Рыжий Ангел - Анастасия-Агата Синкевич

Нет. Звуки плавно плыли вокруг. Рождались заново. Она вышла из кухни и увидела…

Нет, не мужа. Первым она увидела сына. Мальчик улыбался так светло, словно сам был светом. Он больше не сидел, тупо кивая головой. Он прислушивался. Да-да, он прислушивался. Его руки словно два больших крыла рисовали музыку. Это было удивительное зрелище. Ребенок ожил. Он внимательно «слушал» и, казалось, «видел», откуда шли звуки.

Мужчина резко оборвал игру и обернулся…

– Вот решил, выкину…

– Ты это видел?

– Что?

– Ты видел? Он тебя слышал!

– Не сходи с ума. Я…

– Возьми скрипку и играй! – женщина сказала это таким тоном, что любой, кто бы услышал ее, взял бы скрипку и начал играть, даже если бы и не умел.

Как только раздались первые звуки, ребенок преобразился. Его лицо снова стало светлым, и спокойная улыбка счастья озарила комнату. Улыбка, которую раньше они не видели.

– Боже праведный! Он слышит! Я не знаю как, но слышит!

Рыжий Ангел стоял посередине комнаты между ребенком и родителями, и улыбался.

– Они тебя поняли, малыш. Теперь все будет по-другому. Они поняли!..

Где-то внизу на Землю опускался вечер. Впервые за долгий срок Рыжий Ангел позволил себе подняться в небо так надолго. Сегодня его присутствие будет только мешать. Сегодня впервые там, внизу, ребенок взял в руки скрипку и ответил своим родителям. Это не была музыка Вивальди или Паганини. Но это была музыка, которую понимали родители. Впервые за много лет они не боялись его. Они слышали его. Они понимали его. И теперь все будет хорошо. Рыжий Ангел знал это. Ребенок верил в это. Родители надеялись на это.

«По венкам импульсы»

Любовь изнеженно

Коснулась пальцами,

Запястья теплые —

По венкам импульсы.

Я вас люблю

Со вздохом-выдохом

На месте каменном

У моря синего.

– Ты хочешь нащупать пульс?

– Да.

– Глупышка. У ангелов нет пульса.

– А у ангелов есть любовь?

– Конечно. Любовь есть у всех.

– Но а как же тогда «по венкам импульсы»?

– Литературный оборот человека в начале текущего земного летоисчисления.

– А венки у них есть?

– Есть.

– И импульсы?

– Пульс. Метроном сердца. Не более.

– Тогда почему?..

– Я же говорю – литература!

– Но любовь они чувствуют?

– Да.

– И так?

– И так тоже. Ну, так они говорят.

– Тогда можно нащупать и…

– Не у ангелов, дурашка рыжая!

– Жаль. Так остро захотелось пощупать любовь.

– Извращенец!

– Не… ты не понял… «по венкам импульсы»… а венок нет…

Белый Ангел молча смотрел на свое отражение в ручье. Рыжий встал и, отстукивая ритм пальцами, прошептал: «По венкам импульсы…»

Где-то высоко исчезали звезды. Пора возвращаться. Люди не ждут. Не умеют ждать. Люди.

Рыжие крылья сохнут долго

И у ангелов бывают дни, когда ничего делать не хочется. Люди обычно все списывают на мигрень или легкое ОРЗ. Ангелам такие отговорки не помогают. Тогда они говорят: «Крылья намокли, надо подождать, чтобы высохли». Садятся на край облака на рассвете и сидят весь день, сушат крылья. Рыжему Ангелу надо сидеть дольше всех, до самого заката. Рыжие крылья сохнут долго.

– Ты до вечера тут?

– Да.

– Сохнешь?

– Да.

– Поговорим?

– Нет.

Зачем говорить? Когда у человека болит горло, ему говорить совсем не хочется. Когда у ангела сохнут крылья, ему тоже хочется молчать. Рыжий молчал.

Вчера вроде все было хорошо. И позавчера тоже. И поза-поза-поза-вче…

Все было хорошо.

Просто порой бывает, что самые простые и бытовые дни переживаются намного труднее, чем дни тревог и свершений. В те дни время сжимается, несется, прессуется по эмоциям и действиям. А простые будни выматывают своей медленной уравновешенностью. Все же Рыжие больше для времен кризисных, когда подопечные души на изломе и надо выиграть битву.

– Золотистые.

– Ты о чем это?

– Я говорю, золотистые облака. Почти рыжие.

– Как твои крылья.

– Они почти высохли.

– Как там твои подопечные?

– Все нормально. Живут. Грешат в меру. Искупают грехи делами сторицей. Белые Ангелы за ними присматривают.

– Ты должен быть счастлив. Столько людей, и благодаря тебе они…

– Я счастлив. Просто грустно.

– Но почему?

– Потому что когда будет плохо, я буду нужен опять. А пока все хорошо… я чувствую усталость. У тебя так бывает?

– Нет. Я – Белый. Я настоящий. У меня нет таких эмоций.

– Знаю. Это я… недо… не белый… Я – Рыжий.

– И потому ты должен…

– Да. Знаешь, вот сейчас сядет солнце, и душа придет в равновесие. И лет 300 опять не будет кризиса. Не так уж и часто звезды всем подопечным дают благодать и счастье бытового дня. Наверное, я эгоист. Но ОН меня простит. Быть эгоистом один день в 300 лет не так уж и страшно. Зато потом острее чувствуешь людей.

– Остался последний луч, и ты можешь лететь!

– Я всегда могу лететь.

– Всегда? Даже еще час назад?

– И два. И три. И… просто мне иногда надо чувствовать это. Чтобы осознать, почему Рыжий.

– Завидую тебе.

– Не стоит. Каждому свое. Слушай, хочешь, поищем среди нерожденных пока душ будущих рыжих и конопатых детишек? Хочешь поцеловать на счастье?

– Ага, хочу.

– Тогда лови первую звезду ночного неба наудачу и… Полетели?

– Полетели.

Облако опустело. Первые яркие звезды окрасили небо россыпью серебра. Рыжее перо сдул ветер. Медленно оно погружалось в ночь земли, опускаясь все ниже и ниже.

Он протянул руку и поймал. Перо было теплым. Он улыбнулся. Разжал пальцы и положил перо в шкатулку. К таким же, другим, набравшимся со времен первого Рыжего Ангела. Когда-нибудь он достанет их и подарит новые крылья новому Рыжему Ангелу. Когда-нибудь…

Хороший день, однако

«Самое прекрасное, что есть сейчас: учить ходить человека. Человек еще маленький. Идет, спотыкается, ищет точку опоры, а я рядом, крылья в помощь. При каждом падении подхватываю и ставлю опять на ноги. До чего же смешной малыш! Он меня видит. А его родители – нет. Видели раньше. Но это не страшно. Я люблю этот период в жизни людей. Они еще способны видеть меня, цепляться за крылья, улыбаться, когда солнце касается рыжих перьев».

Рыжий Ангел протянул руку, помогая малышу делать шаг.

– Маленький мой, ну еще шажочек, – молодая женщина сидела в кресле и протягивала ребенку руки. – Кто к мамочке идет?

Малыш пытался одновременно хмурить брови и улыбаться. Хмурить брови, потому что так проще держать равновесие. Улыбаться, потому что мама счастлива. Он это видит. Он это чувствует. Вот еще шаг. Нога неуверенно сделала в воздухе странный оборот. Попа в памперсах наклонилась вправо, потом влево и… предательски потянула назад. Еще миг и… Ангел расправил крылья. Взмахнул. Протянул руку и подтолкнул малыша вперед. «Устоял, солнышко мое. Ну, еще последний шажок к маме!» Малыш улыбнулся, протянул руку и ухватился за мамин палец. Дошел. Молодая женщина подхватила сына и закружила по комнате. Смех колокольчиком разорвал солнечный день. Рыжий Ангел сел на пол, по-турецки подвернув ноги, и, достав Книгу Жизни ребенка, вписал: «9 октября 2004 года. Прошел по комнате сам». Улыбнулся малышу и подмигнул. Хороший день, однако.

Диалог

– Ты когда-нибудь думал о предпочтениях людей? Ведь кажется, что видишь душу и мир светится золотом. А люди такие смешные…

– Не это важно, мой друг. Для них не это.

– Красота?

– Да. Странное понятие.

– Странное. Но одни из-за нее убивали. Другие совершали подвиги. Третьи кончали жизнь самоубийством. И ничего не поделать?

– Увы. Остается только сделать восприятие отсутствия безболезненным.

– А обязательно должно быть «отсутствие»?

– Конечно. Иначе как понять наличие? Должно быть равновесие!

– Ага. А мне потом утешать и расхлебывать. Достало.

– Терпи. А что делать? Сейчас такова твоя участь. Ну и человека, конечно. Человеку больнее. Так что…

Даже ангелы в Рождество и Новый год жаждут чуда

Сегодня закрыты все двери. Бывает так – ходишь по небесной канцелярии, и никого. К Рождеству это бывает все чаще и чаще. Все ангелы где-то внизу: оберегают своих подопечных, устраивают маленькие радости и готовят большие чудеса. Самое волшебное время на земле – Рождество и Новый год. Большинство людей уже не верят сердцем, но все еще на уровне генов ожидают чуда.

Рыжий Ангел шел по коридорам и заглядывал в пустые помещения. Вот какой-то ангел впопыхах забыл свою волшебную книжку. Теперь на Земле будет полагаться на память. Хорошо, если у него один или одна подопечная. А если с десяток? Хотя если так много, то ангел уже верхнего уровня и ему книжка не нужна, все помнит и так.