Время винограда - Иван Рядченко

Ты спросил бы у садов

Месяц август,месяц август,далеко ли до беды:я боюсь, что стали в тягостьветкам сочные плоды.(Ты ресницами пугливоне мигай: не будет взрыва,—высшей истины правей,бомбы мирного наливаобрываются с ветвей…)Месяц август,месяц август,подставляй широкий чан:я боюсь, что стали в тягостьнебу звезды по ночам.(Ты ресницами пугливоне мигай: не будет взрыва —небо звездочка прожгла,сообщив нам торопливоо конце добра и зла…)Месяц август,месяц август,ты спросил бы у садов —то ли в тягость,то ли в благостьвремяпаданьяплодов?..

Завистник

Его всю жизнь снедала завистьк обычным людям и богам,и взгляд петлял, как будто заяц,лисой гонимый по снегам.

Он был врагом чужой удачии не умел прощать того,что тот смеется, этот плачет,но плачет искренней его!

Он чувством тайным и недобрымбыл безнадежно обожжен.В его душе шипела кобраи распускала капюшон.

Казнясь ночами, одинокий,он не искал иных начал —всем придавал свои порокии тут же всех разоблачал!

И потому бывала радостьсырой и темной, как подвал:он сам не жил — и тем, кто рядом,нередко солнце закрывал.

Ползеныш

Критикующий баси восторженный возглас побед.Громких слов не боюсь —опасаюсь я шепота вслед.

Шепоток, шепотокшелестит, словно уличный хлам.Я тебя ненавижу,людской шепоток по углам!

Эти мимо проходят —и слова не скажут в глаза!Но ползет шепоток их,как будто в бурьяне гюрза.

Он ползет пресмыкаясь.У гадов повадки свои.Он ужалит тебяне слабей ядовитой змеи.

Ворон

Жил возле дачи хитрый ворон,как наблюдатель наших дел.Он, будто угольщик, был черен,а клюв, как золото, желтел.

Порой он каркал оголтело,кому-то хлопал в два крыла.И все, что чуточку блестело,тащил безбожно со стола.

Хозяин призрачных владений,на все глядел он свысока,несомневающийся генийоколодачного мирка.

Немало видевший и зоркий,не сомневался он ни в чем:стекляшки крал — и был в восторге,себя считая богачом.

«Года грозят седою бородою…»

Года грозят седою бородою,стремится хворь умерить нашу прыть.А сердце брызжет силой молодоюи хочет волноватьсяи любить.

Что толку повторять — ты день прошедший,давно, мол, спета песенка твоя?Я думаю, что только сумасшедшийот песен отлучает соловья.

«Я счастлив тем, что не страницы…»

Я счастлив тем, что не страницы,не главы книги неживой,а мне дано прочесть ресницы,твое дыханье, облик твой.

И эти руки, губы эти,и душу, полную огня.И нет читателя на светево всем счастливее меня.

Ты и я

Мы все породнились с движеньем,мы едем, плывем и летим.Я полон твоим притяженьем,как маленький спутник — земным.Все просто и сложно немного:уводит пешком ли, в купедорога, дорога, дорога —а я приближаюсь к тебе…

Но если случалась минута,не мог искушенья прогнать,и липкая мягкость уютамешала мне крылья поднять,тогда, под молчаньем созвездий,свое же безволье кляня,стоял я на месте, на месте —а ты покидала меня!

Грустил я на дальнем причале,соленую слушал капель.Высокие волны качалитягучих разлук колыбель.Когда ж, как пристало мужчинам,я шел по опасной тропек вершинам, к вершинам,к вершинамто я приближался к тебе!

Спортлото

Лотерея, лотерея,лотерея спортлото,дай мне выиграть поскорее -только что-нибудь не то.

Я сегодня твой участник,я ушел к тебе в рабы,отвергая легкость счастьяи знамения судьбы.

Я хотел бы выиграть словоутешения для тех,кто познал немало злогои не верует в успех.

Дай мне радость озаренья!Так отмечу номера,чтобы вспыхнуло сиреньючье-то зимнее вчера.

Не желаю для покоя,зачеркнувши клеток пять,выиграть что-нибудь такое,чтобы позже проиграть!

Там, где я бывал в заторах,где звучал солдатский шаг,были выигрыши, которыхнет в обычных тиражах.

Я души не экономил!И, как там не суесловь,выпал мне счастливый номер —неразменная любовь.

Потому так осторожноза билетики плачу:приз дороже — выиграть сложно,приз дешевле — не хочу.

«Лишенная земных переживаний…»

Лишенная земных переживаний,не думая, казалось, ни о чем,натурщица лежала на диване,укрытая лишь солнечным лучом.

Она лежала молча и бесстрастно:таков удел, работа такова.В ней не было ни капельки соблазна,дремали в ней и чувства, и слова.

Как мрамор на незыбком пьедестале,белело тело; в прихоти своейкаштановые волосы стекалик спокойным полушариям грудей.

Она не знала, что там, на мольберте -какой-то холст, какое-то тряпье.А он, художник, отнимал у смертии красоту, и молодость ее.

Он, отбирая краски на палитреи выверяя кисти каждый взмах,шептал себе: ты только слезы вытри,чтоб не расплылись линии в слезах.

В него вселился вдохновенья дьявол.В ушах трубила праздничная медь.И у холста мгновение стояло,готовое навеки замереть.

Петушиный крик

О темный пьедестал насеста!Как слепо верит в силу чарпетух, невольный гений жеста,задира, красный, как пожар.

Он, бесподобно вскинув гребень,бросает вызов в сонной мглеедва светлеющему небуи непроснувшейся земле.

А в крике дерзость и отвага.И только курам невдомек,что их герой кричит от страха,который сердце обволок.

Его, как пламя, охватилоодно безумство — где исход,коль ежедневное светилопроспит и в небо не взойдет?!

Похолодев в испуге диком,он к небу тянется с жерди,он разрывает горло криком,он молит солнце:— Восходи!

Так заорать и мне бы нужно,чтоб счастье не ушло в беду:мне без тебя темно и душно…Но я молчу.Молчу и жду.

Кто будет знать — какой ценоюсветлеют земли и моря,когда ты всходишь надо мною,как над планетою — заря?..

«Чтобы в сердце отразиться…»

Чтобы в сердце отразитьсяи оставить след,свет звезды ко мне стремитсямиллионы лет.

Вот цена за право снитьсяподвигом маня…А тебе — поднять ресницы,глянуть на меня!

Надпись на трансформаторной будке

Словно ток внезапно пронизал —кто-то мелом выполнил работу,на двери железной написал:«Света, Света, приходи в субботу!»Надпись мелом… Сразу ожило,из времен промчавшихся и дальних,где-то сохраненное тепло,будто привкус зернышек миндальных.Горечь, руку не останови!Напишу я на железе с ходутой, своей, отчаянной любви:«Непременно приходи в субботу!»Чтобы зов мой праздничный летел,словно луч над тучею косматой,чтобы напряженнее гуделпод нагрузкой этой трансформатор!Кто ты, паренек, что в белый светвыплеснул любовь свою большую?Жалко, под рукою мела нет.Ничего уже не напишу я.Утихает колокол в груди.Осыпает осень позолоту.Ну, а ты-то, Света, приходи —приходи, пожалуйста, в субботу!

Посевная