Паутина грез - Вирджиния Эндрюс

— Когда же ты успел? Ты так молод.

— Мне семнадцать. Ты, кстати, тоже не старуха.

— Скоро четырнадцать.

— О, мы как Ромео и Джульетта, если не ошибаюсь, — заметил Люк. — Герцогиня наша рассказывала о них. Она у нас голубая кровь, в Европе работала в профессиональном театре. А теперь у них с мужем номер с кинжалами.

— Ты хочешь сказать, что она стоит, а он кидает вокруг ножи?

— Вот именно.

— Я бы ни за что не решилась! А вдруг у него рука дрогнет? Или она его чем-нибудь разозлит?

Люк снова засмеялся.

— Это у нас тема номер один для шуток. Вообще-то трюк не так опасен, как кажется. Здесь есть свои секреты и своя техника, впрочем, как во всяком цирковом номере. Именно это я больше всего люблю в цирке: иллюзия чуда, мир волшебства, атмосфера праздника, а на деле — обычная работа.

— Как интересно? А ты чем занимаешься?

— У меня сдельная работа за кулисами. Главное, быть к цирку поближе. Я хочу стать зазывалой, манежным конферансье, ну такой тип, который держит контакт с публикой. — Парень вскочил и начал: — Всех и каждого приглашаем на знаменитое во всем мире шоу! У нас вы увидите циклопов-великанов, женщину-змею и бородатую женщину! Вас ждет удивительная встреча с самым маленьким человеком на земле, вас восхитит номер с живыми львами и чудеса наших воздушных гимнастов!

Люк вещал с пафосом, будто стоял на манеже, а не на перроне. Люди кругом начали оборачиваться, но их взгляды, казалось, не волновали начинающего артиста.

— Ну как у меня получается?

— Отлично.

— Спасибо. Я практикуюсь при каждом удобном случае, да не часто это выходит, потому что в моих краях люди и не слышали о цирке. Они вообще мало о чем слышали, да и не хотят слышать, — невесело добавил он.

— Где это? Откуда ты родом?

— Есть такое местечко в Западной Виргинии, известное как Уиллис. Это в горах, еще выше, чем стоит городишко Уиннерроу, — пояснил парень, и я поняла, что, несмотря на его слова об угрюмых земляках, родные края ему дороги.

— Почему Уиллис[5]? — спросила я. Меня удивило необычное название поселения.

— О, да в горах чего только на ум не придет. Кругом волки воют, лесные кошки шипят. Дикие леса, дикие звери. За молодняком глаз да глаз нужен, — закончил он и снова захохотал.

— Да, жутковатую картину ты изобразил. Неудивительно, что тебе захотелось оттуда уехать. В цирке веселее.

— Нет, я шучу. На самом деле, там не так уж скверно. Если честно, я скучаю по тишине леса, по великолепию горных склонов. Человеческого голоса можно часами не услышать — только птичье пение да звонкое журчание ручейков. А как мне не хватает запахов — свежей листвы, нагретой солнцем хвои, пряных трав! И что может быть чудеснее встречи с лесным зверьком… А на рассвете, когда из-за леса поднимается солнце, когда будто изнутри освещается чаща… возникает удивительное чувство… жажды жизни, что ли… не знаю.

— Ну вот, а теперь все иначе представил. Какая же картина ближе к истине?

— Обе. Ладно, скажи лучше, куда путь держишь?

— В Техас, — ответила я. — Я еду в Фуллертон, штат Техас. Буду жить у бабушки.

— Ого! И откуда же ты едешь?

— Из Бостона. Я жила на побережье.

— Ты умудрилась одновременно жить и в городе, и на берегу?

Я расхохоталась, но быстро смолкла, заметив, что парня это задело. Наверное, он очень чуткий и ранимый человек, раз не хочет даже посторонней девчонке показаться простаком.

— Моя семья обитала в нескольких местах. Выросла я в Бостоне, но потом жила на берегу океана, — терпеливо объяснила я.

— Похоже, ты не выдумывала, — покачал головой Люк.

— То есть?

— Не выдумывала, когда говорила, что тебе без надобности менять доллар на пятерку, — мрачно заметил он.

— И все же…

— Что?

— С собой я взяла совсем немного денег. Собиралась в спешке. К тому же я вообще не знаю, что сколько стоит.

Парень снова задумчиво покивал.

— Торопилась, значит…

Я отвела взгляд.

— Слушай, а что ты все время к себе прижимаешь? — Он склонился пониже, чтобы рассмотреть Ангела. — Кукла?!

— Это не просто кукла! — вспыхнула я. — Это вообще не игрушка. Это произведение искусства. Коллекционный кукольный портрет, — строго сказала я.

— Понял, все понял. Извини. Можно посмотреть? Обещаю, что буду осторожен.

Я смерила его пытливым взглядом. Похоже, парень говорил искренне. Тогда я протянула ему Ангела. Он бережно взял фигурку и внимательно стал изучать ее лицо, потом присвистнул.

— Что правда, то правда. Это действительно произведение искусства. Никогда не видел такой тонкой работы. — Люк перебегал глазами с куклы на мое лицо и обратно. — Постой, постой… Да эта подруга точь-в-точь как ты!

— Еще бы, — произнесла я, забирая Ангела. — Я же сказала — это кукольный портрет. Я была… моделью для нее.

— Ну и дела! Это что-то! И платье, и прическа! На заказ шили?

— Да.

— Теперь ясно, почему ты носишься с ней как с писаной торбой.

— Я вовсе не ношусь с ней как с писаной торбой, — обиделась я.

Люк засмеялся. Глаза его дружелюбно блестели, и не было в них ничего насмешливого или снисходительного. Не было пошлости, не было и подвоха. От улыбки этого юноши мне стало хорошо и весело.

— Пошутил, пошутил я, не сердись. Так, значит, куда тебе нужно?

— Сначала в Даллас.

— Неблизко. Когда поезд?

— Боюсь, что только в восемь вечера.

— В восемь вечера! Да это несколько часов ждать! Неужели ты все время проторчишь здесь, среди этой вони, грязи и грохота? У тебя в Атланте есть знакомые?

Я отрицательно покачала головой.

Люк помолчал секунду, потом сказал:

— Вот у меня какая идея. Пойдем в цирк! Я проведу тебя бесплатно, и время пройдет незаметно. А вечером доставлю тебя прямо к поезду.

— Ой, я не знаю…

— Ты хоть раз была в цирке?

Я задумалась. Да, в далеком детстве была, но едва ли что помню.

— Нет, — тихо созналась я.

— Тогда решено! — Люк радостно хлопнул в ладоши. — Пошли! — Он потянулся за моим чемоданом, но я продолжала сидеть. — Да пошли же, я ничего плохого тебе не сделаю, а ты, кстати, развеселишься.

Я все раздумывала над его неожиданным предложением. До поезда времени действительно очень много, а этот Люк такой милый и дружелюбный… Почему бы не пойти с ним. И я наконец встала со скамьи.

— Все складывается просто прекрасно. Я ведь привез сюда приятеля и как раз собирался обратно, — говорил он, решительно увлекая меня за собой. — Цирк отсюда рукой подать. Между прочим, в Атланте он пробудет еще только два дня, а затем снимется в Джексонвилл.