Teologica - Maxim Berns
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лучше на воздух казаться жадным
И поутру как всегда не проснуться.
Остановите и жесты тоже!
Пусть замирают как в кинофильмах —
Может милее покажутся рожи
Вне гомофобии и клаустрофилии.
Остановите кривости пальцев!
Руки срубите, скрестите в уродов!
Лучше с синицами станут якшаться,
Чем всю судьбу протупить в пешеходах.
Скройте углы! Округлите, сравняйте!
Проще скользить, чем ловить вертикали!
А побегут – сразу песней стреляйте,
Пусть погибают в ней, много печали!
Ставрополь, 06.11.02 года
Дрожь
Ты схоронен под евродизайном
И почил под асфальтом, могильник.
Я сжимаю последний полтинник,
Отпевая тебя страшным тайнам.
Проклиная себя за бессилие
Что-то делать в тебе, напрягаться,
Но всю жизнь загадал бы валяться
В той гостиничной влаге насилия
Над остывшим и заспанным телом,
И все тайны его извращения
Открывать, предавая значения
Даже вдохам и выдохам белым.
Сновидениям пьяным, безмолвным,
Спешно спрятанным в простыни. Может
Неуверенность в гладкости кожи
Нас родит отношением кровным.
Ты не раз мною проклят, убийца,
За голодные дни и бездарность,
И за то, что во мне искал парность —
Рисовал моим призракам лица.
Принимал мои тайны на веру,
А потом продавал их прохожим,
Богател, становился моложе
И не знал в том предательстве меры.
Ты сжигал меня солнечным летом,
Ты хлестал мое тело ветрами,
И морозами под сапогами
Крался в душу за страшным ответом.
Да, предатель, ты предал надежды
Ты рядил меня пéром плешивым,
И волшебники, словно чужие,
Затянули потуже одежды.
Ты забился обидой в руины
Довоенных обшарпанных зданий,
И пророчил пустые скитания
Переулками. Правил машины
Останавливать шаг мой под скорость,
Обливать придорожною грязью,
Ты залечивал снежною мазью
Мою скромную верность и гордость.
На тропе твоих войн я согнулся,
На кресте твоих вер я распялся.
Уезжал, не вернуться поклялся
И опять, позабыв всё, вернулся —
Ты мне зиму подсунул, холодный,
Ты решил закалить мою волю.
Закалил, постарался, не спорю —
Я стал тихий, спокойный, подводный.
Я стал грустно отслеживать время.
Ставрополь, 29.12.02 года
Главная
Лене Майстренко
Ты падала. Я знаю, что ты падала,
Вращалась и не ведала, что вечная.
Прощаясь в век, ты возвращалась сáдами,
Ты первая мне, значит бесконечная.
Ты помнилась могилами проклятыми,
Ты часто умирала. Ты – покойница.
Я возвращался с войн своих c солдатами,
Чтоб о твоем надгробии беспокоиться.
Мне помнится закат опухшей раною
И мусор птиц – могильных надзирателей,
Ты вспоминалась волчьими капканами,
И детским страхом на глазах предателей.
Давилась небом – водкою и хлебищем,
Давилась черствой коркой до бессилия.
Я признавал тебя своим убежищем
И нежной лаской тайного насилия.
Ты возвращалась просто, без преддверия,
Без писем глупых, телефонных silence`ов,
Ты стала знаком древнего поверия
И я поверил в нереальность адреса,
Никчемность снов и бесполезность имени,
В ненужность веры и абсурды ревности.
Меня ты называла по фамилии
Со всей жестокостью военнопленности.
Ты ставила мне чай, играла музыки,
Я замечал – пришла потусторонница!
Ты до безумия любила бублики,
А я – аллеи, где растет смоковница,
Где мы гуляли долго, взявшись за руки,
Где мы молчали трудность сочинения,
Где мы забыли все чужие праздники
И даже как-то раз твой день рождения.
И в эту память ты, крестившись, падала,
И погибала – дива скоротечная,
А через час ты возвращалась адами,
Ты главная мне, значит бесконечная.
Дербент, 10.09.02 года
* * * (Через небо ты шла постепенно…)
Через небо ты шла постепенно,
Не спешила и всё же успела,
И брала небосвод в свои плены,
И звездой до костей обгорела
В белых тайнах, чтоб стать королевой
Моих тихих сердец подвенчальных,
И неволилась этой победой,
А потом и сама стала тайной.
Ставрополь, 29.12.02 года
из альбома «Понимать» (2003)
Понимать
К походам в земли небес
Остыть общагой друзей,
Собрать карманный музей
Из королей и принцесс.
Не уточнять ординат,
Не утруждаться звездой,
И тридцать лет отдать той,
Которой не был распят.
Не снизойти до петли —
Не отыскать в ней приют,
Купить последний маршрут
И снаряжать корабли
В зари опухшую кровь.
Грести и морем дышать,
В портах безумие продать
За неживую любовь.
И там, за краем земли,
Припомнить страсть к небесам —
По тайнам снадобий там
Вращать принцесс в короли.
Припомнить нитки знакомств,
Писать, а может звонить,
Нащупать слабую нить
Да для спасенья потомств
Порвать, познав пауков,
Плетущих сети капкан.
На вечность «сесть на стакан»,
Сложить пять главных стихов
И понимать: «Не дано»,
Болеть всем тем, кем не стал,
Предполагать что пропал
И знать, что умер давно.
Сочи, 30.09.03 года
Светлое Чёрное
До свиданья, холодное море,
Не согревшее кожу и мысли!
Убивай и глуши на просторе
Для статистики важные числа
Кораблей, что попали на мели,
Моряков, что уже не вернуться,
Что ветрами в закатах сгорели
И привыкли рассветами гнуться.
А теперь я тебя огибаю
Беспощадной железной дорогой,
Уезжаю, опять уезжаю,
Чтоб забыть тебя – мокрого бога.
От того, что безвыходно время
И события – тихие звери
Точат зубы на холод метели
Через жаркое лето. Потери
Нахожу. Жму минуты в карманах,
По вокзалам хожу, побираюсь,
В поездах тихо прячусь бродягой
И под лето к тебе возвращаюсь
Моё светлое Черное море —
Я руками тебя обнимаю,
Я глотаю, я пью твои соли,
Твою исповедь воспринимая.
Владикавказ, 10.10.03 года
Окно
Окно открыто. Хочешь – улетай
Встречать асфальт последним из объятий,
Закрыть собой других, чтобы трамвай
Стал пионером мировосприятий.
Чтобы прохожий окрестил крестом
Твоё стремление из червей до неба,
И посчитал последним дураком,
И не признал потом твоей победы.
Окно открыто. Сможешь – покури
И первым дымом едкой сигареты
Ты позови рождение зари
И удивляйся спектрами и светом.
Кури и плюй в соседское белье,
Чтоб женщины в трусах ругались матом,
Чтоб их супруги чистили ружье
И десять лет искали виноватых.
Владикавказ, 11.10.03 года
из альбома «Белый» (2005)
Пропал
Звуки твоих волос,
Тонкие птицы ресниц,
Взгляд, где застыл вопрос
О чистоте границ,
День твоего лица,
Губы, где стынет ночь.
Голос. В нем нет конца
Песне, молящей помочь.
Жесты чуть сонных рук,
Пальцев тугой минор,
Кожа, где пишут круг
Бархат и мельхиор.
Мыслей чужой секрет,
Дел безнадежный оскал —
В них я на сотни лет
Сгинул, сгорел, пропал.
Таганрог, 03.05.05 года
* * * (Беречь наши дни как лёд…)
Владимиру Алешкову
Беречь наши дни как лёд.
Без смысла. Просто беречь.
Спокойно грести в поход
И знать, что под нами течь.
Отчаянно жать на газ
И в карты смотреть, как в сон,
И видеть две пары глаз,
И помнить еще миллион.
В полях оборвать цветы
Без смысла. Просто нарвать.
Кидать через грусть мосты
И смехом на раз взорвать.
Любить в каждом из нас
Все то, что не стоит любви —
Намеком сквозьсонных фраз
И спасами на крови.
Таганрог, 03.05.05 года
Май
Теперь, когда нет других —
Таких, кто не знает куда,
Теперь, когда каждый стих
Истерика и вода.
Когда за горой – предел,
Практически край земли,
В усталом движении тел
Ты мне этот май подари.
Не бойся, он будет жить
В надежных крепких руках,
Продолжит рекою плыть,
Смеяться, тонуть в облаках.
Все также он станет ждать
Признаний любви от тех,
Кто знает, как надо врать,
Обман превращая в смех.
Теперь, когда я горю
На играх голодных птиц,
Когда я с руки кормлю
Любовь и тепло их лиц.
Когда я живу для тех,
Кто смотрит и видит «ноль»,
Я молча грущу наверх —
Мне нужно другую боль
Испытывать от тепла
Невидимых плавных рук,
Исчадия другого зла
Терпеть как смыслы разлук —
Я стану дышать для них,
И их провожать поезда
Теперь, когда нет других —
Таких, кто не знает куда.
Не думай! Дари его —
Беспечный и мокрый май.
Дари это хрупкое зло,
Дари его воздух, как край.
Практический край земли.
Я так в него верить хотел
В хрустальных лучах зари,
В усталом движении тел.
Сочи, 24.05.05 года
Вам
Мрамор простыни – вам на плечи,
Свечи вам в каждую руку.
Вам в карманы – июньский вечер,
Анальгин и белую скуку.
Вам – безвольность перин и перья
Дивных птиц на худые плечи,
Маски, мел, как верх лицемерия,
А как низ – июнь, карты, вечер.
Владикавказ, 13.06.05 года
Пустое
Воспоминания дней, отмерших в
