Маори - Сергей Воликов

– Знаете, Фром, я ведь всю жизнь одна. Родителей своих не помню. Воспитавшись в детском доме, я всю жизнь борюсь за свою честь и достоинство с такими мерзавцами. Все мои парни были слабохарактерными, но богатыми папиными сынками, и я защищала себя сама, как могла. Вы не представляете, насколько тяжело жить в мире мужчин таким девушкам, как я.

– Простите меня, Ангелина. Я лишнего взболтнул.– В мыслях так и не понимая за что, извинился Фром.

– Все хорошо. – Девушка приняла обратное положение и загадочно спросила, – а вы смотрели фильм «Великий Гетсби»?

На этот раз Благовещенский смог проявить более уместную проницательность:

– Вы, наверное, про диалог главного героя со своей сестрой во дворе её поместья в самом начале фильма?

– Как вы догадались?

Поняв, что не ошибся, он закрепил успех:

– Для женщин в нашем мире это самое лучшее – быть хорошенькой дурочкой1

Удивлению Ангелины сложно было уместиться в прекрасных карих глазах. И даже приоткрыв рот, она не могла поверить в то, что мужчина вообще способен понять трагедию красивой женщины.

– Просто это один из моих любимых фильмов, – улыбнулся Фром, утопая в её глубоком взгляде, слишком сильным оказалось искушение потерять голову от такой красоты.

Стало очевидным, что загадочная попутчица зацепила его, и сразу на нескольких уровнях понимания этого термина. Остаток пути они проехали в полном молчании. Оказавшись уже у самого подъезда дома Ангелины, Фром терзал себя навязчивыми желаниями продолжить знакомство за ужином в конце недели, но так и не решился. Но как только девушка прикоснулась к ручке входной двери, он не смог больше сдерживаться и окликнул её, выскочив из машины:

– А вы читали «Алхимика»2?

Девушка медленно обернулась и произнесла:

– Если я – часть твоей судьбы, то когда-нибудь ты вернешься ко мне3.

Именно так и вышло ровно через девять дней, в самом разгаре октября. В этот день проводилась выставка котов и Фром, будучи паталогическим кошатником, просто не мог там не присутствовать. Любуясь мохнатыми и не очень котэ разных мастей и характеров, (каждый кот является отдельной личностью, – прим. авт.), он медленно перемещался вдоль выставочного зала, пока не услышал приятный голос в свой адрес:

– Я заметила, что вам больше по душе курильские бобтейлы, не так ли?

Сопротивляться больше не было смысла, вызов был принят со всей решительностью, и конфетно-букетный период, начавшись с вечера того же дня, не прекращался и до сегодняшнего. Ему было легко и комфортно рядом с этой удивительной девушкой с нелёгкой судьбой, и спустя пять месяцев Ангелина переехала к Фрому в квартиру, ни на секунду не замешкавшись. Десять месяцев пролетели одним беззаботным днём, наполненным безудержным сексом, сопровождаемым колоритными эмоциями и впечатлениями у обоих. Но, при этом, Фром почти забросил свои экспедиции и исследования, ограничиваясь редкими встречами со своими друзьями-учеными из Владивостока и Хабаровска.

– Вот и решение! – обрадовался Фром, – надо закрепить отношения браком и продолжить работу!

Содержимое уже холодного стаканчика наконец-то достигло пункта назначения.

Закрутилась карусель предсвадебных приготовлений, но наряду с трепетом ожидания дня бракосочетания возродилась и самая сильная движущая сила. Но она могла предвещать только совсем другие приготовления…

«Проснись!» – услышал Фром повелевающий тон знакомого голоса. Снова то самое место, но скрытое под умелой маскировкой, сохранившей основные элементы без изменения – огромные мегалиты, отвесные скалы и устойчивый звук громкого морского прибоя. Фром проверил экипировку: все было при нём. Надев перчатки, он заприметил удобный камень причудливой формы и начал карабкаться вверх. Взобравшись на вершину, он с удивлением отметил, что совсем не устал и по-прежнему полон сил.

«Каждая секунда, проведенная в этом Мире, даёт мне Силу», – врезалось в сознание простое и самодостаточное утверждение, предвещая что-то очень важное. Присев на край мегалита, Фром ощутил прикосновение холодка, который уже вскоре прогуливался электрическим импульсом, начав с основания позвоночника и добравшись до самого темени. Внезапно картина Мира изменилась кардинально. Приподнявшись, он обнаружил себя на скалистом берегу взволнованного моря. Начинался шторм. На фоне громадных волн прогулка вдоль берега в направлении утёса вдалеке приобретала значение игры со спичками на территории автомобильной заправочной станции.

– Увидев однажды Мир таким, каким он является вне твоего сознания, уже сложно оставаться прежним, не так ли? – рядом деловито шагал солидных размеров тигр, немного прижав ушки, пряча их от сильного ветра.

– Да, но ведь я определился со своей судьбой в тот день, верно?4

– Никто не оспаривает твоего выбора, человек.

– Тогда зачем всё это?

– Скажешь мне спасибо, когда придёт время.

– Не понимаю о чем ты! Что всё это значит?!

– Смысл имеется в настоящем, поэтому не копайся в причинах и следствиях, это отнимает много энергии, а она тебе нужна сейчас намного больше, чем можно подумать. И ещё, – тигр остановился, подобрав мощный хвост.

Фром понял, что после следующих слов этого подозрительного кота он обязательно проснётся.

– Удачи.

Очередной сладкий поцелуй, активный секс, кофе и суета в поисках нужных салфеток, декора и прочей мелочи – до позднего вечера. Ночью – всё то же знакомое место, потрясающие локации и невообразимые сущности, так или иначе зовущие непонятно куда и неизвестно зачем. Дни стали подобны снам, а сновидения – на замененную реальность, и так продолжалось в течение месяца. Фром потерял существенную часть грани между действительностью повседневности и реальностью других Миров. Теперь он смотрит на себя со стороны и понимает, что в роли жениха он неплохо справляется, несмотря на то, что живёт отдельно от всего этого. Ангелина ничего не замечает и совсем не подозревает о существовании второй жизни своего мужчины. Она не знает, что эта жизнь и является для него настоящей. Только там Фром черпает Силу и вдохновение. И это очевидно, ведь она также не имеет представления о том, что произошло с ним два года назад, и чем он занимается вообще. Просто ей это не интересно, а, может, это просто маска хорошенькой дурочки…

– Эти иероглифы сильно отличаются от прочих, капитан Гудвин.

– Дайте-ка взглянуть, мистер Уильям.

Разговор гулко разносился вибрациями вдоль глубокого тоннеля на десятки метров.

– Да, вы правы. Это не обычная иерография исследуемого периода. Есть ли у вас какие-либо соображения на этот счёт, коллега?

Юноша смущенно поправил пенсне. Слишком резонной показалась ему сама мысль поделится своими соображениями с легендарным капитаном. К тому же его мучил по-настоящему совсем другой вопрос. Немного помявшись, он скромно выдавил:

– Учитывая сложившуюся ситуацию, а также последние события…

– Нам стоит согласиться с нашим Багдадским другом, это вы пытаетесь озвучить?

– Совершенно верно, сэр.

Гудвин задумчиво массировал виски своими цепкими пальцами.

– Дайте мне это письмо, которое мы получили незадолго до вскрытия секретной камеры под Сфинксом.

Уильям суетливо распахнул утепленную накидку и извлек документ.

«Дорогой мой друг и соратник капитан Гудвин! Настоящее обращение составлено в двух экземплярах первым адресатом является Его Величество король Англии Эдуард I Длинноногий. Однако мой долг, как вашего брата по душе, состоит в том, чтобы оповестить Вас, как одного из величайших ученых и мореплавателей, о следующем.

Как Вам хорошо известно, общая политическая обстановка в мире крайне неспокойна. Монгольский хан Хулагу, к несчастью для нас, победоносно завершил Ближневосточный крестовый поход монгольской империи. Как мне стало известно от доверенного лица самого ал-Мустасима, хану удалось завладеть очередным Ключом, в день захвата Багдада. Теперь его цели простираются до Египта, через Священную землю, и он не остановится, пока не завладеет всеми Ключами. Усилиями нашей с Вами работы, мы осведомлены об истинном замысле хана, а именно – порабощение мира, в союзничестве с его приспешниками из Дальней Азии, но у нас мало времени. Прошу встречи вблизи Каира в ночь второго дня после получения этого письма.

С любовью и уважением, Ваш верный друг капитан Синдбад».

Когда первый адресат закончил читать, было уже далеко за полночь. Курьер находился в готовности к немедленным действиям, в ожидании приказа своего короля.

Эдуард спешно писал ответ. Как только послание было опечатано и вручено курьеру, скрежет пера вновь раздался в покоях.