Место полного исчезновения: Эндекит - Златкин Лев Борисович

Закончив шаманствовать, камлать, Ама вновь напоила Дарзиньша питьем, принесенным ею с собой, и уложила его спать. Теперь он спал спокойно, дыхание его стало ровным, сердце делало не более пятидесяти ударов в минуту.

Если что и могло потревожить сон Дарзиньша, так это внезапная и необъяснимая смерть Ольги. Словно смерть из Дарзиньша, чтобы далеко не ходить, перебралась в близлежащее тело, а этим телом, так уж получилось, было именно тело Ольги.

Ольга захрипела, вскрикнула и умерла. Душа ее, похищенная в образе жаворонка, не вернулась обратно, а без души, как известно, тело человека не может существовать.

Бездушным человеком может быть только зомби.

Довольная собой Ама неслышно выскользнула из спальни, где ее место пока было занято, но уже мертвым телом.

И первый солнечный луч, ворвавшийся сквозь окно в спальню, высветил странную картину: в постели мирно, со счастливым лицом спал седой старик, а рядом с ним лежала мертвая молодая и прекрасная любовница, от которой этот старик три дня и три ночи никак не мог оторваться.

Теперь смерть их разлучила навеки.

Рядом в комнате Ама, прислушавшись к голосам духов, раздававшихся из бубна, тихо прошептала:

— Ты будешь жить еще девять лет, девять месяцев и девять дней. На такой срок Ерлик согласился отпустить твою душу. Но эти годы ты проведешь только с Амой.

Она сразу успокоилась и отправилась к своей главной березе, где в юрте лежали все ее вещи, и стала их не торопясь переносить в дом.

Медведица в своей берлоге не терпит не только другую медведицу, но и красивую комнатную сучонку, которая тешила ее медведя.

Утром, в яркий солнечный день ничто, казалось, не предвещало наступления трагедии, кровавого бунта, смерча, сметавшего все на своем пути.

Спокойствие царило во всех бараках, в столовой было намного тише, чем всегда, даже мата было слышно раз в десять меньше.

Но наблюдательный глаз сразу бы заметил, что это — спокойствие перед бурей. Затаившаяся стихия словно ждала сигнала — толчка, для того чтобы смести все на своем пути.

Игорь не заметил ничего. Впрочем, у него была причина, смягчающее вину обстоятельство: он был вновь влюблен «по уши» и не замечал вокруг даже колючую проволоку и высокого забора, молчаливо напоминающих, что он здесь, никто и ничто и его можно в любой миг прижать, как вошь, к ногтю и раздавить.

Влюбленный слеп. Это — общеизвестно.

После завтрака Игорь заторопился в «крикушник», где его должна была ожидать Алена. Игорь уже и думать позабыл о Лене, хотя одинаковые имена возлюбленных должны были наталкивать его на мысли и о прошедшей любви.

Но влюбленные все — эгоисты и кроме своей любви ни о чем не собираются размышлять, даже о своей смерти, если она следует вслед за любовью.

Все влюбленные — Ромео и Джульетты, не думающие о яде и кинжале в финале страстной любви.

Алена уже открыла комнату и ждала Игоря, тоже вся горя от желания и нетерпения. Она полночи не спала, размышляя о странностях жизни и о том, что, оказывается, встретить свою любовь можно и в таком месте.

И опять, забыв запереть дверь, они, словно изголодавшиеся, бросились в объятия друг другу.

Но раздеться и заняться любовью они не успели.

— Так, так! — раздался скрипучий голос майора у двери. — Вот чем мы здесь занимаемся!

— Это мы занимаемся, а вы нахально подглядываете! — разозлилась Алена.

Майор тоже разозлился. Он не ожидал такого отпора. Думал, что Алена смутится, сразу почувствует свою вину, а значит, с ней легко можно будет договориться насчет одной-двух ночей.

— Вас, очевидно, плохо инструктировали перед отъездом на работу в исправительно-трудовое учреждение! — зарычал он на Алену. — Вы грубо нарушили инструкцию о внутреннее распорядке и будете наказаны. Но вопрос не в вас!

Он обернулся к Игорю.

— То, что я видел, я расцениваю как нападение на представителя администрации с целью изнасилования! — он нагло улыбнулся. — «Плюс пять» я тебе гарантирую!

И он подозвал рукой охрану, очевидно, ожидавшую этого знака, потому что буквально через несколько секунд охранники влетели в комнату и заломили руки Игорю.

— Отведите его в БУР! — приказал майор. — С ним вопрос ясен. А после возвращайтесь обратно, будем разговоры разговаривать с этой молодкой.

Судя по довольным ухмылкам охраны, им уже доводилось вести подобные разговоры, потому что они сразу же заторопились и буквально волоком потащили Игоря в БУР.

Майор прикрыл дверь и сказал вполне серьезно.

— Выбирай — либо я, либо они и я!

— Вы с ума сошли! — возмутилась Алена. — Я же врач! Не нарывайтесь на статью!

— Голубушка! — засмеялся майор. — Все спишется вот на этого молодчика. Есть и свидетели, что это он в грубой и изощренной форме изнасиловал вас, а потом и убил. Я же сам и буду проводить расследование.

Алена почернела, но мгновенно нашла выход из страшного для нее положения.

— Закройте дверь на крючок! — предложила она и демонстративно стала расстегивать блузку.

Майор дрожащими руками с грехом пополам закрыл дверь на крючок и застыл.

— Что стоишь чурбаном? — грубо спросила Алена. — Раздевайся догола. Я не люблю, когда партнер в сапогах.

Майор разделся так быстро, как будто от этой быстроты зависела его жизнь. Раздевался он спиной к Алене, чтобы не смущать ее сразу своим жалким видом.

Но как только он повернулся к Алене голым, рассчитывая увидеть ее в таком же виде, вместо этого он сразу же увидел «небо в алмазах».

Алена мощным отработанным ударом ноги с разворота попала ему прямо в подбородок, отбросив к стене, по которой майор и сполз студнем на пол, где и застыл кучкой дерьма.

Алена первым делом застегнула кофточку, затем, вытащив из брюк майора ремень, связала ему руки, крепко и надежно, а ноги стянула двумя брючинами.

Рот майора Алена заткнула грязным платком, который обнаружила в тех же брюках.

Оставив бездыханного майора в комнате, Алена закрыла ее на ключ, но сам ключ и не подумала отдавать дежурному.

— В комнате остался товарищ майор! — сказала она в ответ на молчаливый взгляд дежурного. — Ему надо еще посмотреть кое-какие бумаги.

И покинула мужскую зону. Здание администрации было одно и не делилось на мужское и женское отделения.

В поселке Алена рассчитала, что найти дом начальника исправительно-трудового учреждения будет не так сложно.

Она оказалась права.

Первый же человек, к которому она обратилась с этим вопросом, подробно объяснил ей, как быстрее добраться до дома Дарзиньша.

Впрочем, разница между вариантами маршрута до дома Дарзиньша по времени была невелика.

Ворота дома Дарзиньша были закрыты на замок, но Алену таким препятствием смутить было трудно.

Она быстро и легко перелезла через железные ворота, будто делала это неоднократно, и прошла в дом.

В первой же комнате она наткнулась на Аму. Та устало сидела на диване и курила трубку. Судя по запаху, это был все же не табак, а скорее марихуана или гашиш.

Алена сразу ощутила знакомый запах, ее путь к служению властителю подземного мира Ерлику начался именно с курения анаши или гашиша.

Но она не стала вдаваться в воспоминания, а взволнованно сказала:

— Мне срочно нужен Виктор Алдисович!

— Зачем? — спокойно и равнодушно спросила Ама, затягиваясь дымом.

— В зоне случилось страшное! — в голосе Алены послышались слезы. — Наше с ним дело может сломаться, за последствия нельзя поручиться. Ужас, что будет!

Ама сразу видела: искренно говорит человек или притворяется. Алена говорила не только искренне, она, действительно, была сильно взволнована и в страшном смятении.

— Ночью Виктор Алдисович умер! — спокойно начала Ама.

Но Алена, на которую это сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы, просто рухнула на ближайший к ней стул и, спрятав лицо в ладони, разрыдалась так, что Ама поспешила ее утешить:

— Я вернула его душу, обменяв ее на другую у Ерлика! — торжественно сказала Ама и вновь затянулась дымом из трубки. — Теперь он спит рядом с мертвой, но можно попробовать его разбудить. Если он проснется, то будет здоров. Пойдем со мной.