Париж… до востребования - Наталья Котенёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Клод пригласил меня во Францию, я не смог приехать сразу, у меня не получалось, нужно было закончить дела, продать кое-какие картин, чтобы собрать деньги на поездку. А с Бодэ у нас были дела, которые можно было обсуждать только тет-а-тет, поэтому он и хотел, чтобы я приехал, ну, и Париж посмотреть, конечно. Мой друг готовил новую экспедицию. Снова была обнаружена секретная лаборатория по выведению штаммов вирусов, на этот раз где-то в Юго-Восточной Азии, на границе Вьетнама и Камбоджи. Он хотел обсудить подготовку к операции по ее ликвидации.
Мне уже приходилось участвовать в экспедициях Клода. Мои связи с бывшими армейскими сослуживцами-спецназовцами помогли сколотить команду профессионалов, такую частную компанию из опытных военных, ЧВК. Использовали их только в абсолютно секретных операция. Да и сами они были засекречены. Ни жены, ни родители, ни близкие друзья не знали об этой стороне их жизни. Официально большинство были фрилансерами, или зарабатывали свои миллионы на крипте.
Короче, это были настоящие коммандос, русский спецназ, ребята умели работать в любых условиях, их нанимали для проведения операциях по всему миру. Эти люди работали ювелирно, знали по два-три языка, владели любым оружием, в случае необходимости могли поспорить умениями с любым хакером. Я не говорю уже о физической подготовке. Один стоил десяти. Особенность этой группы состояла в том, что у них был свой собственный кодекс чести: они не брались за любые задания, особенно, если это было связано с уничтожением мирного населения. Найти и связаться с ними можно было лишь по солидной рекомендации, пройдя множество проверок.
Да, их работа стоила дорого, подготовка операций требовала времени и средств, но я не знал ни одного провала с их стороны. Профессиональная репутация русских была безупречной. Я привлекал их к экспедициям Клода и его единомышленников и ребята работали не только за деньги, они понимали важность этих миссий, понимали, что спасают жизни, уничтожая лаборатории смерти.
Почему я не уехал обратно в Россию сразу после того, как попал на похороны своего друга? Почему не стал искать его друзей и соратников? Ведь целью приезда была встреча с ними. Клод однозначно дал мне понять, что мне предстоит встретиться с его людьми. И вот я приехал на встречу, а попал на похороны. А дальше что? Друг погиб — езжай домой, или постарайся найти тех, с кем он работал. Я остался. Позже сам себе я объяснял это так: просто захотелось расслабиться, все последнее время до поездки во Францию я был как перекачанная шина, мог взорваться в любой момент. Моя работа с группой Геннадия забирала много сил и нервов. Последняя миссия, в которой я участвовал и где был ранен, оставила не только физические повреждения. Мне требовался и психологический релакс, а тут еще и убийство Клода. И мне захотелось просто побродить по Парижу, сходить в музеи, насладиться этой страной, возможно, продолжить заниматься живописью, путешествовать. Вот так! И, конечно, хотел собраться с мыслями.
Нужно было быть совсем идиотом, чтобы не понять, что смерть Бодэ — это месть и предупреждение. У меня была мысль встретиться с Наташей. Если это заказное убийство, а я в этом не сомневался, то весьма вероятно, его подруге тоже грозила опасность, возможно, она знала, или догадывалась кто убил Бодэ.
Я видел ее только один раз, на кладбище, смотрел, как она стояла возле гроба. Миниатюрный застывший силуэт в черном. Рядом стояла и поддерживала ее под локоть девчонка с дикими синими волосами. Девчонка плакала, а Наташа была как замороженная. Я видел, она ничего чувствует, маленькая статуэтка в черном с прозрачной черной вуалью на лице. Наташа стояла поодаль от всех, отгородившись своим горем, никого к себе не подпуская. А я не мог отвести от нее глаз. Это застывшее, такое прекрасное лицо словно отпечаталось у меня на сердце, осталось там навсегда, чтобы терзать его пониманием, что она любит другого, пусть даже мертвого. Там на кладбище стоял и смотрел на девушку, а потом она стала медленно оседать, подруга вскрикнула. Я дернулся в ее сторону — подхватить, защитить, но к ней уже подбежали друзья Клода и повели к выходу с кладбища, там стояли похоронные лимузины.
Наташа… Здесь все непросто… Если уж совсем честно: она превратилась в навязчивую идею еще до Парижа. Когда мой друг приезжал в Москву, я несколько раз заставал его за разговором с ней по скайпу. Клод светился от счастья, когда, после характерного сигнала на экране монитора, появлялось лицо его девушки, а я позорно, как последний козел, подглядывал как они улыбались друг другу, не мог отвести взгляд от лица чужой женщины. Как-то раз мы выпили, не помню уж по какому поводу, и Бодэ заговорил про Наташу: о том, как они познакомились, как умыкнул ее во Францию, как три года они жили под одной крышей и между ними ничего не было, про то, что у нее есть какой-то чудесный дар, но сама девушка даже не знает как им пользоваться. Потом, на другой день, думаю, он пожалел, что разоткровенничался, к этой теме мы больше не возвращались.
У нее были особенные глаза, удивительные, меняющие цвет глаза. На фотках они казались то карими, то зелеными, меняли цвет, как у кошки при разном освещении, а эти густые каштановые волосы! Всего этого было достаточно, чтобы моя крыша улетела на счет раз-два-три! Ее лицо было таким же переменчивым, как и цвет глаз. Иногда на снимках Наташа выглядела как взрослая женщина, стильная, манкая, красивая до умопомрачения, типа роковая, а на других фотографиях была девчонка девчонкой с улыбкой подростка, хрупкой фигуркой в рваных джинсах, с косичками. Она корчила смешные рожицы, или принимала забавные позы. Я от нее просто балдел! Она была именно тот тип женщины, который мне нравился, о котором я мечтал: всегда готовая к переменам, к игре и веселью, но в то же время умная, умеющая себя подать, яркая. Она запала мне, хотя женщина друга — для меня запрет из запретов, вот я и не дергался…
После похорон я пробовал найти Наташу, но телефон, который мне дал Клод, конечно, не отвечал, а адреса ее я не знал. Попытался пробить через Гугл, но, видимо, квартира была куплена на фирму, или как-то по-хитрому оформлена, не знаю, в адресных списках я ее