- Ай… сам… ой-ей … худей.

- И это вся ее благодарность. Вот и лежи тут одна, - заявил Фил и ушел.

Через пару минут появился Квентин. В руках он держал баночку с мазью, холщовое полотенце и пуховый плед.

- Почему ты не сказала, что у тебя болит спина? – немного раздраженно спросил он.

- Да… она и не болела, - соврала Джен.

- Угу, - скептически отозвался Квентин. – Ну что же, раздевайся.

Джен оторопела.

- Зачем?

- Подумай немного, возможно догадаешься, - теряя терпение, ответил колдун.

Джен кряхтя села на кровати и принялась стягивать платье. Сделать это оказалось не просто. Каждое движение отзывалось болью в пояснице. К тому же Квентин молча пялился на нее в упор, а ведь Джен впервые раздевалась перед мужчиной. Снимать нижнюю сорочку не стала, просто задрала ее и легла на живот.

- Так пойдет? – буркнула она в подушку.

- Пойдет, - усмехнулся Квентин. Похоже, вид сгорающей от стыда Джен вернул ему хорошее настроение. – Старая восточная мудрость гласит, что девушка не должна стесняться трех мужчин: мужа, врача и колдуна. Так что расслабься.

Ага, расслабишься тут, как же! А Квентин присел на край кровати и приспустил ее панталоны. Джен почувствовала, как стремительно краснеет, уши ее пылали огнем, и она сильнее уткнулась лицом в подушку, страстно желая провалиться сквозь землю, исчезнуть куда-нибудь, а еще лучше – вообще никогда на свет не рождаться. Это же какое позорище – перед мужчиной голой попой сверкать! И хотя, справедливости ради стоит отметить, что Квентин стянул с нее панталоны лишь на необходимые несколько дюймов, и Джен сверкала сейчас лишь половинкой попы, дело это нисколечко не меняло.

- Ого, откуда у тебя такой синяк на пол спины? – удивился колдун.

- В таверне пару раз с лестницы спустили, - нехотя призналась Джен, - а потом еще и сапогами наподдали. За несговорчивость.

Квентин что-то неразборчиво пробормотал.

- Что?

- Ничего. Лежи тихо.

- А еще вчера на кладбище в меня камнем попало, когда склеп разрушился, - мстительно добавила Джен. Ничего, пусть знает, что ей досталось и по его вине тоже. – К тому же в таверне целый день на ногах проводила, а сегодня с утра тяжелую корзинку несла, потом огород полола согнувшись в три погибели, - разошлась она, припоминая все свои невзгоды. – Вот бедная моя спинка и не выдержала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Да помолчи ты немного!

Джен почувствовала прикосновение ладоней колдуна. Он медленно и очень аккуратно водил по ее спине, отчего по коже разливалось приятное тепло, и боль потихоньку уходила. Потом он стал втирать мазь. По мере того, как боль отступала, Квентин давил все сильнее, и вскоре он уже с усердием разминал бока Джен.