Сын герцога - Людмила Музыка

Торговец не впечатлил Шеони. Невысокий толстячок в поношенной дорожной одежде совсем не привлекал к себе снимания. Зато две телеги, тщательно укрытые кусками серого сукна, так и манили взгляд. Казалось, только откинь полотно, и из-под него появятся горы несметных сокровищ. Девушке хотелось посмотреть на них поближе, но она не осмелилась подойти. Опасаясь рассердить охранников, сопровождавших груз купца. Воины выглядели грозно, хоть и непривычно для Шеони.

Ее новые знакомые из Атан оказались посмелее. Женщины тоже не стали подходить к повозкам. Зато им удалось переговорить с рабынями, которых торговец вез то ли в подарок, то ли на продажу. За девушками тоже наблюдали, но не так внимательно, как за тюками с поклажей. Да и куда они могли посреди поселка степняков? Поэтому их удалось расспросить. Обе девушки были румийками. Они выросли в рабстве, поэтому спокойно относились к своему незавидному положению (то ли привыкли, то ли считали подобное в порядке вещей). И с женщинами Атан общались очень охотно, расспрашивали о жизни среди степняков. Все-таки им предстояло жить среди этих людей.

Степнячки отнеслись к рабыням благосклонно. Но Шеони, с детства приученная распознавать малейшие признаки недовольства на лицах старших тани и ат-тани, заметила и несколько недовольных взглядов. Будь девушка легковернее, она сразу же забыла бы о них. Но Шеони давно привыкла к тому, что неприятности могут произойти в любой момент. Именно поэтому она и обратила внимание на детали, которые не заметили остальные во время разговора с девушками рабынями, и потом, когда рэм Актар собрал своих гостей за одним столом…

За дни вынужденного ожидания Джай исходил поселок Атан из конца в конец. Пару раз он устраивал тренировки для аштари и даже, о чудо, поговорил с Натаэлем. Эльф изменил манеру своего поведения, и общаться с ним стало гораздо легче. Теперь он не казался каменной статуей не способной на малейшее проявление эмоций. Но разговор у них получился какой-то уж очень не однозначный и оставил после себя неприятный осадок. У Джая даже создалось впечатление, словно эльф принимал его за кого-то другого.

От скуки, молодой лорд решил совместить приятное с полезным и попробовать разговорить румийца. Новости из Румии доходили в Империю с опозданием. Удаленность и южная гряда, надежно отгораживавшая Румию от остального мира, способствовали этому. А тут была такая возможно — получить известия из первых рук. Но вытрясти из почтенного Шааля что-нибудь стоящее оказалось удивительно сложно. А еще сложнее — отвертеться от встречных каверзных вопросов. Торговец оказался чересчур догадливым и ужасно любопытным. Чтобы избежать лишних расспросов, Джай старался его избегать. Они встречались только во время традиционного ужина в шатре Актара. Но и там юноше удавалось держаться от него подальше.

В этот раз он тоже сел на противоположном конце «стола». Впрочем, сиди Джай ближе, вряд ли он успел бы что-нибудь изменить. Слишком неожиданно все произошло.

Ужин начинался как обычно с традиционного приветствия рэма и его гостей. После того, как все расселись по местам, женщины уставили стол-скатерть тарелками. А почтенный Шаль по своему обыкновению, полностью захватил внимание рэма Актара. Конкурировать с ним никто и не пытался. Джай старался поменьше попадаться на глаза степняку, который косился на него с явным подозрением. Лар тем более ни во что не вмешивался. А Хор, повздоривший с братом из-за них обоих, обиженно молчал. Остальные воины, имена которых юноша не знал (и честно говоря, не старался узнать) переговаривались между собой. Поэтому в шатре стоял приличный гул, и никто не обратил внимания, как одна из девушек разносивших еду, что-то прошептала Хору. Она так волновалась, что тяжелое блюдо дрожало в ее руках. Но девушка справилась с собой и аккуратно поставила его на стол.

Джай не придал бы этому значения, если бы не узнал невысокую фигурку Шеони. Поведение степнячки насторожило его. Но подумать о том, какие секреты могли появиться между этими двоими, он не успел. Потому что Хор неожиданно побледнел и бросил взгляд на Актара. Рэм и торговец как раз собирались распить вино. Шааль передал степняку наполненную чашу, а потом налил себе еще одну. Актар уже поднес напиток к губам, когда Хор, неожиданно сорвавшийся со своего места, выбил несчастную плошку из его рук. В итоге вино залило лицо и грудь рэма, а в шатре повисла тишина.

Нужно отдать должное Актару. У него хватило выдержки остаться на месте и стереть вишнево-красные капли стекающие по щекам, а потом спросить:

— Что это было, Хор?

— Вино отравлено, — выдохнул мальчишка.

Как это ни странно ему поверили. Причем все: и Актар, и остальные воины.

Враз побледневший торговец неожиданно оказался в центре всеобщего внимания. Он мелко затрясся, но выдавить из себя что-то членораздельное так и не смог. То ли от неожиданности, то ли от страха. Хор с полыхающими от рвущейся на свободу неконтролируемой силы глазами выглядел страшно. Даже Джаю стало не по себе. А ведь он, в отличие от большинства собравшихся в шатре степняков, представлял, что может натворить необученный маг, если его настолько вывести из себя.

Пока торговец пытался справиться с неожиданно пересохшим горлом, степняки повскакивали с мест. Шааля чуть не разорвали на куски. Но Актар опять проявил чудеса выдержки и рассудительности. Несколькими властными выкриками он заставил воинов отступить. Но торговец не успел этому обрадоваться, потому что лично для него взгляд рэма не предвещал ничего хорошего. И вот тогда румийца что называется «прорвало». Он заговорил, и говорил не умолкая. Клялся в своей невиновности, в том, что вино было самым обыкновенным, даже пытался для наглядности отпить из своей плошки. Но не успел, потому что Актар перехватил его руку, забирая злополучную посудину.

Внимание всех степняков в этот момент было сосредоточено на них двоих. Поэтому никто не обратил внимания, как один из воинов, сидевших у выхода, скрылся за пологом шатра. Никто кроме Джая. Судя по тому, как решительно был настроен степняк. Он что-то задумал. И это что-то не предвещало спутникам торговца ничего хорошего.

Молодой лорд не собирался вмешиваться в происходящее (в конце концов, все это его не касалось). Но потом он поймал взгляд румийца: затравленный и непонимающий. И неожиданно совершено ясно понял, что даже если в вине Актара и был яд, Шааль не имел к нему никакого отношения. Как понял и то, что если срочно ничего не предпринять случится что-то непоправимое. Потому что если здесь, в шатре, Актар сумеет удержать своих воинов. То там, по ту сторону полога, некому будет их остановить.