Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоанн Роулинг

— Итак, Поттер, тебе известно, для чего мы здесь, — промолвил он. — Директор просил научить тебя окклуменции. Смею лишь надеяться, что к этой дисциплине ты окажешься способнее, чем к зельеделию.

— Да, — коротко ответил Гарри.

— Это, конечно, необычный урок, Поттер, — продолжал Злей, зловеще сузив глаза, — но я, тем не менее, твой учитель, и следовательно, ты обязан называть меня «сэр» либо «профессор».

— Понятно… сэр, — сказал Гарри.

Злей ещё какое-то время смотрел на него прищуренными глазами, а затем промолвил:

— К делу. Окклуменция. Как я говорил в доме твоего дорогого отчима, это — область магии, изучающаяся способы защиты сознания от постороннего влияния и проникновения извне.

— А почему Думбльдор думает, что мне это нужно, сэр? — Гарри посмотрел Злею прямо в глаза. Он сомневался, что учитель ответит.

Злей, не сводя глаз с Гарри, помолчал, а потом презрительно бросил:

— Полагаю, даже ты, Поттер, мог бы догадаться? Чёрный лорд — мастер легалименции…

— А это что такое? Сэр?

— Умение извлекать мысли и воспоминания из чужого сознания…

— Он умеет читать мысли? — перебил Гарри. Подтверждались его самые худшие опасения.

— Как ты примитивен, Поттер, — Злей сверкнул глазами. — В тебе нет тонкости. Этот недостаток, среди прочих, особенно сильно мешает тебе достичь успеха в зельеделии.

Злей сделал паузу, очевидно наслаждаясь возможностью унизить Гарри, а затем продолжил:

— «Чтение мыслей» — мугловое понятие. Сознание — не книга, которую можно открывать и листать на досуге. А мысли — не надписи на стенках мозга, доступные взглядам незваного пришельца. Сознание, Поттер, есть сложная, многослойная структура — не у всех, разумеется, но у большинства. — Он усмехнулся. — Однако, те, кто овладел искусством легалименции, способны, при определённых условиях, проникать в сознание жертвы и расшифровывать содержимое. Так, скажем, Чёрный лорд почти всегда может распознать ложь. Но мастера окклуменции умеют блокировать чувства и воспоминания, изобличающие ложь, и могут говорить ему неправду, не опасаясь разоблачения.

Вопреки словам Злея, Гарри остался при убеждении, что легалименция — всё-таки не что иное, как чтение чужих мыслей. И это ему ужасно не понравилось.

— То есть, он прямо сейчас может знать, о чём мы говорим? Сэр?

— Чёрный лорд находится на значительном удалении, а стены и территория «Хогварца» защищены многочисленными древними заклятиями, обеспечивающими физическую и ментальную неприкосновенность здешних обитателей, — сказал Злей. — В магии, Поттер, время и пространство имеют большое значение. Так, при легалименции, принципиальную роль играет зрительный контакт.

— Какой тогда смысл учиться окклуменции?

Злей, водя длинным, тонким пальцем по губам, смерил Гарри странным взглядом.

— Дело в том, что с тобой, Поттер, обычные правила, кажется, не действуют. Проклятие, которое, вопреки ожиданиям, не убило тебя, видимо, создало между тобой и Чёрным лордом некую связь. Очевидно, что временами, когда твой мозг расслаблен и особенно уязвим — во сне, например, — ты способен понимать мысли и испытывать эмоции Чёрного лорда. Директор считает, что это следует прекратить. Он пожелал, чтобы я научил тебя блокировать сознание от Чёрного лорда.

Сердце Гарри быстро-быстро забилось. Всё это звучало неубедительно.

— Но зачем прекращать? — резко спросил он. — Мне, конечно, неприятно, но ведь это пригождается. Скажем… я же увидел змею! А если бы нет, то профессор Думбльдор не смог бы спасти мистера Уэсли! Ведь верно же? Сэр?

Злей, не переставая водить пальцем по губам, задумчиво поглядел на Гарри. Потом заговорил, медленно, размеренно, взвешивая каждое слово.

— У нас создалось впечатление, что Чёрный лорд до последнего времени не знал о связи, существующей между вами. Ты мог чувствовать его эмоции и мысли, но он об этом не подозревал. Однако, видение, посетившее тебя перед Рождеством…

— Со змеёй и мистером Уэсли?

— Не перебивай, Поттер, — угрожающе процедил Злей. — Как я сказал, видение, посетившее тебя перед Рождеством, представляло собой столь значительное проникновение в сознание Чёрного лорда…

— Я видел всё глазами змеи, а не его глазами!

— По-моему, Поттер, я велел не перебивать?

Но Гарри уже было безразлично, рассердится на него Злей или нет; до него постепенно стал доходить смысл происходящего. Он подвинулся вперёд на стуле и, сам того не замечая, оказался на самом краю. Он сидел напряжённо, словно в любую минуту был готов вскочить и убежать.

— Если я проник в мысли Вольдеморта, то почему видел всё глазами змеи?

— Не смей произносить имени Чёрного лорда! — яростно крикнул Злей.

Повисло недоброе молчание. Глядя поверх думбльдума, они гневно сверлили друг друга глазами.

— Профессор Думбльдор его произносит, — спокойно заметил Гарри.

— Думбльдор — необыкновенно могущественный колдун, — пробормотал Злей. — Для него, возможно, это и безопасно… но для других… — И он, не осознавая, что делает, потёр левую руку в том месте, где, как знал Гарри, было выжжено клеймо — Смертный Знак.

— Я только хочу знать, — снова начал Гарри, принуждая себя говорить вежливо, — почему…

— В сознание змеи ты проник по той причине, что там находился Чёрный лорд, — ворчливо объяснил Злей. — Он был там, и ты попал туда же.

— А Воль… он понял, что я там?

— Похоже на то, — холодно ответил Злей.

— Откуда вы знаете? — настойчиво продолжал спрашивать Гарри. — Это просто догадка Думбльдора или…

— Я уже сказал, — Злей весь напрягся, и его глаза сузились как щёлочки, — называй меня «сэр».

— Да, сэр, — нетерпеливо кивнул Гарри, — но всё-таки откуда вы знаете…

— Довольно того, что мы знаем, — отрезал Злей. — Важно, что теперь Чёрному лорду известно: у тебя есть доступ к его мыслям и чувствам. Также он, скорее всего, догадался, что эта связь обратима; а именно, понял, что и сам может проникать в твоё сознание…

— И может попытаться мной манипулировать? — опять перебил Гарри. — Сэр? — поспешно добавил он.

— Может, — равнодушно согласился Злей. — Что и возвращает нас к тому, с чего мы начали — к окклуменции.

Злей достал из внутреннего кармана робы волшебную палочку, — Гарри напрягся, — но Злей просто поднёс палочку к виску, к корням сальных волос. Потом осторожно отстранил её, и из головы широкой прозрачной лентой потянулась нечто серебристое — очень странная субстанция, не газ и не жидкость. Злей отдёрнул палочку, лента оборвалась, легко опустилась в дубльдум и заклубилась туманным облаком. Злей ещё два раза подносил палочку к виску и перемещал серебристое вещество в каменную чашу, а затем, никак не объяснив свои действия, аккуратно взял дубльдум, убрал на полку и, с палочкой наготове, повернулся лицом к Гарри.

— Встань и приготовь волшебную палочку, Поттер.

Гарри встал. Он нервничал. Они со Злеем стояли с противоположных сторон письменного стола и смотрели друг на друга.

— Можешь попытаться разоружить меня с помощью заклинания или защититься любым другим способом, какой только придёт в голову, — сказал Злей.

— А что вы будете делать? — Гарри с опаской покосился на палочку Злея.

— Я попробую проникнуть в твоё сознание, — вкрадчиво проговорил Злей. — Посмотрим, насколько ты сможешь этому сопротивляться. Говорят, тебе неплохо удавалось блокировать проклятие подвластья. Сейчас тебе понадобятся приблизительно те же навыки… Итак, приготовься. Легалименс!

Гарри не успел ни приготовиться, ни сколько-нибудь собраться, а заклинание Злея уже ударило по нему. Комната поплыла перед глазами и исчезла; в голове, будто обрывки фильма, замелькали бессвязные, но очень яркие образы — настолько яркие, что затмевали собой всё остальное.

Вот ему снова пять, и он смотрит, как Дудли катается на новом красном велосипеде — сердце разрывается от зависти… Девять лет: бульдог Рваклер загнал его на дерево… Внизу, на газоне, хохочут Дурслеи… А вот он сидит под шляпой-сортировщицей, и та говорит: в «Слизерине» ты достигнешь больших успехов… Гермиона, в больнице: лицо, густо поросшее кошачьим мехом… Армия дементоров медленно наступает на него с обеих сторон чёрного озера… Чу Чэнг, под омелой, близко-близко…

И, при воспоминании о Чу, чей-то голос в голове Гарри сказал: «Нет, сюда я тебя не пущу, это личное»…

Колено пронзила острейшая боль. Очертания кабинета обрели фокус, и Гарри понял, что упал на пол, больно ударившись коленом о ножку письменного стола. Он поднял глаза на учителя. Тот, опустив палочку, потирал запястье — на нём выступил яркий, как от ожога, рубец.

— Ты специально применил Жгучую Порчу? — невозмутимо поинтересовался Злей.

— Нет, — не без сожаления ответил Гарри, поднимаясь с пола.