Наследие из сейфа № 666 - Таня Белозерцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И акустическая атака тоже, — припомнил Гарри, с восторгом глядя на дядю. И тут же спросил: — А что такое бестиарий?
— А это твоя Книга Зверей, — пояснил дядя Вернон. — Старинное название сборника о животных.
На этом было решено остановиться, и без того день был очень насыщенным. Откланялся и покинул дом Дурслей Билли, а семейство отправилось по постелям. Петунья подоткнула одеяльца мальчикам, поцеловав каждого в щечку. В силу своего малого возраста те занимали пока одну спальню на двоих, и в ней стояли две кровати. Несмотря на сильную усталость, у них всё же нашлись силы для коротенького разговора.
— Гарри, а давай выпустим кого-нибудь? — взволнованно прошептал Дадли.
— Ну, давай, — после некоторого колебания согласился Гарри. — А кого?
— А давай черного льва! — придумал Дадли.
— Ты что! — возразил Гарри и сел в кровати. — Он хищник, он нас тут всех съест. Нет, Дадли, нельзя льва, надо кого-нибудь помельче и побезопаснее.
— Ну и кого тогда? — с досадой пробурчал Дадли. — Мотылька этого пожаротушительного, что ли?
— Да нет… — подумав, не согласился Гарри, — Он большой, наверное, раз пожары тушит.
Тут мальчики, охваченные одним и тем же, дружно посмотрели на стол, на котором лежала их волшебная Книга, таинственная и манящая… Не сговариваясь, они дружно выскочили из-под одеял и скакнули к столу, Дадли включил настольную лампу, а Гарри раскрыл Книгу, после чего они, сойдясь головами, склонились над картинками, выбирая подходящего зверя. Бегло пролистнули часть страниц, пропуская рогатых, копытных и клыкастых, пока не наткнулись на изображение собаки.
Настороженно оглядели её — ну вроде псина как псина, обыкновенная, вислоухая, на ретривера похожая, зовут, судя по надписи, Дарео. Переглянулись и отрицательно замотали головами.
— Не, собаку мама выгонит! — уверенно сообщил Дадли.
— Да! — подтвердил Гарри, и мальчики снова склонились над Книгой. Теперь листали медленней, с усталой леностью, позевывая и скучая… Черный бык по имени Тур, Грифон, Единорог, все были пролистаны мимо. Птицы сами по себе были мальчишкам не интересны, гады типа ящериц-черепах-лягушек тоже особого восторга не вызвали. Листали-листали, туда-обратно, и никак не могли решить — кого позвать-то? Потом, правда, заметили, что чаще и чаще возвращаются к Мотыльку, остановились, посмотрели на него, потом друг на друга и задумчиво кивнули, соглашаясь со своим безмолвным выбором. К тому времени усталость, наконец, взяла верх над пятилетними организмами — закрыв Книгу, мальчики расползлись по постелям.
Утром, в лучах рассветного солнца, Гарри проснулся первым, Дадли ещё дрых. Сперва он полежал, смотря на светлеющий потолок и вспоминая сон, затем, не в силах больше терпеть — ну сколько можно?! — вскочил с кровати и торопливо оделся. Посмотрел на спящего Дадли и решил действовать: опрометью подскочив к столу, Гарри открыл корочку, потом, зажав форзац с листами, начал быстро пролистывать, не раскрывая при этом книгу полностью. Добравшись до нужной страницы, Гарри замер, опять посмотрел на кровать брата и громко позвал:
— Дадли! Просыпайся, Дадли! Я его зову! Смотри!..
Дадли проснулся моментально, рывком, как по сигналу горниста, поднял голову с подушки и увидел, как с раскрытой настежь страницы с тихим шорохом взлетает нечто огромное и лохматое на громкий гаррин крик:
— Ко мне, Светлячок!
Мотылек, огромный, в размахе крыл — с разворот школьной тетрадки, сделал полный круг по комнате. Дадли круглыми глазами следил за его полетом, пораженный тем, что живое существо появилось так по-волшебному — со страницы Книги, с бумажного листа, глубоко ошеломленный тем, как нарисованное стало живым…
— Светлячок! — позвал Гарри, протягивая ладошки. Порхающий у стыка потолка и стены Мотылек развернулся на гаррин голос, свернул и, снизившись, опустился ему на сложенные лодочкой ладони. Потом, перебирая пушистыми лапками и щекоча мальчишечью кожу, насекомое переползло на плечо Гарри и замерло там. Со сложенными крылышками он теперь выглядел не таким большим, с ладонь дяди Вернона. Подойдя к кровати Дадли, Гарри с горящими от восторга глазами сообщил брату:
— Понимаешь, я вспомнил, что бабочки и мотыльки питаются сахарным сиропом! А ведь его так просто сделать. Как думаешь, тётя Петунья согласится его оставить?
— Это было бы круто! Я постараюсь уговорить маму! — восхищенно пообещал Дадли. И поинтересовался: — А почему Светлячок?
— Ну я подумал, что Огнеборец не очень звучит, а Пожарным его как-то глупо звать, это же не имя, а профессия, и потом, он нам не для тушения пожаров нужен, а просто для компании.
— Он клевый! — искренне сказал Дадли, протягивая руку и трогая пальчиком край крыла. Мотылек был светло-серым, а пятнышки-узоры на крылышках — коричневые, на головке, аккурат над большими черными глазами, вперед смотрели два усика-антенны, белые и очень-очень пушистые.
Петунья, однако, в восторг не пришла, наоборот, гигантский крылатый таракан перепугал её до визга и звона разбитой чашки. Она так заверещала… Ну, понятно, в принципе: увидеть на плече маленького ребёнка жуткое лохматое членистоногое с хищно шевелящимися усиками, глазастое, размером с тарелку, и не так спятишь.
— Ааа-а-а-а! Вернон! Вернон, убери, убей!!!
Прибежавший Вернон сходу не въехал — кого и за что убрать-убить, его жена, трясясь, как шахтер в забое, тыкала пальцами в Гарри и истошно орала. Потом, правда, разглядел что-то там лохматое в руках мальчика и на всякий случай встал перед Петуньей, загородив её собой, после чего принялся разбираться, для начала коротко рявкнув:
— Что у тебя там, мальчишка?
Ему нервно ответил Дадли, в свою очередь загораживая Гарри:
— Это Мотылек, папа! Мотылек из Книги!
На таком диком кураже не сразу вспомнили-поняли, о какой книге идет речь, зато потом… Половину ругательств Гарри и Дадли попросту не поняли, но на всякий случай виновато краснели и ежились. Пряча Мотылька в своих слабых маленьких ладошках, старательно оберегая его от маминого-папиного гнева. Наконец старшие Дурсли выдохлись, успокоились и, приняв дозу нитроглицерина, снизошли до спокойного рассматривания страшного питомца мальчишек. Взрослым всё же сложнее признать факт оживления существа со страницы Книги, не то, что детям с их гибкой, гораздо более восприимчивой нервной системой и устойчивой психикой.
Кошмарный Мотылек долго вводил Петунью в страх, трепет и ужас, особенно когда этой чешуекрылой твари приспичивало заползти к ней на колени во время просмотра телепередачи… Сидит она себе с вязанием в руках,
