Изгнанник. Часть 1. Обновление. Жена - Алексей Жак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Иннокентий самодовольно оглядел свои длинные ноги, оканчивающиеся серыми в полоску хлопчатобумажными носками на ступнях, один из которых прорвался на большом пальце и оголил белый гладкий, без заусениц, срез давно не стриженого ногтя.
– Давай зашью, сынок, – сказала Оля, придвигаясь ближе, – и состригу. Что ты ходишь, как оборвыш?
– И так сойдет. Лень вставать, – не меняя позы, ответил Кеша, и рассмеялся. – Так вентиляция для ног лучше, проветриваются постоянно, не завоняют.
Раздался звонок – телефон издал два однообразных семафорных гудка, затем смолк, и еще один короткий. Условный сигнал.
– Иди, это тебя, – усмехнулся Кеша. – Дядя Сережа, собственной персоной. С ним-то ты будешь говорить сегодня, или тебя ни для кого нет?
– С ним буду, – утвердительно ответила Оля.
– Это кто? – на всякий случай спросила она.
– Это я, Сергей.
– Тебя плохо слышно. Ты откуда звонишь? Не из дома?
– Нет…
– Что случилось?
– Почему ты это спрашиваешь? Ты что, считаешь, что что-то должно случиться?
– Ну, неожиданно… вдруг… В такое время. Не из дома.
– Не оправдывайся, не надо. Да… случилось, но ты не расстраивайся. Ничего серьезного. Я сейчас нахожусь в больнице. Только это пустяки. У меня был аппендицит, теперь его нет – вырезали вчера утром.
– Что ты говоришь!?
– Да… такие дела…
– Как же ты добрался до телефона? Я слышала, что после… этого… вставать трудно… и надо лежать.
– Я и лежал. Надоело.
– К тебе приехать? – спросила Оля и стала вслушиваться в тишину.
Сергей молчал.
– Я не слышу: к тебе приехать? Повтори, что сказал – я ничего не слышу.
– Нет, не надо.
Сергей вдруг подумал, что зря ее побеспокоил, живо себе вообразив, как она собирается в дорогу через всю Москву (не на край света, но все-таки), как упаковывает сумки с быстро собранными гостинцами: наверное, яблоки, апельсины, возможно, докторскую колбасу, чтобы не опух с голоду на кашах, белый хлеб, печенье, чем там еще набивают авоську хлопочущие о своих мужьях жены – безвозмездные санитарки, труд которых не оплачивается государством. И тут же успокоил себя мелькнувшей, хоть и кощунственной, но все же действующей расслабляюще, как будто массаж мышц души занял считанные секунды, мыслью, что, скорее всего, у нее и собрать-то нет ничего ему в больницу. Разве, ту же кашу в термос.
– Может быть, что-нибудь привезти?
Он ухмыльнулся.
– У меня все есть. Не нужно ко мне приезжать, я сам скоро к тебе приеду: говорят, что выпишут через несколько дней, максимум – неделя.
Конец ознакомительного фрагмента.
