Ресурсное государство - Симон Кордонский

Однако есть неразрешимое противоречие между формами рас­поряжения ресурсами и складывающейся практикой огосударс­твления ресурсопользования. Обладающие финансовыми ресур­сами, властные и распоряжающиеся сырьем граждане понимают, что если концентрация ресурсов государством продолжится, то они неизбежно подпадут под социалистические регулирующие мероприятия, чистки и репрессии. Прежде всего, потому, что их бо­гатство сформировано на основе похищенных у государства ре­сурсов. Вопрос о том, как остаться богатыми и сохранить свободу, служит предметом бесконечных дискуссий внутри элиты нашего общества. Богатые всевозможными способами пытаются конверти­ровать часть своего богатства во властные статусы, в надежде на то,

35

Симон Иордонский

что принадлежность к новой номенклатуре или членство в очеред­ной «партии власти» защитит их от неизбежных репрессий. Но опыт показывает, что трансформировать уворованные ресурсы в собс­твенность и капитал весьма непросто.

Вложения вотечественныеземлюи недвижимостьуженегарантиру-ют сохранности ранее уведенных у государства ресурсов и не дают возможности для конверсии их в реальные капиталы. Активная часть населения осознала, что любое частное распоряжение ре­сурсами в нашем государстве эфемерно. Люди всеми способами выводят собранное в эпоху приватизации за границы государства. Как говорят, нет предпринимателя с капиталом более 10 миллионов «у.е.», который бы не обзавелся иностранным гражданством и не­движимостью за рубежом. Экспорт ресурсов, конвертированных в товары и деньги, из сел в города, из городов в столицы, из столиц за границы стал постоянным занятием социалистических предпри­нимателей. Перемещения присвоенных ресурсов, по мнению аген­тов этих процессов, уменьшают риски, связанные с возможностью новой их мобилизации государством.

Озабочены не только богатые и властные. Расхищенное у государ­ства за 15 лет трансформировалось в ресурсы десятков миллионов людей, которые не намерены их отдавать обратно. И попытки «на­ведения порядка» в этой нише вызовут неизбежное сопротивление. Многим людям есть что терять. «Кулацкие восстания» начала 20-х годов показывают, что бывает в таких случаях.

Власть озабочена тем, чтобы обеспечить преемственность в распо­ряжении ресурсами. Отсутствие преемственности чревато для тех, кто «в процессе», известными всем рисками, в том числе потерей богатства и статуса. Власть стремится удерживать «социальную ста­бильность», то есть зафиксировать и легализовать финансовые ре­сурсы, распоряжение сырьем и принадлежность к властной группе за теми функционерами государства, которые «заслуживают дове­рия». «Дачная амнистия» и принятие закона о наследовании, отме­няющего налоги при передаче собственности наследникам, — лишь часть шагов в этом направлении.

Возможно, уже близко время, когда государство скажет, что все на­житое не суть важно каким путем, остается у владельца, но впредь распределение ресурсов будет осуществляться справедливо, то есть так, как сочтет нужным государство. Для этого нужна идео­логическая оболочка, позволившая бы социально близким людям легализовать их право распоряжаться присвоенными ресурсами и, в то же время, ввести основания для мобилизации ресурсов, кото­рыми сейчас распоряжаются социально не близкие граждане.

36

Ресурсное государство _л- .

Мировая экономика и ресурсная организация государства

D ходе депрессии, одним из этапов которой был распад СССР, в России сформировалась особая реальность, опосредующая от­ношения между ресурсной организацией государства, оставшейся в наследство от СССР, и мировой экономикой. Внешние наблюдатели не без оснований считают Россию страной с рыночной экономикой. И эта точка зрения отражает реальность — с точностью до конкрет­ных инвестиционных действий, когда инвесторы сталкиваются с ре­сурсными стереотипами управления, административным рынком, сохранившимися распределительными механизмами социальной справедливости.

Упорядочение использования ресурсов в постсоветских государ­ствах при желании можно сравнивать с процессами выхода из эко­номических депрессий в обычной экономике. Сходство позволяет наблюдателям с реформистским умонастроением говорить приме­нительно к российской реальности о темпах экономического роста, ВВП и прочих экономических индикаторах. Однако похожесть ос­тается похожестью. Нынешнее восстановление народного хозяйст­ва вряд ли имеет полные аналоги в обычных экономиках. Подьем в ресурсной организации государственной жизни происходит в ос­новном потому, что государство начало концентрировать ресурсы и планировать их распределение, а вовсе не благодаря мифической рыночной экономике.17 Не случайно внешние инвестиции в страну сейчас принимают формы, аналогичные тем, которые использова­лись в конце 20-х годов XX века, — импорт производств, технологий, идей по организации производства. Тогда СССР переживал подъем после масштабной депрессии ресурсной организации государства, приведшей, в частности, к распаду Российской империи. Похожий подъем сейчас происходит в России. Известно, чему предшество­вал «экономический рост» в СССР в конце 20-х годов: 30-м годам с их коллективизацией, индустриализацией и репрессиями.

17 См., например: А. И. Рыков. Положение промышленности и меры к ее восстановле­нию (http://www.magister.msk.ru/librarv/Dolitica/rvkov/rykQa012. htm); Н.А. Вознесенский. Военная экономика СССР в период Отечественной войны (http://mililera.iib.ru/ri/voznesen skyn/14.html).

37

Симон Кордонский

" По большому счету, российский капитализм существуеттолько в той ячейке ресурсного государства, в которой «у.е.» и рубль конверти-£" руются без ограничений. Эта ячейка пока велика, хотя и уменьшает­ся, что вызывает озабоченность прогрессивных экономистов.

Некоторые романтичные политики намерены расширить зону капитализма и сделать рубль полностью конвертируемым, что прямо противоречит другим декларируемым j задачам ресурсного государства. Если власть будет последовательна в упорядочении ресурсных потоков, то область свободной конвертации рубля в у. е. должна быть су­жена до весьма ограниченных пределов.

Устройство корпоративных систем управления все больше прибли­жается к устройству государственных организаций. По видимости капиталистические, производства самоорганизуются скорее как со­циалистические предприятия, чем традиционные бизнес-единицы. Сами отечественные «капиталисты» превратились в ресурсополь-зователей на доверии у государства и «руководителей главков» возрождающихся отраслей народного хозяйства России. Те из них, кто не оправдывает высокого доверия, жестоко расплачиваются. Государственное рейдерство стало основным способом ревизии результатов приватизации и во многом эквивалентно выборочным репрессиям.

В стране восстанавливается ресурсная организация государства — вопреки общераспространенному мнению о развитии рыночной экономики и практике отечественного бизнеса, никак не способно­го принять тот факт, что «поляна сужается». Бизнес пока не хочет верить очевидному. Он не намерен, несмотря на уже всем извест­ные риски, отказываться от нормы в 80% годовых при конвертации государственных ресурсов в товары и деньги. Он пытается сохра­ниться или приспособиться, вписываясь в государственное ресур-соустройство, инициируя все новые и новые «либеральные законы» и продавливая формирование особых зон (экономических, рек­реационных, технопарков, научных центров и пр.), в которых госу­дарственные ресурсные интенции смягчены или нейтрализованы. Однако успех таких попыток маловероятен.

38

Ресурсное государство га- ..

Застои и депрессии как фазы государственной жизни

й налитически можно выделить такую последовательность фаз го­сударственной жизни: 1) сильное государство — застой, 2) оттепель, перестройка, смута, распад государства, 3) восстановление народ­ного хозяйства, 4) сильное государство.

Эти фазы в ресурсном отношении принципиально различаются. При застоях накопление ресурсов, их импорт и экспорт, а также распределение среди граждан монополизированы государством. Государство само определяет, кто, сколько и какие ресурсы имеет, как и где их хранит, как использует-потребляет. Материальные по­токи полностью регулируются государством. Всякое внегосударст-венное движение ресурсов или обладание ими является противо­законным.