Поэты 1790–1810-х годов - Василий Пушкин

Можно полагать, что друзья, знавшие Беницкого не только по журнальным публикациям, но и по произведениям, не предназначенным для печати (о существовании таковых имеются свидетельства, однако в настоящее время они, видимо, безвозвратно утрачены), и по беседам в дружеском кругу, видели перед собой гораздо более радикального мыслителя, чем историки литературы, ограниченные тесным кругом прошедших через цензуру сочинений. Хорошо знавший Беницкого Батюшков, собираясь писать историю русской литературы, отводил ему место в одной статье рядом с Радищевым и Пниным.

Однако если политические эмоции Беницкого были пламенными и бунтарскими, его воззрения, оформленные в программу, видимо, не выходили за пределы той умеренно-прогрессивной системы убеждений, которая была характерна для ядра Вольного общества. Именно они определили редакционную позицию журнала «Цветник», который Беницкий стал издавать в содружестве с А. Измайловым в 1809 году.

Беницкий обладал способностью сплачивать вокруг себя молодых, активных литераторов. «Цветник» в короткий срок стал настоящим центром молодой литературы: в нем принимали участие Милонов, Катенин, Гнедич, Никольский, Батюшков и др. Отдел критики журнала, полностью находившийся в ведении Беницкого, современники оценивали особенно высоко.

Литературные воззрения Беницкого сближали его с поэтами гражданского направления преддекабристской поры. Он пропагандировал Шиллера[251], сочувственно относился к «новому слогу» Карамзина, но требовал дополнить его гражданственностью содержания; в рецензии на первый том собрания сочинений Радищева он весьма сдержанно оценил поэтическое мастерство автора «Бовы», но недвусмысленно намекнул на сочувствие позиции Радищева-прозаика.

Ранняя смерть Беницкого, последовавшая от скоротечной чахотки, оборвала его литературный труд. Узнав о смерти Беницкого, Батюшков писал: «Больно жаль Беницкого! Жильберт в нем воскрес и умер. Большие дарования, редкий светлый ум»[252].

Основные издания сочинений А. П. Беницкого:

Талия, или Собрание разных новых сочинений в стихах и прозе, кн. 1, СПб., 1807.

«Поэты-радищевцы. Вольное общество любителей словесности, наук и художеств», «Б-ка поэта» (Б. с), 1933.

243. ПЕСНЬ ВАКХУ, ВЗЯТАЯ ИЗ АФИНСКИХ ПИРШЕСТВ

Лейтесь, вина ароматны,В кубки сребряны, златы,Обвивайтесь вкруг, приятны,Свежи, розовы цветы.Лиру взяв, с АнакреономЯ хочу гремящим тономВакха юного хвалить:

«Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!»

Вакх веселый любит хоры,Любит пляски, хоровод,Истребляет злость, раздоры,Гонит скуку, тьмы забот, —В юных радость поселяет,Старым младость возвращаетИ любовью всех живит.

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи;Вакх повсюду да гремит!

Пусть герои ищут славы,На полях врагов разят —В недрах тишины, забавыМы счастливей их стократ.Мы счастливы — хоть забвенны.Наши лавры — плющ зеленый,Наша честь — побольше пить!

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!

Вакх, мечтой нас забавляя,Облегчает тем трудыИ, надеждою питая,Учит презирать беды.Всех равно к себе приемлет,Всех как братиев объемлетИ блаженство всем дарит.

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!

Если счастие не служитИ наскучил здешний свет,—Много тот пускай не тужит,Дружно с Вакхом заживет.Он беды свои и гореСбросит с плеч, как камень в море.Вакх златой всем век дарит.

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!

Вакх жезлом своим волшебнымУсмиряет тигров, львов;Хором дружеским, веселымМузы с ним поют любовь.Он смягчает и морозы,На снегах сбирает розы,Чудеса везде творит.

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!

Вакх — любитель правды строгой,Он жить правдой учит нас;Всяк иди своей дорогойИ тверди на всякий час,Что минуты жизни скоры:Не успеешь кинуть взоры,Как всё в вечность улетит.

Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!

Что ж? Какие жертвы славныМы ему за всё явим?Эти рюмки и стаканыВмиг до капли осушим!И наместо драгоценныхПриношений, жертв священных,Станем, станем ввек гласить:

«Славься, славься, сын Семелы!Восклицайте все в весельи:Вакх повсюду да гремит!»

244. КОНЧИНА ШИЛЛЕРА

Там увидимся мы опять, или — никогда…

Зри! — там звезда лучезарна          В синем эфире,Светлой протягшись чертою,          Тихо померкла.

Рок то; звезда, путь оконча,          В бездне затмилась:Смертный великий[253] со славой          В вечность отходит.

Слышишь?.. — Чу! — стонет медяный          Колокол смерти;Стонет и своды земные          Бой потрясает.

В мирной ограде покоя          Гений рыдает;Долу повержен, дымится          Пламенник жизни.

Ветви навислыя ивы          Кроют могилу;Листвия с шумом колеблют          Ветры пустынны.

Лира поэта при корне          Древа безмолвна,Острый кинжал Мельпоменин          В прахе сверкает.

Муза печальна, трепеща,          Урну объемлет;Слезы по бледным ланитам          Градом катятся.

Кто извлекает стенанья          Девы парнасской?Кто сей, над коим тоскует          Дщерь Мнемозины?..

Ужасы хладныя смерти,          Как вы коснулись?Горе! — певец Мельпоменин —          Шиллер — во гробе?..

Шиллер — пред кем цепенели          Оркуса силы,Стиксовы воды мутились,          Фурии млели.

Скоро, ах! скоро умолкнет          Звон похоронной;Камень надгробной истлеет,          Ива завянет.

Где же певец Мельпоменин?          Где его память?Слава великих — кончина;          Память — творенья.

Гений, как в тверди светило,          Век не мерцая,Греет, живит, восхищает          Взоры вселенной.

Яркий светильник не скроют          Мраки туманны;Ночью луна свет приимет:          Узрят в ней солнце.

245. СЧАСТИЕ

«Наставь меня, мудрец, как счастие найти?         Тебе, я думаю, оно известно?»                   — Ближайших три к нему пути:Будь подл, но это, знай, и трудно, и бесчестно;Будь честен, но тогда возненавидит всяк;              Всего же легче: будь дурак.

246. ЛЕТНЯЯ НОЧЬ

Когда мерцание серебряной луны              Леса дремучи освещаетИ сыплет кроткие лучи на купины,              Когда свой запах разливаетДушиста липа вкруг синеющих лесов              И землю, от жаров унылу,Свежит дыхание весенних ветерков, —              Тогда, восклоньшись на могилуРодных моих, друзей, мерцания луны              Я в горести не примечаю              И запах лип не обоняю,Не слышу ветерков приятныя весны.              Увы! я с милыми расстался,Все чувства рок во мне несчастьем притупил;              Ах! некогда и я пленялсяЛуною в летню ночь, и я дышать любил,              Под свесом липы благовонной,Прохладным воздухом, — но без друзей и ты,              Природа! вид прияла томной,И ты утратила свой блеск и красоты.

П. И. ШАЛИКОВ