Самый сумрачный сезон Сэмюэла С - Дж Данливи

В три часа он позвонил Графине. Она сообщила, что слишком измучена и издергана для очной ставки. Сэмюэл С. сказал, что он может перезвонить в это же самое время. В будущем году. Церковный колокол пробил четыре, он сел в 71-й трамвай, который закружил по улицам, названным в честь философов. За

подстриженные кусты, окаймляющие опрятные зеленые газоны. Надо было заронить свое семя в Абигайль.

В этот вторник, девятого августа, Сэмюэл С. вошел во внутренний дворик дома герра Доктора. Моросит мелкий дождь, начавшийся еще вчера днем, когда Сэмюэл С. бродил по Центральному кладбищу. Мрачный был день: все время перед глазами - далекий купол крематория. Прогуливался по пустынным дорожкам еврейской части кладбища, мимо разрушенной церкви, стен с оспинами от пуль, отполированных гранитных надгробий с выбоинами от осколков снарядов. Шел дождь. Он наблюдал за двумя женщинами, которые возводили стену: они перемешивали цементный раствор, клали кирпичи, слизывали стекавшие с носа капли дождя. Закатанные рукава открывали их сильные загорелые руки. Такая жена могла бы сдвинуть гору. И свернуть тебе шею. А потом, в День поминовения усопших, купить цветы в цепочке ларьков у массивных кладбищенских ворот и возложить их на твою могилу. В конце концов обретешь покой на этом квадратном километре смерти: все могилы заросли кустами, маленькие деревянные кресты сгнили - осталось пустое место. И как это только приходит в голову снимать с неприятелей белье и перепродавать им же по нитке.

Сэмюэл С. дотронулся до кепки и прошел мимо Hausbesorger герра Доктора, выглядывающей из своего крохотного оконца, - она держала на руках кошку и водила пальцем по ее приплюснутому носу, между огромных желтых глаз.

На нижней площадке лестницы, возле статуи Святой Девы Марии он произнес Gesundheit и еще раз коснулся кепки; тут уже послышалось осуждающее цоканье языком - чье-то лицо высунулось во двор из двери прачечной. Вена была построена из камней с прослойкой из глаз.

На мгновение задержаться у двери герра Доктора. Так бережно нес сюда одну мечту - и вот огонек с шипением побежал по ее запалу. Взрыв. Озарение. Платформа Северного вокзала такое же подходящее местечко для мечтаний, как и любое другое. Передай герру Доктору, который стоит у окна и смотрит в сад за домом, свои кошмары.

- Что случилось, Док. Почему вы стоите. Обычно вы сидите за своим письменным столом. Кто-то следит за вами оттуда, из сада. Я слышал, в Вене - великая чистка среди докторов, тех, что запрашивают за работу слишком много.

- Вы садитесь, герр С.

- Обязательно, Док. Сегодня у меня определенно есть для вас несколько интересных новостей. Которые с самой субботы витали вокруг варолиева моста, а теперь столпились прямо над девятым и пятым нервами, теми, что вы демонстрировали на черепе налима, помните. Итак. Это случилось. И я отверг первую бесплатную бабу. Она предлагала себя без дополнительных условий и соблазняла меня всю ночь напролет. Вы слушаете, Док. Я еще собирался рассказать вам об одной грандиозной мечте. Эй, вы чем-то встревожены. Вам следует выкурить сигару. На ваши гонорары это можно себе позволить.

- Герр С.

- Was ist, Док.

- Я бы предпочел, чтобы вы не говорили со мной по-немецки. Герр пациент.

- Стоп. Что-то не так, Док.

- Да, герр пациент.

- Может быть, вы услышали, что я создаю союз "Пациенты за снижение гонораров врачей". Так-так.

- Я собираюсь вам кое-что сообщить, герр пациент, и я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Вы в высшей степени умный человек, и я уверен, что вы поймете.

- Я слушаю, герр Доктор. Что у вас за проблема.

- Герр С., вы сводите меня с ума.

- Приехали.

- Это признак того, что вы в полном порядке и действительно исцелились.

- Подождите, Док.

- Пожалуйста. Подождите вы, если можно. Этот час бесплатный, за мой счет. Именно поэтому мне хотелось бы продолжить.

- Как вы собираетесь распорядиться полученными от меня деньгами.

- Герр С., вы прекрасно знаете, что за эти пять лет мои расценки повысились, а ваша плата - нет.

- Верно, Док. Но все-таки, что вы делаете с моими деньгами.

- Герр пациент, могу я напомнить, что это мое личное дело.

- Послушайте, это только подогревает мой интерес. Я весь нетерпение и успокоюсь, только когда узнаю.

- Я их вкладываю.

- Во что.

- Пожалуйста, герр С., я ответил на ваш вопрос.

- Нет, не ответили.

- Какое имеет значение, во что я их вкладываю.

- Ну если это не имеет значения, то почему бы не сказать мне.

- Я вкладываю их в производство.

- Производство чего.

- Химических препаратов.

- Каких химических препаратов.

- Мне кажется, наша встреча окончена, герр С.

- Нет. Я хочу выяснить, во что вы вложили мои деньги. И я буду сидеть здесь, пока не узнаю.

- Ну что ж, герр С. Я вкладываю их в противозачаточные таблетки и боеприпасы.

- Прекрасно.

- Я ответил на ваш вопрос.

- Ага.

- Рад это слышать.

- Что ж, Док, вы действительно решили избавить себя от моей бестолковой болтовни. Это умно с вашей стороны - вышвырнуть меня в равнодушный мир. Еще три месяца со мной, и вы бы обратились в соляной столб.

- Возможно, герр С.

Сэмюэл С. - в кресле; раскинул руки на кожаных подлокотниках. Пока он здесь, он здесь навечно. Нависшая тишина слушает тиканье часов герра Доктора, отсчитывающих абсолютно бесплатные минуты. Уснуть бы. Пока герр Доктор все еще сидит по другую сторону стола. Боксерская груша. Соляной столб. Для разбивания моих кулаков. Последний час после сотен. И на сей раз бесплатный. Как стакан пива там, в Штатах. За счет заведения, приятель. Самый вкусный стакан. Чуть ли не из всех предыдущих. Эта последняя встреча подарила мне самое величайшее озарение: если я даже исцелюсь, я никогда не узнаю об этом.

- До свидания, Док.

- Прощайте, герр С.

Сэмюэл С. поднимается. Герр Доктор стоит. За его спиной - окно; внизу, на дворе маленькая девочка свистит в свистульку. Герр Доктор разминает большой палец. Это означает, что он хочет пожать мне руку. Вопреки моим принципам. Оскорблены лучшие чувства. Начинать дела с пожатия рук, когда знаешь, что несколько мгновений спустя они поползут вверх, чтобы вцепиться тебе в горло.

- Док, последний вопрос, прежде чем я в последний раз закрою за собой эту дверь. Неужели вы думаете, что вы когда-нибудь исцелитесь.

- Нет, герр С.

- Док, можете мне не верить, но вы - классный малый. Как бы то ни было, спасибо за все, что вы пытались для меня сделать.

- Герр С., и я, добровольно, выскажу свое мнение. Вы странный человек. И очень жаль, что вы собирались превратить меня в соляной столб, потому что я готов был слушать вас и дальше.

На улице вся бравада гаснет в холоде капель летнего дождя, падающих прямо в сердце. Пульсация в отметине от зубов на бедре. Слезы наворачиваются на глаза Сэмюэла С. Медленно поплелся прочь. Отсчитал сорок ступеней, дух рванулся куда-то, и он рухнул. Руки сложены, как крылья, ладони сжимают лицо - он лежит на площадке, наискосок от дверей подъезда. Нерассказанная мечта. Провожает Абигайль и Кэтрин на вокзал. Помогает разместить в купе их багаж. Как и подобает джентльмену. А потом хватает Кэтрин. За ее обширные телеса. Загоняет ей до самого горизонта. Оборачивается. И видит, как заходят на вокзал. Две фигуры. Темная и светлая. Графиня и герр Доктор. Когда они проходили мимо - носильщики тащили их элегантные белые чемоданы, - Сэмюэл С. был раздавлен колесами поезда. А потом он умирал и думал: не хочется, чтобы твои друзья узнали, что ты умирал, визжа от боли; хочется, чтобы они думали, что ты храбро встретил смерть - сомкнув уста и не проронив ни звука.

Как летняя мушка,

Что выпорхнула в зиму

И замертво рухнула наземь.