Когда мы встретились - Шей Шталь

— Хорошо.

Пять минут спустя на свет появляется наш третий ребенок. И когда я смотрю на Кейси, то вижу день, когда мы встретились. Только мы, только начало, и это то, чем кажется вечность.

40

Он самый милый на свете.

КЕЙСИ

Я мало что помню о родах. Когда отошли воды, я так перепугалась, что как только мне предложили обезболивающие, я протянула руку и сказала: «Делай мне укол, сука». С обезболивающим вытащить семифунтового ребенка из моего влагалища казалось гораздо реальнее. Я помню, как Сев спросила, может ли она посмотреть, как выглядит плацента. А Кэмдин постоянно спрашивала, все ли со мной в порядке. И я помню момент, когда мой малыш сделал свой первый вдох.

Мальчик. Я стала мамой этого прекрасного мальчика.

Помню, я где-то читала, что, когда у матери рождается девочка, это потому, что ей нужно созреть. Когда у нее рождается мальчик, ей нужно испытать настоящую любовь.

Я думаю, это правильно, что у меня есть сын, потому что, не уверена, что когда-либо испытывала такую любовь. По крайней мере, не от своей матери. Но моим детям никогда не придется сомневаться в моей любви.

— Я так его люблю, Бэррон, — плачу я, прижимая к груди нашего сына. Нашего очень рассерженного и орущего сына, который весь покрыт… не хочу знать, чем, но я его держу. Так же, как Бэррон держит девочек. Так, как мать должна держать своих детей. — Я так, так сильно его люблю.

— Ты молодец, дорогая, — говорит Бэррон, касаясь головы нашего сына, а затем целует меня в лоб.

— Как мы его назовем?

Я улыбаюсь сквозь слезы.

— Остин.

— Звучит идеально.

Это идеально.

В тебе я нашла себя.

41

Я не плачу, плачешь ты!

БЭРРОН

Сын. У меня есть сын. Маленький мальчик, который будет носить фамилию Грейди.

Мой отец смотрит на ледащего у меня в руках мальчика.

— Он похож на тебя.

Я борюсь со слезами и киваю, не в силах дать ему какой-либо ответ. Я боюсь, что если это сделаю, то мой голос будет дрожать, и слова потеряют нужную уверенность.

Морган забирает у меня младенца, улыбаясь своему племяннику.

— Извини, малыш, но ранчо принадлежит мне, а Кэмдин — мой второй помощник. Но я введу тебя в курс семейного дела.

Я качаю головой от того, что он рассказывает все это новорожденному, но это Морган. Излагай факты сразу.

В комнату входит Лилиан, Сев висит у нее на бедре. Сев смотрит на Остина, потом на Кейси.

— Это вылезло у тебя из живота? — спрашивает она, от части с отвращением, от части с любопытством.

Кейси кивает, поглаживая спину сидящей рядом с ней Кэмдин, которая помогает ей решить, во что одеть Остина.

Сев разглядывает Остина, пока тот извивается в объятиях Моргана. Малыш издает недовольный вопль, и она недовольно зыркает на меня, прикрыв уши. Мы все смеемся, потому что никогда не знаешь, о чем думает Сев.

Кейси сажает обеих девочек к себе на кровать и спрашивает, какое второе имя выбрать Остину.

— Мы можем выбрать? — спрашивает Кэмдин.

Сев говорит первой.

— Дэмиен.

Я распахиваю глаза. Дэмиен? Черт. Насколько темна ее душа?

— Нет, это тупо, — закатив глаза, говорит ей Кэмдин.

— Нет, не тупо, — толкает ее Сев. — Это ты тупая. Мне нравится это имя.

— Как насчет Кристофера. Остин Кристофер звучит как имя прекрасного принца.

Сев слезает с кровати и подходит ко мне.

— У меня от них голова болит. Я хочу есть.

Я поднимаю ее на руки.

— Ладно, пойдем совершим набег на торговые автоматы.

Прежде чем уйти, я бросаю последний взгляд на Кейси, которая держит Остина на руках.

Я думаю о том моменте, когда сказал Кейси «да». Девушке, что носит мое кольцо. В ней пять футов десять дюймов безумия лесного пожара, и она делает пламя красивым. Она не оставит меня, потому что этот городок для нее слишком мал. Ей нравится, что у нас на переднем дворе живут козы, а на прошлой неделе Кэмдин