Место встречи - Т. Дж. Пэйн

У меня не было времени обменять доллары США, - сказал Роджер. - Если я смогу найти банкомат, я мог бы...

- Все в порядке, сэр, - сказал главный посыльный. - Нам не разрешается принимать чаевые. Ваш хозяин и хозяйка уже заплатили все чаевые.

- О. Это мило с их стороны, - сказал Роджер, и на его лице промелькнуло облегчение.

И с этими словами ее родители скрылись в своей комнате, закрыв за собой дверь.

Эми повернулась и прижала свой браслет к двери соседней комнаты. Она распахнулась. Посыльные внесли чемоданы внутрь и поставили их на стойки.

- Пожалуйста, дайте нам знать, если есть что-то, что может сделать ваше пребывание более комфортным, - сказал главный посыльный, наклоняя шляпу, когда выходил обратно.

Затем он повел свою команду в конец коридора, остановившись у двери с надписью "Только для персонала". Он приложил свой красный браслет к пластине рядом с дверью, которая подала звуковой сигнал, а затем распахнулась.

Эми смотрела, как команда исчезла в коридоре.

Затем она повернулась и шагнула в свою комнату.

ГЛАВА 5

Сам номер в отеле разочаровал. Он был относительно небольшим. В номере не было ни телевизора, ни удобств. Только вода в бутылках и шоколадные батончики на ночном столике. Все это, конечно же, было бесплатным.

Даже вид из окна, которого Эми так ждала, не впечатлял. Железные прутья, установленные на внешней стороне окна, бросали свои тени в комнату, создавая перекрестный рисунок в оранжевом сиянии заходящего солнца.

Это создавало ощущение, что она находится в тюрьме, наполняя Эми внезапным, непреодолимым желанием уйти.

- Я попробую найти раскладную кровать или что-то в этом роде, - сказала она.

- Что? Зачем? Это же двуспальная кровать. Мы просто поделимся.

Она не смотрела Марико в глаза, но она знала, какое лицо должно быть у Марико - голова наклонена в сторону, рот слегка приоткрыт, чтобы выпустить один тихий, беззвучный, взволнованный вздох. Такое же выражение лица было у Марико, когда Эми настаивала на том, чтобы заплатить за ужин, несмотря на то, что они обе знали, что у нее непосильный долг по кредитной карте. Взгляд, который говорил: Ты ведешь себя глупо, Эймс.

- Все в порядке. Я все равно хочу прогуляться.

Прежде чем Марико успела ответить, Эми вышла за дверь.

Она побрела обратно вниз по парадной лестнице.

Уровень шума в вестибюле резко повысился с момента прибытия ее группы. Шумные разговоры гостей эхом отражались от каменных стен.

Эми обогнула угол и встала на краю лестницы, глядя вниз, в вестибюль. У стойки регистрации образовалось узкое место. Десятки людей, уставших от путешествия, стояли в очереди.

Официанты перемещались среди уставших гостей, предлагая им воду из спа-центра, шампанское и закуски. Это мало успокаивало их. Всю очередь задерживал жилистый мужчина средних лет в спортивном костюме, на лысой голове и красном лице которого вздувались вены, когда он ругался с менеджером.

- Что если кто-то попытается позвонить или написать мне? - сказал мужчина.

Менеджер ответил приятным голосом:

- К сожалению, здесь нет мобильной связи или доступа в Интернет, поэтому я боюсь...

- Я не дам вам свой телефон.

- Мне очень жаль, сэр, но правила гласят...

- У меня на нем загружены фильмы и книги. Какого черта мне еще здесь делать? Кто-то должен был написать это правило на сайте, когда я бронировал эту поездку!

Люди в очереди позади мужчины стонали и бормотали друг другу. Очевидно, этот спор уже давно пошел по кругу.

Эми наблюдала за происходящим.

Что-то было в голосе мужчины... что-то знакомое.

Эми попыталась определить, что это. Она узнала этого человека. Голос, лицо, жилистый каркас, а главное, напряженность в том, как он говорил. На кончике ее мозга сформировалось воспоминание...

- Привет, Эймс.

Голос, раздавшийся так близко позади нее, заставил ее подпрыгнуть.

Она обернулась.

Там стоял Калеб.

Он казался выше, чем она помнила. А может, дело было в его фигуре. В детстве он всегда был тяжеловат. Он не был тучным ребенком, но у него всегда было круглое, полное лицо и коренастое телосложение. Мама Эми часто говорила, что маленький Калеб похож на херувима, этакого Купидона, который так и не сбросил свои валики детского жира. Кэндис, конечно, хотела сделать комплимент, но он так и не был воспринят.

Однако человек, стоявший сейчас перед Эми, вряд ли был тем же самым. Эти жировые валики превратились в мышцы, контуры которых были видны на фоне светло-голубой футболки, плотно облегавшей его тело. На круглом лице появились скулы и линия челюсти. Его грудь выпячивалась, оттягивая футболку от того, что Эми могла только предположить, было тугим животом.

Она смотрела на его скульптурное тело, поражаясь каждому его дюйму.

Пока ее взгляд не достиг его глаз.

Они смотрели на нее сверху вниз, но, казалось, не могли сфокусироваться на ее лице. Казалось, он смотрел сквозь нее, мимо нее, больше глядя на какое-то пятнышко в своей памяти, чем на женщину перед ним.

Он улыбнулся. Но улыбка на этом лице была не та, которую Эми помнила, что так часто видела в детстве. Лицо Калеба светилось, когда он улыбался. Его зубастая ухмылка сливалась с ямочками, такими большими, что ему приходилось частично закрывать глаза, чтобы вместить их. Его нос вздергивался, и иногда из него вырывалось радостное фырканье.

Когда они были детьми, Эми часто видела эту улыбку. Она видела ее, когда они устраивали драки с применением винтовки. Она видела ее, когда он обыгрывал ее в крестики-нолики мелом для тротуаров. Она видела ее, когда они играли в "Street Fighter". Она видела ee, когда они смотрели "Окраины". Она видела ee каждый раз, когда он открывал дверь и видел ее там, готовую идти играть.

Она видела ee все меньше и меньше, когда начальная школа перешла в среднюю, а та в старшую. Сейчас она уже не могла вспомнить, когда в последний раз видела эту улыбку.

Сегодня Эми точно не видела этой улыбки.

Эта улыбка была натянутой. Напряженной. В зависимости от контекста, Эми с трудом смогла бы отличить эту улыбку от гримасы.

- Привет, чувак! Рада тебя видеть, - сказала Эми, собравшись с мыслями. - Поздравляю, - добавила она, пытаясь побороть еще одно молчание, прежде чем оно овладеет ими.

Она раскрыла руки для дружеского объятия.

Калеб отшатнулся и сделал шаг назад по лестнице, оставляя между ними пространство.

- Лучше не надо, - сказал он, указывая на