На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Послушайте…
— Нет, это вы меня, Наталья, послушайте! — перебила Инна, взвешивая каждое слово. — Этот мужчина — мой! Делиться с ним я не намерена ни с бывшими, ни с прошлыми, ни с мужчиной, ни с женщиной — ни с кем бы то ни было вообще! Я ревнива до убийства! Причем кара моя падет на голову женщине! Ибо свято верю в одну истину: сучка не захочет, кабель не вскочит.
— Да ты! — зашипела Натка.
Жена Вадима усмехнулась:
— Не помню, чтоб мы пили на брудершафт.
Наталья хотела еще что-то добавить, но тут вернулась Алька.
— Инна, ты засосала всё в одного? — воскликнула малышка, встряхнув пустой бутылкой. — Ну, ты, блин, даёшь!
— Сорян! — проговорила невестка.
Алька смотрела на нее и не узнавала.
— О, да ты пьянчужка оказывается, — засмеялась она.
Инна улыбнулась, но промолчала, и тут прямо перед ней появился букет — огромный букет гигантских ромашек.
— Ух ты! — выдохнула она восторженно, позабыв о Наталье. Взяла цветы, опустила к ним лицо, вдыхая аромат.
— Не уверен насчет запаха, скорее всего тепличные, — смущаясь, проговорил рядом муж. Такая реакция порадовала его.
— Ромашки? — усмехнулась Алька. — А чего ж не лютики?
Инна закивала.
— Люблю ромашки, васильки, львиный зев, ирисы, ландыши, — сказала она и добавила, повернувшись к мужу, — пахнут, чуть-чуть пахнут.
Вадим наклонил голову к цветам, а девушка его чмокнула в щеку. Он вскинул глаза, а она вновь опустила голову к цветам.
— Начинается, — пробормотала Алька, — вы не одни тут, ладно?
Брат махнул на нее рукой. Всё же хорошо, что он вспомнил о букете. Хорошая была идея. Реакция Инны лучшее тому подтверждение. Благо, Вероника не подвела: никакой упаковки, никакого ассорти. Только ромашки. Большие ромашки, перевязанные ленточкой.
— А мне цветочки? — вдруг спросила Алька.
— Цветочки будет дарить кавалер, — усмехнулся брат, сестрица вздохнула, а он вдруг положил перед ней конверт.
— Да ну! Деньги — это неинтересно! — пробурчала та недовольно и отодвинула конверт.
Брат хмыкнул:
— А кто сказал, что это деньги. Ты загляни.
Малышка тут же сцапала конверт и открыла. В следующий миг на весь ресторан она верещала от радости, пытаясь дотянуться до брата через стол.
— Мадонна! Черт, два билета на Мадонну! — взвизгивала она ежеминутно.
— Ты сейчас стол перевернешь. Зови Анжелку и идите на концерт, — сказал стилист. — Кстати, уже завтра.
Алька закрутила головой, переводя взгляд с Вадима на невестку.
— А вы? — спросила она.
— А я уже сказала, что не фанатка сей эстрадной дивы, так что иди с Анжелой, — ответила Инна и опять нырнула лицом в букет.
— Дорогие билеты на концерт. Хотела купить, но цены уж очень высокие, — промурлыкала Наталья, а в голосе послышалась зависть.
— Домой? — друг спросил Вадим, не утруждая себя ответом ей. Жена, не вылезая из букета, кивнула. — Пойду тогда, оплачу. Собирайтесь, жду у выхода. Пока.
Последнее было адресовано Наталье. Та смотрела на свою соджу в стопке и больше всего хотела плеснуть ею в Инну, в эту дылду грудастую, которая так умиляется этим цветам. Тоже мне, ромашки!
А дылда встала и, даже не удостоив ее взглядом, прошествовала к выходу. Она не шла, а несла себя. Этому Наталья так и не научилась. Алька что-то мурлыкала себе под нос, названивая подруге. Семейство удалилось, оставив Наталью одну. Та обозрела стол с пустыми тарелками, потом посмотрела на стопку с соджу, что сжимала в руке и вздохнула. Вадим, возвышаясь у стойки администратора, что-то говорил девочке-кореянке. Такой красивый, элегантный. Белая рубашка еще больше оттеняла его смуглую кожу. А от взгляда на жилистые руки почему-то начинало сосать под ложечкой. И этот красавец-мужчина вот этими умопомрачительными руками обнимал другую. Инна вдруг поклонилась сотрудникам и что-то сказала по-корейски. Те всполошились и замололи языками. Девушка хохотала и отвечала очень бойко.
— Она даже по-корейски говорит, — хмыкнула Наталья и опрокинула в себя соджу. Больше на них она не смотрела.
Семья шла по Гороховой к набережной Мойки, и на разговоры не тянуло. Инна обнимала букет, что-то напевая под нос. Вадим, шествуя рядом, смотрел на нее и улыбался. Алька болтала по телефону, отстав от родственников. Тут она их нагнала и подхватила брата под руку.
— Молодец, онисама, — сказала она, — здорово ты с цветами придумал. У Натки такие глазища были!
И она старательно вытаращила глаза.
Инна вдруг опустила букет.
— Так это…, — пролепетала она неуверенно и даже замерла.
— Он заказал, чтоб…
— Я их заказал сегодня, когда вышел из ресторана вашего, Алиса Андреевна, — вдруг жестко перебил брат, Алька даже улыбаться перестала. — По поводу, но без умысла. Инна, эти цветы только тебе. Не парься.
Сказал и пошел вперед раздосадованный. Инна с Алькой посмотрели ему в спину, и сестрица бросилась вдогонку.
— Брат! Вадим! Брат! — кричала она, но он перешел дорогу, и пошел вдоль набережной, так и не оглянувшись.
Инна посмотрела на цветы и опять обняла их.
— По поводу, но без умысла, — проговорила она, потом посмотрела на цветы. — Надо узнать, а по какому поводу-то.
А Вадим шел и злился на сестру. Что ж за день такой-то? Сначала одно напоминание о прошлом, теперь Наташка. И какого черта она пришла именно в этот ресторан? Их ведь штук пять в Питере, если не больше! Лицо Инны после слов Али вмиг посерело, и у Вадима стало тоскливо на душе. Сегодня, целуя ее на глазах Макса, он не думал о друге жены. Инна едва держалась на ногах. Она не испугалась Леона, прижавшего ее к стене. Она не отступила перед Галкой, а тут… Задыхаясь от жуткого страха, она цеплялась за Вадима, словно только в его силах было ее спасти. Она не слышала и не видела его, а он хотел достучаться до нее. Показать и доказать, что он рядом! Поэтому поцеловал. Кровь пульсировала в ушах, и в это мгновение он слышал стук собственного сердца. И жена поняла, почувствовала, что он действительно рядом. Поэтому едва ответила на поцелуй, поэтому обняла.
С досады стилист скрипнул зубами, но тут Алька его нагнала.
— Ну, ты чего, брат? Я ж не со
