Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоанн Роулинг

— Ты специально применил Жгучую Порчу? — невозмутимо поинтересовался Злей.

— Нет, — не без сожаления ответил Гарри, поднимаясь с пола.

— Я так и думал, — Злей внимательно на него посмотрел. — Ты впустил меня слишком глубоко. Потерял контроль.

— Вы видели то же, что и я? — спросил Гарри, не уверенный, что хочет знать ответ.

— Местами, — усмехнулся Злей. — Чья это собака?

— Тёти Марж, — пробормотал Гарри. В эту минуту он как никогда ненавидел Злея.

— Ладно, для первой попытки не так уж и плохо, — Злей снова поднял палочку. — Ты всё-таки сумел остановить меня, хотя потерял много времени и сил на совершенно бесполезные вопли. Ты должен быть спокоен, сосредоточен. Пусть меня отторгает твоё сознание, тогда и волшебная палочка не понадобится.

— Я пытаюсь, — сердито откликнулся Гарри, — но вы же не говорите, как!

— Манеры, Поттер, манеры, — недобро проговорил Злей. — А теперь закрой глаза.

Прежде чем выполнить это указание, Гарри со злобным испугом посмотрел на учителя. Стоять с закрытыми глазами перед Злеем, который вооружён волшебной палочкой? Перспективка….

— Ни о чём не думай, Поттер, — велел ему холодный голос. — Освободись от всех эмоций…

Но гнев как яд, пульсируя, бежал по жилам. Как от него избавишься? Проще оторвать ногу…

— Ты не слушаешься, Поттер… Нужно быть более дисциплинированным… Сосредоточься!

Гарри попытался расслабиться, не думать, не помнить, не чувствовать…

— Попробуем ещё раз… на счёт три… раз… два… три! Легалименс!

Огромный чёрный дракон взметнулся на дыбы… Родители… машут руками из зачарованного зеркала… Седрик Диггори, на земле: смотрит на Гарри пустыми глазами…

— НЕ-Е-Е-Е-Т!

Гарри опять стоял на коленях, уткнувшись лицом в ладони. Голова, точнее, сам мозг болел так, словно кто-то хотел выдернуть его из черепа.

— Вставай! — крикнул Злей. — Вставай! Ты не стараешься! Тебе лень сделать над собой усилие! Ты пустил меня в воспоминания, которые вызывают у тебя страх! Сам снабдил меня оружием!

Гарри встал. Сердце билось так сильно, будто он и правда только что вернулся с кладбища, где лежал мёртвый Седрик. Злей редко бывал таким бледным и яростным, как сейчас — но Гарри был ещё злее.

— Я — очень — даже — стараюсь! — отчеканил он сквозь зубы.

— Я велел освободиться от всех эмоций!

— Да? Не так-то это просто, — огрызнулся Гарри.

— В таком случае для Чёрного лорда ты будешь очень лёгкой добычей! — в гневе выкрикнул Злей. — Чувствительные идиоты, те, кто не в силах управлять собственными эмоциями, кто купается в печальных воспоминаниях и так легко поддаётся на провокации — иными словами, слабаки — не имеют против него ни малейшего шанса! Ты и не заметишь, как он проникнет в твоё сознание, Поттер!

— Я не слабак, — еле слышно возразил Гарри. Им владело бешенство — он был готов в любую минуту броситься на Злея.

— Вот и докажи это! Возьми себя в руки! — выплюнул Злей. — Сдержи гнев, возьми мысли под контроль! Попробуем ещё раз! Готов? Легалименс!

Дядя Вернон заколачивает прорезь для писем… Гарри и мистер Уэсли бегут по коридору без окон… Чёрная дверь вдалеке… ближе, ближе… сейчас они войдут туда… но мистер Уэсли уводит его влево, на лестницу… Вниз, вниз…

— Я ПОНЯЛ! ПОНЯЛ!

И снова он стоял на четвереньках по полу; шрам противно саднил, но голос прозвучал победно. Гарри рывком поднялся на ноги. Злей, держа палочку на весу, пристально смотрел на Гарри. Похоже, учитель снял заклятие раньше, чем Гарри начал оказывать сопротивление.

— В чём дело, Поттер? — не спуская глаз с Гарри, осведомился Злей.

— Я кое-что увидел… и вспомнил, — задыхаясь, проговорил Гарри. — Я только что понял…

— Что понял? — резко спросил Злей.

Гарри ответил не сразу. Он стоял, потирая шрам и наслаждаясь своим открытием…

Коридор без окон с запертой дверью в конце снился ему много месяцев подряд, но он не понимал, что это место существует в действительности. И вот теперь, вернувшись в собственные воспоминания, он вдруг осознал, что это тот самый коридор, по которому они с мистером Уэсли бежали двенадцатого августа, опаздывая на дисциплинарное слушание; коридор, ведущий в департамент тайн — место, где на мистера Уэсли напала змея.

Подняв глаза, он посмотрел на Злея.

— Что спрятано в департаменте тайн?

— Что ты сказал? — тихо переспросил Злей, и Гарри, к огромному своему удовольствию, увидел, что тот растерялся.

— Я спросил, что спрятано в департаменте тайн, сэр? — повторил Гарри.

— А почему, собственно, — медленно заговорил Злей, — тебя это интересует?

— Потому, — Гарри внимательно следил за выражением лица учителя, — что коридор, который я только что видел — я давно вижу его во сне — а сейчас я его узнал… ведёт в департамент тайн… и, по-моему, Вольдеморту там что-то нужно…

— Я же тебе сказал: не смей произносить имени Чёрного лорда!

Они гневно воззрились друг на друга. Шрам Гарри пронзила дикая боль, но он не обратил на неё внимания. Злей, очень взволнованный, молчал; потом заговорил, и было ясно, что он изо всех сил старается придать своему голосу обычную равнодушную размеренность.

— В департаменте тайн есть много такого, Поттер, в чём ты очень мало понимаешь и что тебя совершенно не касается. Надеюсь, я ясно выразился?

— Да, — сказал Гарри, потирая шрам, который саднил всё сильнее.

— Занятия продолжим в среду в то же время.

— Ладно, — бросил Гарри. Он сгорал от нетерпения поскорее разыскать Рона и Гермиону.

— Каждый вечер перед сном ты должен освобождать своё сознание от всех чувств и мыслей. Надо, чтобы ты был абсолютно спокоен, а в голове — совершенно пусто, понял?

— Да, — Гарри едва его слушал.

— И имей в виду, Поттер… Если ты не будешь тренироваться, я об этом обязательно узнаю…

— Ага, — буркнул Гарри. Он подхватил рюкзак, перебросил его через плечо, поспешил к выходу и, уже стоя на пороге, обернулся на Злея. Тот стоял к Гарри спиной, волшебной палочкой вытаскивая из дубльдума свои мысли и аккуратно возвращая их в голову. Гарри молча вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Шрам пульсировал от боли.

Рон и Гермиона сидели в библиотеке и корпели над домашней работой по защите от сил зла — Кхембридж задала невероятно много. Было людно; за соседними столами, под лампами, уткнув носы в книги, усердно скрипели перьями школьники (почти все — пятиклассники). Небо за витражными стёклами быстро темнело. В тишине негромко поскрипывал башмак мадам Щипц — библиотекарша с грозным видом расхаживала по рядам между полками и как коршун следила за всеми, кто осмеливался касаться её драгоценных книг.

Гарри знобило; шрам болел; казалось, что у него жар. Он сел напротив Рона с Гермионой и случайно увидел в зеркале своё отражение; он был невероятно бледен, шрам на лбу проступал ярче обычного.

— Ну, как всё прошло? — шёпотом спросила Гермиона и встревожено добавила: — Ты в порядке?

— Да… всё нормально… не знаю, — отрывисто выговорил Гарри и поморщился от очередного приступа боли. — Слушайте… Я только что понял одну вещь…

И он рассказал о своём открытии.

— Значит, ты думаешь, — зашептал Рон, дождавшись, пока мадам Щипц, поскрипывая, пройдёт мимо, — что оружие… та штука, за которой охотится Сам-Знаешь-Кто… спрятана в министерстве магии?

— В департаменте тайн. По всему выходит именно так, — тоже шёпотом ответил Гарри. — Эту дверь я видел, когда мы с твоим папой шли на дисциплинарное слушание, и её же он охранял, когда его укусила змея.

— Ну конечно, — выдохнула Гермиона.

— Конечно что? — нетерпеливо спросил Рон.

— Рон, подумай сам… Помнишь, Стуржис Подмор пытался взломать какую-то дверь в министерстве? Конечно, это та самая дверь! Иначе слишком много совпадений!

— А зачем Стуржису её взламывать, если он на нашей стороне? — не понял Рон.

— Этого я не знаю, — призналась Гермиона. — Как-то странно…

— Так что там, в департаменте тайн? — спросил Гарри Рона. — Твой папа что-нибудь рассказывал?

— Я знаю только, что всех, кто там работает, в министерстве называют «неописуемые», — нахмурился Рон. — Потому что никто толком не знает, чем они занимаются… Странное место для хранения оружия.

— Вовсе не странное, наоборот, — сказала Гермиона. — Наверно, это какая-то сверхсекретная разработка… Гарри, с тобой точно всё в порядке? — Гарри в этот момент с силой прижал обе руки ко лбу, словно пытаясь как следует его разгладить.

— Да… нормально, — Гарри опустил руки. Они дрожали. — Просто я как-то непонятно себя чувствую… Не нравится мне эта окклуменция.

— Видимо, это естественно после стольких попыток проникнуть в твоё сознание, — посочувствовала Гермиона. — Слушайте, пойдёмте-ка в общую гостиную, там нам будет удобнее.