Изгнанник. Часть 1. Обновление. Жена - Алексей Жак

И Иннокентий самодовольно оглядел свои длинные ноги, оканчивающиеся серыми в полоску хлопчатобумажными носками на ступнях, один из которых прорвался на большом пальце и оголил белый гладкий, без заусениц, срез давно не стриженого ногтя.

– Давай зашью, сынок, – сказала Оля, придвигаясь ближе, – и состригу. Что ты ходишь, как оборвыш?

– И так сойдет. Лень вставать, – не меняя позы, ответил Кеша, и рассмеялся. – Так вентиляция для ног лучше, проветриваются постоянно, не завоняют.

Раздался звонок – телефон издал два однообразных семафорных гудка, затем смолк, и еще один короткий. Условный сигнал.

– Иди, это тебя, – усмехнулся Кеша. – Дядя Сережа, собственной персоной. С ним-то ты будешь говорить сегодня, или тебя ни для кого нет?

– С ним буду, – утвердительно ответила Оля.

– Это кто? – на всякий случай спросила она.

– Это я, Сергей.

– Тебя плохо слышно. Ты откуда звонишь? Не из дома?

– Нет…

– Что случилось?

– Почему ты это спрашиваешь? Ты что, считаешь, что что-то должно случиться?

– Ну, неожиданно… вдруг… В такое время. Не из дома.

– Не оправдывайся, не надо. Да… случилось, но ты не расстраивайся. Ничего серьезного. Я сейчас нахожусь в больнице. Только это пустяки. У меня был аппендицит, теперь его нет – вырезали вчера утром.

– Что ты говоришь!?

– Да… такие дела…

– Как же ты добрался до телефона? Я слышала, что после… этого… вставать трудно… и надо лежать.

– Я и лежал. Надоело.

– К тебе приехать? – спросила Оля и стала вслушиваться в тишину.

Сергей молчал.

– Я не слышу: к тебе приехать? Повтори, что сказал – я ничего не слышу.

– Нет, не надо.

Сергей вдруг подумал, что зря ее побеспокоил, живо себе вообразив, как она собирается в дорогу через всю Москву (не на край света, но все-таки), как упаковывает сумки с быстро собранными гостинцами: наверное, яблоки, апельсины, возможно, докторскую колбасу, чтобы не опух с голоду на кашах, белый хлеб, печенье, чем там еще набивают авоську хлопочущие о своих мужьях жены – безвозмездные санитарки, труд которых не оплачивается государством. И тут же успокоил себя мелькнувшей, хоть и кощунственной, но все же действующей расслабляюще, как будто массаж мышц души занял считанные секунды, мыслью, что, скорее всего, у нее и собрать-то нет ничего ему в больницу. Разве, ту же кашу в термос.

– Может быть, что-нибудь привезти?

Он ухмыльнулся.

– У меня все есть. Не нужно ко мне приезжать, я сам скоро к тебе приеду: говорят, что выпишут через несколько дней, максимум – неделя.

Конец ознакомительного фрагмента.