Маори - Сергей Воликов

– И вы полагаете, что кроме свидетельств жизнедеятельности Бойсманской культуры, я мог невзначай накопать и какие-нибудь другие свидетельства, другой культуры, например, верно?

– Более того, культуры из другой части света.

– Что ж, думается мне, что ваша теория не состоятельна, молодой человек.

Фром опустил грустные глаза.

– Но! – торжественно поднял указательный палец профессор, – раз уж вы настойчиво добивались встречи со мной, то я расскажу кое-что, но только при выключенном диктофоне.

Благовещенский выключил устройство и принял положение готовности, внимая предусмотрительному ученому.

– При первых раскопках, ещё в лихие девяностые, я обнаружил весьма и весьма любопытную находку, если можно это так назвать. Это была коллективная могила, содержание которой резонно отличалось от прочих. Это были остатки тринадцати арабских моряков, что было выяснено в результате изучения одежды, драгоценностей и монет, но главным оказалось письменное подтверждение. Личный дневник одного из членов команды. К несчастью, мне удалось выяснить только дату последней записи. 1271 год…

– Почему вы не придали огласке сенсацию? – искренне поразился Фром.

– Есть такая хорошая поговорка, молодой человек, и она гласит: Qui quaerit, reperit22.

– Это все мои объяснения по вашему вопросу. Я могу лишь намекнуть, что далеко не все исторические и археологические открытия достигают ушей обывателей. Если вы не глупый человек, то поймете меня правильно. Я не хочу неприятностей.

Фром понимающе кивнул и поблагодарил доктора за теплый приём. Уже в дверях, Кайвовский тихо окликнул его:

– Молодой человек, почитайте на досуге 1001 ночь23. Я внукам каждый раз на ночь читаю. Там много интересных рассказов…

Был поздний вечер, когда Фром открыл дверь своей квартиры. Уже с порога атмосфера была более чем многообещающая. Грациозно облокотившись на арку в прихожей, стояла Ангелина.

– Здравствуй, дорогой. А я сегодня случайно в один магазинчик заглянула…

Безупречные ноги покрывали сумасводящие черные кружевные чулки, с широкой резинкой, что выглядело ещё веселее на высоченных каблуках высокоплатформенных туфелек. Прозрачный пеньюар игриво покачивался от дуновений сквозняка, изящно приоткрывая родимое пятнышко на внутренней стороне бедра, с пупка свисала подаренная на Новый год золотая цепочка с пятью бриллиантами, аккуратно устроенная с помощью пирсинга. Длинные жемчужно-черные волосы лишь символично прикрывали хороший второй, даже два с половиной, размер, а на нежной шее красовался идеально дополняющий широкий ошейник из черной кожи с небольшим замочком. Идея запретности подкреплялась наличием наручников, отделанных фиолетовым мехом. Всю квартиру наполнял дурманящий запах индийских благовоний, смешавшись с обезоруживающими духами.

Потеряв значительную часть рассудка, Фром с отвисшей челюстью поймал себя на мысли, что джинсы стали слишком тесными, а мощный поток крови продолжал наполнять не только известное пространство. В висках ритмично застучало, а прерывистое дыхание участилось. Дальнейшее бездействие грозило инсультом, поэтому терять нельзя было ни секунды, но Ангелина уже успела почувствовать власть королевы, властно скомандовав:

– За мной.

Усадив свою жертву на стул с высокой спинкой, она заключила немного дрожащие руки в мягкие браслеты, и, оставаясь сзади, начала медленно расстегивать рубашку пуговицу за пуговицей. Это сопровождалось легкими царапаньями шеи, плеч и груди, которые заметно усилились и стали приносить больше впечатлений в области живота, оставляя за собой огненные следы.

– Я уж точно знаю, как отвлечь тебя от твоей природы, – коварно прошептала она на ухо, умеренно прикусив его. Наконец, джинсовая тюрьма была упразднена, и облегчение, граничащее с преждевременным завершением всей сказки, пронзило всего счастливчика…

– Drinking gin at half past five24…! – громко закричал телефон от входящего вызова в районе шести утра, заставив обессиленных любовников испуганно подскочить с постели. Не разглядев номер, Фром ответил раздраженным голосом:

– Да.

– Рад снова тебя слышать, мой дорогой друг!

Немного подумав, Благовещенский радостно завопил в трубку:

– Артур, дорогой, я тоже рад тебе в этот ранний час!

– Особенно ты будешь рад узнать, что в 11 часов 30 минут по-вашему, из Владивостока в Москву вылетает самолет пассажирским рейсом и среди прочих на борту должен быть и ты…

– А ты каким боком, Арчи?! – буквально захлебнулся от потрясения новостью Фром

– Я уже в Москве и встречу тебя по прилёту. Дальше разберемся. Хорошего полёта!

Ангелина тщетно скрывалась под подушкой, в спасении от угнетающего шума ранним утром.

– Дорогая?

– Это все? Ты уезжаешь? – едва слышно донеслось из недр гусиных перьев. Затем, яростно швырнув ни в чем неповинную подушку в стену напротив, она добавила, – я завтрак приготовлю.

– Да уж… Утро не задалось.

Молча позавтракав, Ангелина заявила, что не поедет провожать в аэропорт, т.к. разрыдается еще больше, на что Фром попытался её успокоить и пообещал, что постарается завершить все дела как можно скорее. Он говорил, как сильно обожает и ценит свою женщину, но это не помогло. Ощущая каждую вибрацию гортани своим лбом, девушка издавала все более трогательные звуки, но вскоре она оттолкнулась и, пообещав, что со всем справится, помогла собрать небольшой багаж. Все было готово, и такси ожидало у подъезда спустя двадцать минут. Провожая в дверях своего мужчину, Ангелина извлекла из сумочки странный, но очень красивый предмет. Это был металлический кулончик в виде восьмилепесткового лотоса на золотой цепочке.

– Единственное, что я прошу, дорогой, так это никогда не снимать со своей шеи эту вещь. Она принесет тебе удачу.

– Хорошо, – пообещал Фром и, ответив на короткий, но страстный поцелуй, вышел из квартиры, не обронив ни слова более.

– Уважаемые дамы и господа, мы приземлились в аэропорту Шереметьево, температура за бортом 22 градуса выше нуля, – оповестил командир экипажа, и пассажирам этого было достаточно, чтобы проигнорировать рекомендации не отстегивать ремни безопасности и не покидать своих мест во время руления самолёта.

Фром открыл глаза. Не создавая излишней суеты, он подождал рассасывания основной пробки и только после приподнялся, чтобы забрать свои вещи из багажного отсека. При этом он успел также отогнать скверную претензию, что такая серьезная организация, как управление МНБ25 при России могла бы организовать перелет и бизнес-, а лучше – империал-классом. Ожидать какого-либо другого багажа было не нужно, по причине отсутствия такового. Покинув здание аэропорта, и оказавшись на выходе из терминала, он сразу же заметил аристократичный силуэт давнего соратника. Поппер, со свойственной ему элегантностью, ожидал, облокотившись о капот тонированного «в ночь» Range Rover, за просмотром свежей газеты и стаканчиком чая. Заприметив долгожданного гостя, он радостно распростёр руки для теплой дружеской встречи. Обменявшись полагающимися любезностями, друзья заняли задние места в автомобиле, который выдвинулся в направлении штаб-квартиры. По дороге представилась неплохая возможность немного повспоминать о событиях дней минувших, а также разузнать об основных новостях личной жизни друг друга. Артур крайне удивился столь ответственному шагу со стороны Благовещенского, заявив при этом, что был бы весьма недоволен, если бы подобная ситуация произошла с его дочерью, сославшись на отсутствие целого ряда мероприятий, традиционно сопровождающих подготовку к венчанию и, собственно, к самому браку. Но, несмотря на некоторые разногласия в этом вопросе, он пожелал своему коллеге всех благ и успеха в начинании семейной жизни. Подозрительно странным образом, автомобильных пробок не оказалось ни на одном участке пути, и на закрытое совещание МНБ, под руководством госпожи Ливонски, участники добрались без промедлений и проблем. В зале для производства дел с грифом секретности «особой важности» их уже ожидали и другие коллеги: Ирина Рафаэловна, собственной персоной, её правая рука Сташкевич и… Фром не поверил своим глазам, когда разглядел за круглым столом старину Ибн-Каина. Вот даже подозрительного азиата, лукаво уставившегося на него, он мог ожидать здесь больше, чем легендарного человека, доверенного представителя верховного Муфтия. С ним рядом находиться было небезопасно, но не потому что он привык решать проблемные вопросы прямым путём, а по причине полного соответствия всем мифам и слухам о себе. Ни для кого из присутствующих не было загадкой, что большая часть причинно-следственных связей геополитических процессов всего Ближнего Востока обусловлена его заслугами. Пожалуй, с влиянием Ибн-Каина могли соперничать только его природные мудрость и справедливость.