Крестоносцы. Полная история - Джонс Дэн

Человеком, которого арестовали и обвинили в стрельбе в мечети Крайстчерча, оказался двадцативосьмилетний австралиец по имени Брентон Таррант. На момент написания этой книги судебный процесс против Тарранта в Новой Зеландии еще не окончен, но миллионы людей по всему миру видели картины стрельбы в Крайстчерче и читали пояснительный манифест, написанный, очевидно, лично Таррантом и незадолго до теракта выложенный им в Сеть, а также отправленный по электронной почте на несколько десятков адресов, в том числе в офис новозеландского премьер-министра Джасинды Ардерн.

Манифест был озаглавлен «Великое замещение», а его автор называл себя «экофашистом» и «этнонационалистом». Но еще он называл себя бойцом векового конфликта христиан и мусульман. Манифест переполнен экстремистскими идеями белых шовинистов, а свое преступление его автор считает «местью исламу за тысячу триста лет войны и опустошения, которые он принес народам Запада». Таррант перечисляет прошлые конфликты мусульманских и христианских держав на Балканах и не только, имевшие место в период с VIII по XIX столетие. Упоминает он и сражения средневековых крестовых походов. На одном из магазинов с патронами он намалевал имя «Боэмунд I Антиохийский». Другой его девиз, отсылающий к Третьему крестовому походу, гласил: «Акра 1189». Одно из ружей он назвал Turkofagos, то есть «пожиратель турок». В манифесте говорилось, что некая группа, называющая себя «возрожденными рыцарями-тамплиерами», благословила атаку Тарранта. Также текст содержал славословия в адрес крайне правого массового убийцы Андерса Беринга Брейвика, который в 2011 году застрелил семьдесят семь человек на норвежском острове Утёйа. (Брейвик в ходе судебного процесса тоже называл себя членом возрожденного ордена тамплиеров, где, по его словам, числился под псевдонимом Сигурд — в честь короля-крестоносца Сигурда I.) В одном месте автор Крайстчерчского манифеста вспомнил Клермонскую проповедь Урбана II, в 1095 году положившую начало Первому крестовому походу. «Спроси себя, что сделал бы папа Урбан?» — писал он.

Хотя в открытую он так себя не называл, автор манифеста явно считал себя крестоносцем XXI века[835].

Почти все историки сходятся во мнении, что Крестовые походы давно позади. Когда именно они закончились — этот вопрос все еще обсуждается. Одни считают конечной точкой падение Акры и крах государств крестоносцев в Палестине и Сирии летом 1291 года. Другие, как и я в этой книге, называют в этом качестве завершение Реконкисты в 1492 году. Исследователи с самыми широкими взглядами могут дотянуть историю крестовых походов до 1798 года, когда Наполеон Бонапарт по пути в Египет, где он захватил Александрию, выгнал с Мальты рыцарей ордена Святого Иоанна. К консенсусу здесь прийти сложно, и в пользу каждой из этих дат можно привести вполне состоятельные доводы. В целом, однако, ученые соглашаются, что «настоящие» Крестовые походы — дело прошлого. Давно миновали дни, когда католическая церковь активно содействовала сбору армий для завоевания и убийства людей нехристианской веры, обещая воинам духовное спасение. Наш мир почти неузнаваемо изменился со времен Готфрида Бульонского, Ричарда Львиное Сердце, Занги и Саладина. Конфликты Средневековья чужды нам. Тот мир канул в Лету.

Но обоснованное мнение историков разделяют не все. Более того, сегодня в мире полно экстремистов — и христиан, и мусульман, — убежденных, что крестовые походы даже в наши дни — важная концепция, которая по-прежнему может (или должна) определять отношения двух религий. Для них крестовые походы не просто метафора или даже вдохновляющий пример зловещей исторической реконструкции. Для них они реальный, длящийся феномен: война, которая гремит по всему миру, от Ближнего Востока и Северной Африки до улиц западных городов: Лондона, Нью-Йорка, Парижа, Берлина, Мадрида, Крайстчерча.

Даже беглый взгляд на большинство печально известных террористических атак XXI столетия подтверждает популярность такой точки зрения. В феврале 1998 года Усама бен Ладен, лидер террористической организации «Аль-Каида»{169}, и ряд его приспешников-радикалов из Египта, Пакистана и Бангладеш публично призвали к джихаду против «евреев и крестоносцев», чьи «злодеяния и прегрешения» на Аравийском полуострове, как сказали они, есть «прямое объявление войны Аллаху, его Пророку и мусульманам»[836]. Полгода спустя у посольств Соединенных Штатов в Дар-эс-Саламе (Танзания) и Найроби (Кения) взорвались начиненные взрывчаткой грузовики, в результате чего погибло более двухсот человек. 11 сентября 2001 года еще более чудовищная серия атак обрушилась на Нью-Йорк и Вашингтон. Угнанные самолеты протаранили Всемирный торговый центр и частично разрушили Пентагон, унеся с собою тысячи жизней.

Через пять дней после теракта 9/11 тогдашний президент США Джордж Буш, стоя на южной лужайке Белого дома, сообщил американскому народу и его союзникам, что «этот крестовый поход, эта война с терроризмом потребует времени»[837]. Чудовищный просчет! Несмотря на то что Буш весь оставшийся срок своего президентства избегал упоминания крестовых походов, забыть об этой ошибке ему не дали. Бен Ладен немедленно потребовал, чтобы мусульмане всего мира дали отпор «американскому крестовому походу», и назвал Буша «предводителем крестоносцев… под знаменем креста»[838]. Когда США и Британия с союзниками готовились к вторжению в Ирак в 2003 году, бен Ладен повторил свое воззвание против «крестоносцев», ведущих «крестовый поход… прежде всего против народа ислама»[839]. В 2005 году он обвинил советников Буша Дика Чейни и Дональда Рамсфелда в том, что они разрушили Багдад основательнее, чем вождь монголов Хулагу в 1258 году.

После смерти бен Ладена порождение «Аль-Каиды»{170} «Исламское государство» (ИГ){171} и его самоназначенный «халиф» Абу Бакр аль-Багдади взяли на себя руководство всемирным исламистским террористическим движением и продолжили говорить о западных христианских державах как о «крестоносцах», а свои атаки на них называть военными действиями, оправданными необходимостью сопротивляться агрессии этих самых «крестоносцев». Преемник Буша президент Барак Обама периодически пытался отвечать им менее прямолинейным прочтением истории: во время Национального молитвенного завтрака в 2015 году он сказал, что «в эпоху Крестовых походов и инквизиции люди совершали чудовищные вещи во имя Христа»[840]. Но это ему не помогло. Издания ИГ{172}, в том числе официальный журнал организации «Дабик», просто назначили Обаму новым предводителем крестоносцев, а жертв террористических атак вроде взрыва в лондонском метро и в пассажирском автобусе 7 июля 2005 года называли «крестоносцами» — и нетрудно понять почему. Слишком велика пропагандистская ценность идеи бесконечного крестового похода, связывающая воедино все якобы беззаконные действия Запада в наши дни с действиями франков девять веков тому назад.

Конечно, использовать в своих целях память о крестовых походах придумала не «Аль-Каида»{173} и не ИГ{174}. В октябре 1898 года кайзер Германии Вильгельм II разъезжал по Иерусалиму на белом коне, разряженный в смехотворный псевдосредневековый костюм, как будто считал себя реинкарнацией Фридриха II Гогенштауфена. (Позже он возложил массивный бронзовый венок с высокопарной надписью на арабском на могилу Саладина в Дамаске.)