Феникс (СИ) - Колышкин Владимир Евгеньевич

   - Некогда, родная, - отвечаю я ласково и тоже глажу ее по щеке, - И потом: бездельничающий начальник да еще в обществе женщины - плохое зрелище для подчиненных. Не забывай персидскую княжну...

   Владлена, видя, что я законченный служака, оставляет меня в покое и отдается солнцу. Я спешу продолжить свои записи.

   Да, да, господа! То, о чем вы подумали, случилось позапрошлой ночью, когда мы разместились вблизи водопада. Наши чувства были слегка потрясены - столько дней не видеть текущей воды и вдруг такое ее изобилие! Скальный выступ в виде замшелой головы старика с огромным носом делил водопад на две неравные части. Большая часть водопада обрушивала свои воды с высоты около двухсот метров. Мы решаем, что малая часть водопада послужит нам душем. Казаки сдирают с себя мерзкую одежду и голыми лезут в сверкающий под солнцем, оглушительно шумный и девственно чистый поток воды, свободно падавший с высоты примерно шестьдесят метров. В веселой сутолоке обнаженных мужских тел я не сразу замечаю рядом с собой стройную фигуру Владлены. Жажда немедленно, сейчас же смыть с себя раздражающую грязь оказывается сильнее женской природной стеснительности. Казаки стараются не смотреть в ее сторону, и многие выдерживают с честью это нелегкое испытание. Я тоже надеваю на лицо маску равнодушия, тактично отворачиваюсь, но Владлена протягивает мне кусок мыла и просит намылить ей спину. Округлый, армат источающий брусок, все время норовящий выпрыгнуть из рук, скользит по выпуклостям и впадинам загорелого женского тела. Потом я пускаю в ход губку из поролона. У Владлены красивая шея, хорошо развита спина, тонкая талия и аккуратная, выдающаяся назад попка. Меня раздирает желание рассмотреть Владлену спереди, чтобы окончательно отмести все сомнения и такая возможность мне предоставляется.

   По-видимому, Владлена сделала это нарочно, чтобы раз и навсегда расставить все точки над i. Ясно, что она намерена окончательно утвердиться в своем новом положении. Именно поэтому, ни с моей стороны, ни тем более с ее, такое поведение ни в коем случае нельзя расценивать как бесстыдство. Она обернулась ко мне, чтобы взять мыло и поролон, не таясь глядя мне в глаза. Повернулась всем телом - открыто, без жеманства и притворной стыдливости. Этому способствовали ее некоторые чисто мужские черты характера, которые она вырабатывала в себе многие годы.

   Женщина, обнажаясь перед мужчиной, тем более в первый раз, всегда испытывает какую-то - даже не всегда осознанную - неловкость и расслабляется только, когда загребущие руки любовника стискивают ее в объятиях. Мужчина в подобной ситуации почти никогда (если он мужчина) подобной неловкости не ощущает. Скорее даже наоборот, подсознательно, а иногда сознательно, демонстрирует свое грубое, мускульное превосходство над женщиной.

   У Владлены не обеспокоенная руками мужчин грудь, похожая на два спелых яблока, налитые силой и соками жизни. Плоский живот плавно закруглялся и уходил в глубь таинства с тем восхитительным изгибом, который повергает в дрожь мужчин. Полные бедра и стройные ноги и то, специфически женское, - все выглядело весьма эстетично и гармонично. И готов был сорваться с моего языка упрек. "Зачем же ты такое богатство прятала под мужскими тряпками? - хотел было сказать я, но, к счастью, вовремя стиснул зубы. И даже руку приложил к губам. Владлена поблагодарила меня, отвернулась, одарив улыбкой и многозначительным взглядом - глубоким и синим.

   Под утро, никого не потревожив и не предупредив, мы с Владленой по молчаливому согласию уходим из лагеря. Я предусмотрительно прихватываю с собой походное одеяло. Огибаем кусты и поднимаемся до середины безымянной высотки, у основания которой был разбит наш лагерь. Чуть порозовел восток, но еще достаточно темно, чтобы не стесняться друг друга. Смяв невысокую поросль папоротника, я кладу на землю и расстилаю одеяло. Я не заметил, когда Владлена успевает раздеться. Вижу, что она, уже нагая, падает на одеяло, вытянув руки по швам, словно солдат, выполнивший команду "ложись", только с тем отличием, как эту команду понимают женщины - лицом к небу. Озадаченный стремительностью нашего сближения, я сажусь рядом с ней, ждущей моих ласк. И я глажу сухую, чистую и упругую кожу ее горячего податливого тела. Владлена обхватывает мою шею сильными руками, притягивает к себе, прижимает к упругой груди. Даже сквозь рубашку я чувствую эту упругость и твердость ее сосков. Лежа на обнаженной женщине, я испытываю некоторую неловкость оттого, что полностью одет. Мысли мои разбегаются, как тараканы, я не знаю с чего начать мне раздеваться - снизу или сверху. Если - сверху, то это будет слишком долго и может охладить чувства. Начать снизу - получится как-то неприлично поспешно и где-то даже пренебрежительно к женщине. Но так случилось, что инициатива оказалась полностью на стороне Владлены. Очевидно, ей безразлично - одет я или раздет. Мне кажется, что она так давно не была с мужчиной, что только теперь поняла, как изголодалась по этим мерзким типам, которых привыкла презирать. Дело кончилось (или продолжилось) тем, что я оказался частично раздет с ее торопливой помощью, и мы слились в единое целое. Она была нежна и тактична. И предупредительна.

   Если я напишу, что у нас с Владленой в это первое свидание произошло все просто замечательно, то рискую заполучить репутацию лгуна и хвастуна. По-моему, она не получила никакого удовольствия. Как, впрочем, и я. Нет, свою порцию мужских радостей я получил сполна, но после этого в душе наступила какая-то оглушающая пустота. Я понял, что ЛЮБЛЮ ИНГУ и ничего с собой поделать не могу. Женщины, как особо чувствительные натуры, прекрасно разбираются во всех тонкостях любовного контакта. Почти наверняка они могут определить, когда мужчина вкладывает в акт не только тело, но и душу, а это и значит, что он ее любит, или он фальшивит, бездушен... В нашем близости, наверное, преобладало механическое. И Владлена это почувствовала и не сумела раскрыться до конца.

   Впрочем, возможно, ей моя рефлексия до большой лампочки. Может, она мыслит другими категориями. Что я вообще о ней знаю? А то, что мне известно, не всегда мною принимается как должное. Например, её мужские замашки меня, честно сказать, раздражают. Оказывается, в женщине я люблю женственность. Вот почему мне всегда были смешны потуги феминисток накачать себе мышцы и стать в ЭТОМ СМЫСЛЕ вровень с мужчинами.

   Однако, это всего лишь мое личное мнение. Поучать женщину, тем более указывать ей, какое место в обществе она должна занимать, - отнюдь не второстепенное - не в моих правилах, Боже упаси! Но, по-моему, Создатель прекрасно распределил роли и разделил природные богатства, дав мужчине - силу, женщине - красоту. И в равной степени наделил всех умом. Так чего же вам еще?

   Но давайте не будем эгоистичными занудами. Людей надо понимать. И прощать им их слабости. Откуда мы можем знать, может, женское стремление к силе есть ответная реакция на то, что мужчины все больше теряют рыцарские качества. Если мужчина пьяница, слюнтяй, тряпка, то что же остается женщине, как не взваливать на свои хрупкие плечи еще и мужские обязанности...