Наследие из сейфа № 666 - Таня Белозерцева

— Тётенька дверь, откройся, пожалуйста.

В месте соприкосновения ладони сталь потеплела и мягко засветилась, отзываясь на желание наследника. Потом волны тепла и света разошлись от маленькой ладони во все стороны по всей поверхности, что-то внутри её задрожало и загудело, затем громко щелкнуло, и вся громадная дверь тяжело отошла от рамы, сыпля пылью и вытягивая паутину с притолоки и косяка. Изнутри дохнуло затхлостью и таинством столетий — старый сейф очень долго хранил сокровище вместе с чарами вечного стазиса, которыми его навеки законсервировали.

Внутри, как увидел Гарри, был всего лишь невысокий пюпитр со стоявшей на нем книгой, крест-накрест оплетенной толстой цепью, сомкнутой посередке в перекрестье замком. Коричневая кожа имела очень теплый оттенок, по её поверхности словно играли янтарные лучики, падающие от золотых горячих угольков и застежки, жарко пляшущие на гранях рубинов, обрамляющих обложку по периметру книги. Нет, поправился восхищенный Гарри, не книга, а Книга с большой буквы, потому что так она называлась: над застежкой вилась вытисненная на коже надпись — «Книга Зверей».

Билли втиснулся в сейф сбоку от Гарри и, протянув руки, осторожно снял с подставки Книгу. Вынув её, он выпрямился, взвешивая громоздкий фолиант на руках, после чего, подумав, передал Вернону, решив, что груз слишком тяжеловат для ребёнка.

— Ключа нет, — заметил он как бы между прочим.

— Ничего, есть немало средств для вскрытия замков, — рассеянно отозвался Вернон, как и Билл до него, покачивая Книгу в руках, определяя её вес.

Домой вернулись не сразу: сначала долго и тщательно проверяли Книгу, цепи и сам замок на наличие всяких дурных заклятий-проклятий и прочих вредностей. Открывать не решались. Но любопытство же не уймется, пока не увидит хоть полглазком интересное! С разрешения Вернона на Книгу направили палочку и шепнули:

— Алохомора.

Ничего. Лишь ехидно сверкнули гранями рубины. Попробовали другое заклинание:

— Релашио!

Снова мимо — желчно мигнула золотая застежка, проглатывая заклинание. Маги и гоблины растерянно переглянулись, ничего не понимая. Билл недоуменно посмотрел на Кламберта.

— Что это значит? И разве она не гоблинской работы?

— Ну вот ещё, чтобы гоблины да морочились духовностью! — несогласно буркнул Кламберт. — Сиды это поработали, или ведды, или вовсе друиды… Магия очень древняя, едва ли моложе Полых Холмов.

— Но запирали-то её обычные люди, разве нет?! — пораженно воскликнул Билл.

— Так люди-то сами в необычное время жили! — страстно проговорил гоблин. — Тогда сам воздух был пропитан волшебством, все буквально дышали им, люди и волшебники жили дружно, не таясь, с ними жили говорящие звери и птицы, рыбы ходили посуху, да даже сама природа и та была разумной, мудро управляла погодой — ветры вели беседы с людьми, приводили тучи именно туда, куда попросят. Вот такое было чудесное время!..

Дурсли и Гарри с Билли только моргали, открыв рты, слушая напыщенную речь Кламберта, жадно впитывая знания о невиданных чудесах древнего волшебного мира. Эти сведения, кстати, заставили Вернона задуматься, и он, после некоторых раздумий, предложил свои умозаключения:

— Так, может, эту волшебную Книгу только наследник и сможет открыть? Раз её запирали с той конкретной целью?

Гарри, слыша это, тут же придвинулся поближе, горя нетерпением. Взрослые почтительно расступились перед мальчиком, попуская его к наследию. Родовой фолиант — наследие рода, семьи — словно бы дожидался его, маленького хозяина, наследника и друга, потому что при приближении мальчика Книга нежно зарумянилась: засияли рубины, разбрасывая пушистые искры, покрывая розовым багрянцем кожу и золотые уголки с застежкой. А когда Гарри коснулся пальцами цепи и замка, то последний звонко щелкнул, выпуская дужку из пазов. Звериная Книга была готова ко встрече со своим другом. Но Гарри не согласился. Он твердо и уверенно защелкнул замок. Поднял серьезные глаза на взрослых.

— Не здесь, — умоляюще произнес ребёнок. — Не то место и не то время.

Билли и Дурсли не поняли и с досадой смотрели на мелкого паршивца, обломавшего такие надежды, но гоблины вдруг с уважением склонили головы перед маленьким Мерлином, безоговорочно признавая его право. Из того же уважения банк предоставил лимузин самого Кламберта, чтобы доставить домой Дурслей и Гарри с полученным наследием. Всю дорогу Гарри поглаживал гладкую теплую кожу, трогал уголки и застежку, касался винно-красных рубинов и водил пальчиком по названию. Не забывал он и цепь с замком, прибывших, как и Книга, из запредельно-далекого прошлого. Дома он сказал всем:

— Книгу можно открыть после заката солнца. Раньше нельзя.

И ушел к себе, провожаемый удивленными взглядами. Проследив путь удивительного ребёнка до лестницы, Вернон вздохнул и повернулся к кухне.

— Что у нас сегодня на обед, Петунья?

После обеда терпеливо ждали полудня, после него кротко корпели над домашними делами, подстегивая ленивую клячу времени, заставляя её шустрее переставлять копыта, чтоб побыстрее добраться до ужина. Но подлая кобыла шла не торопясь, откровенно чихая на поторапливающие её кнуты, репьистым хвостом лениво отмахиваясь от них, как от назойливых мух. Люди вздыхали, бранились, а она косила в их сторону лиловым глазом из-под белой челки, фыркала и снисходительно делала ещё один шажок вслед за стрелками часов, уходя к горизонту, всё ниже спуская солнышко к закату.

Начался и прошел ужин, а солнышко и не думает спать ложиться, висит в вечернем зените, как приклеенное, и хоть ты тресни! Ну что поделать, если время всегда так себя ведет, когда ты очень сильно чего-то ждешь… К счастью, Дурслей спасли интересные телепередачи: показали викторину, потом вечерний выпуск юмористических шоу и какой-то старый комедийный фильм. Опомнились Дурсли и Билли в почти полной, сине-черной, темноте, когда тоненький голосок Гарри спросил их, вырывая с экрана в реальность:

— Дядя Вернон, тётя Петунья, Билли, мы с Дадли хотим открыть Книгу!

Петунья включила свет, Вернон выключил телевизор, а Билли придвинул поближе к дивану журнальный столик. Гарри подошел и положил на него освобожденную от цепей и замка Книгу. Все уселись перед ней на диване, только Билли пристроился сбоку, в кресле. Сидя между дядей и тётей с Дадликом, Гарри отщелкнул застежку и открыл корочку. Форзац был красивый — атласный и блестящий, глубоко-бордового цвета, в нем при должном наклоне угадывался некий геометрический узор. За форзацем был авантитул, а уже после него открылся титульный лист, на котором рукописно было начертано:

Книга Зверей.

Помощник по описанию и изображению существ простых и не очень.

Имя автора отсутствовало. Но это вскоре объяснилось, когда Гарри и