Снова вместе - Суки Флинт

я знаю, ему, похоже, просто до потери пульса необходимо копаться в своих чувствах, прежде чем он окончательно в них не разберется. Если поторопить его, он закроется, или сбежит, или то и другое сразу.

Легко, по-кошачьи, он осторожно отстраняется от меня. Крадется наверх — наверное, в ванную. Может, он еще вернется, но, похоже, я просто принимаю желаемое за действительное. Это больно, но я реалист и понимаю, что прошлой ночью расстояние между нами сократил именно алкоголь. Его стояк во время наших объятий еще ничего не значит, хоть это было очень и очень приятно. А пользоваться тем, что он был пьян и ему грустно, — совсем не то, чего бы мне хотелось. И, кроме того, даже если бы мы оба были пьяны, я все-равно не хотел, чтобы он делал то, о чем потом пожалеет. Потому что стать его ошибкой — очень больно.

Я убеждаю себя, что хочу забыть о случившемся и остаться друзьями, потому что это лучше, чем быть для него вообще никем. Проблема в том, что, когда я пытаюсь представить, что испытаю к кому-то еще столь же сильные чувства, я просто… не могу.

Подавшись вперед, я запускаю руки в волосы и смотрю на медовые половицы, наблюдая за пылинками, зависшими в залитом солнцем воздухе. Я так чертовски глубоко увяз. Я сознаю, что нельзя одним желанием выключить чувства. Это так не работает. Нужно быть честным. Это все, что мне остается. Все, что у меня когда-либо было.

В доме так тихо, что я слышу его голос, даже находясь на первом этаже.

— Можно мне взять зубную пасту? Перегар от водки просто кошмарный.

Видимо, он говорит с Джемом. На несколько минут они выходят за пределы слышимости. Затем до меня доносится голос брата:

— Я рад, что вы с Бенджи сблизились прошлой ночью. Я наблюдал за вами двумя и гадал, когда же вы наконец поймете. Вы оба. Он ведь, как и ты, тоже прикидывался равнодушным, пока ты не свалил.

«О нет», — думаю я.

— Поймем что? — еле слышно говорит Алфи.

Джем тихо смеется:

— Господи, Алфи. Завязывай уже, братан. Неужели ты не замечаешь, как ведешь себя рядом с ним?

У меня внутри все замирает. Джем знает Алфи так же хорошо, как и я. Он должен понимать, что нужно притормозить, иначе Алфи просто…

Лавина торопливых шагов несется по лестнице.

— Прости, мне надо… мне надо идти… — дрожащим голосом говорит Алфи, затем входная дверь открывается и сразу же захлопывается.

Блядь.

Я вскакиваю с кресла.

— Бенджи, мне так жаль. Кажется, я облажался, — выкрикивает Джем, но я уже бегу по коридору к выходу.

— Не беспокойся об этом, — бросаю я через плечо. Знаю, что он хотел как лучше, но сейчас мне совсем не до этого.

Возможно, Алфи уже превратился в крошечное пятнышко на горизонте в туманном парке. Вряд ли он побежит, но, если захочет, он может быть очень быстрым. Хоть я и не спринтер, но довольно хорошо бегаю на длинные дистанции и уверен, что если он будет в поле зрения, то рано или поздно я его догоню.

Утренняя прохлада застает меня врасплох. Я растираю голую кожу на руках, надеясь согреться при движении.

Я добегаю до входных ворот и останавливаюсь. Алфи не на полпути к станции, как я предполагал. Он стоит в паре метров от изгороди и выглядит немного жалким.

Я просто смотрю на него.

Он, криво и немного устало улыбаясь, говорит:

— Забыл первое правило внезапного бегства: всегда помни про обувь.

Опускаю взгляд — его ноги в одних носках, и прикрываю рот рукой, в попытке подавить неуместный смех. Он, должно быть, скинул обувь во сне.

Он выглядит немного расстроенным, когда добавляет:

— Я не хотел хлопать дверью. Разбудил тебя?

Я не забыл, что мои открытость и честность, кажется, глубоко его трогают, попадая в самое сердце и решаю сказать правду:

— Нет. На самом деле, я не спал, а претворялся, когда ты проснулся. Не хотел тебя пугать, подумал, что тебе не повредит еще минутка.

Он изумленно смотрит на меня, округлив свои и без того большие глаза.

Мне нравится, как он на меня смотрит, но, вместе с тем, я не могу долго выдержать его взгляд, потому что начинаю чувствовать себя беззащитным.

— Хочешь, схожу за твоей обувью? — спрашиваю я.

Он сглатывает и смотрит вниз.

— Я и пиджак забыл. Не знаю точно где, но…

Я улыбаюсь:

— Ну, его будет трудно не заметить, думаю, я найду.

— Спасибо. И, Бенджи…

— Да.

— Не хочешь потом прогуляться со мной до станции?

Не представляю, что творю. Ну, впрочем, ничего нового.

Алфи

Блин, на лужайке у дома Джема ужасный дубак. Из-за влажной от росы травы мои ноги полностью промокли, и когда я шевелю онемевшими пальцами, раздается хлюпающий звук, как будто в моих носках кто-то чавкает. Хотя, в том, что я сейчас в таком положении, мне некого винить, кроме себя. Обнимаю себя руками и ступаю в узкую полоску света, пробивающуюся из-за дома.

Очень надеюсь, что Бенджи не скажет Джему, что я все еще здесь. Думаю, он этого не сделает, но одно только воспоминание о моем побеге, а я не так уже много лет, заставляет меня съежиться от стыда. Хотя я сбежал не потому, что Джем сказал то, что я не готов был услышать, — просто он говорил о Бенджи. В любом случае, он не сказал ничего настолько ужасного, что могло бы меня шокировать.

Но мысль, что другие люди видят вещи, которые я был не готов им показывать, пугает. И я понимаю, что никак не могу повлиять на их взгляд на вещи. Мне бы просто хотелось справится с этой ситуацией как-то более достойно.

Раньше, еще до того, как уехал в Лондон, я постоянно беспокоился, что подумает Джем, если узнает о моих к Бенджи чувствах… ну, что было, то было. Я переживал, что он меня возненавидит. А теперь оказывается, что он видел меня насквозь.

Крепче обхватываю себя руками. Это мало помогает в попытке согреться, но это все, что я сейчас могу.

***

Бенджи выходит из дома со своей сумкой, прихватив мои ботинки и пиджак, и мы идем в комфортном молчании по бескрайнему зеленому парку. Мокрая трава блестит и переливается в лучах солнца. Дрожа от холода, я