Счастье по рецепту - Марианна Красовская

не смущало, ведь нам подали роскошный завтрак, по которому я уже успела соскучиться.

— Так что опять натворил Анатоль? — спросила я подругу. — Тискал горничных? Не ночевал дома?

Странные у Альмиры были отношения с супругом. Она им без всякого снисхождения помыкала. Анатоль Скворецкий был молод, чрезвычайно хорош собой, талантлив и учтив, но… нищ как церковная крыса. Деньги в его руках не держались вообще, работать он не умел и не любил, зато ему очень нравилось жить в большом красивом доме и одеваться у лучших портных Большегорска. Какого-то особого ума в сем господине я не замечала, хотя и могла признать: Анатоль мог очаровать любого.

Отец Альмиры, голова Большеграда, был, мягко говоря, не в восторге от выбора дочери, но отказать ей не смог. После нескольких скандалов и клятвенных обещаний, что Альмира сбежит с возлюбленным на край земли, а там ей придется или голодать, или (о ужас!) устроиться на работу, сдался. Организовал свадьбу, пристроил бестолкового зятя на какую-то должность в ратуше и бессильно злился, видя слезы дочери.

Все, что требовалось от прекрасного Анатоля — заботиться о жене и хранить ей верность. Но этот глупец не смог удержать своего дружка в штанах даже неделю после свадьбы…

Альмира застала его в недвусмысленном положении с горничной, побила неверного супруга канделябром (клянусь, я сама видела припудренные синяки на лице Анатоля!) и отправилась в трактир, где познакомилась с беглым революционером Снежиным и немедленно в него влюбилась по уши. Видимо, контраст мужественного и дерзкого князя и дурачка Анатоля был столь разителен, что бедняжка снова потеряла голову.

Анатоль же, не желая терять преференции, на коленях молил супругу о прощении. Дабы позорить себя разводом, Альмира заключила с ним новое соглашение… В конце концов, князь Снежин жениться на ней не обещал.

И вот теперь моя подруга снова передумала. Я знала, что спорить с ней бессмысленно, но теперь жаждала узнать, с чего вдруг произошли такие перемены.

— Дорогая, что опять натворил Анатоль?

— Пока ничего, — мрачно ответила Альмира, ковыряясь серебряной ложечкой в каше. — Но у него все впереди. Будь уверена, еще натворит.

В глазах ее я увидела беспокойство. И вообще Альмира была бледна и чем-то встревожена. И явно дурно спала.

— Не хочешь мне рассказать?

— Не думаю.

Что ж. Тогда расскажу я.

— Представляешь, какой ужас случился со мной сегодня утром! — начала я…

Следующий час я в красках жаловалась на так некстати объявившегося Олеся. Сетовала на скрытность Марка. Рассказывала о своем беспокойстве за брата.

— И это только один брат! — вздыхала я. — А ведь где-то есть и его родители! Сколько там еще младших… Марк говорил, но я не запомнила. Насколько же удобнее иметь мужа-сироту! Почему я сразу об этом не подумала?

— Потому что он обольстил и похитил тебя, — бледно улыбнулась Альмира. — И ты пала невинной жертвой его обаяния. Настоящий мужчина твой Марк. Таких больше на свете нет.

— Я склонна считать, что это он пал жертвой моего обаяния, — возразила я и ревниво нахмурилась. — И вообще… ты же говорила, что Пиляев тебе не нравится совершенно.

— Внешне он не красавец, уж извини, — пожала круглыми плечами Альмира. — Но ты так сладко о нем рассказываешь… Я тебе завидую даже.

— Не нужно, — торопливо заверила ее я, внутренне холодея. — У Марка полно недостатков. Например, он бедный. И готовить не умеет.

— Зато в постели чертовски хорош, да? — засверкала глазами подруга, придвигаясь ко мне.

— Не думаю, что лучше твоего революционера, — ласково напомнила я. — Помню, ты была от него в восторге.

— Ну… — Альмира очаровательно зарделась. — Что есть, то есть. Но мы не о нем, а о тебе! И о твоих новых родственниках. Так что, ты дашь им денег? У тебя ведь есть и немало?

— Не дам, — отрезала я. — У меня, конечно, много, но они не бесконечные. Казимир мне точно помогать не будет.

Вспомнив о брате, я помрачнела. Я все же скучала. Нужно съездить и поговорить с ним. Он — мой единственный родственник.

— Казимир тебя обязательно простит, — утешила меня Альмира. — Он добрый. И щедрый. И богатый. Вот родишь ему племянника, и он тут же оттает.

Я поморщилась. О детях пока не хотелось думать. Домик маловат. И няньку нанять нужно будет, я сама понятия не имею, что делать с младенцами. Нет уж, подожду, пока Альмира решится, тем более, что она меня чуточку старше. А там уж посмотрю, что это за фрукт такой — ребенок.

Казалось, тема была закрыта. Мы с Альмирой еще немного посплетничали про местных дам, а потом я отправилась домой немного успокоенная. Вероятно, Марк сам разберется со своим братом. Мне не стоит лезть в их отношения. В конце концов, это совершенно мужские дела.

Но увы, в стороне остаться не вышло. К вечеру Олесь явился вновь. Мало того, что пришлось кормить его ужином, так он еще потребовал, чтобы я вышла и дала им с братом поговорить наедине. Увы, разговор ничем хорошим не закончился.

Марк пришел ко мне в спальню хмурый и заявил:

— Олесь пока поживет с нами. У него проблемы в университете.

— Какие проблемы? — холодно спросила я.

— Ну, он здорово проигрался в карты. Ему нечем платить за квартиру. Не на что жить. Выгнать его вряд ли выгонят, я схожу в ректорат. Остался-то последний курс, к тому же полностью оплаченный. Но не на улице же его бросать?

— Марк, — серьезно сказала я. — Твоему брату… сколько? Двадцать? Он уже не ребенок. Ты не можешь вечно решать его проблемы.

— До конца обучения, Ольга. Получит диплом — и на все четыре стороны. У нас есть еще одна спальня. Он не будет мешать.

— Будет! — прошипела я. — Я заплачу его долги. Пусть живет там, где жил раньше!

— Нет, не заплатишь. Забудь про свои деньги. Я не буду их брать и Олесю не позволю.

— Я думала, что это теперь и мой дом тоже.

— Твой. Но любой член моей семьи может прийти сюда за помощью.

— То есть ты готов тут поселить родителей и всех остальных? — ошарашенно спросила я.

— Если будет в том нужда.

Я замолчала угрюмо, тут же вспомнив Казимира. Тот тоже решал все