Фарландер - Кол Бьюкенен

«В глубине души мы все — жестокие дети».

Кровь бросилась в лицо. Он стиснул челюсти, и обломки зубов вонзились в десны, иглы боли ударили в мозг. Ему вдруг стало ясно: поддаться страху, отползти, увильнуть означает сдаться, позволить им победить, признать их правоту. Нет, уж лучше открыться злости. И принять бой.

Волки снова наступали.

Нико замер в нерешительности, и тут с ним случилось нечто необычное, но важное. Все то, чему его учили, соединилось с отчаянием.

Глухо рыкнув, он оттолкнулся от ворот и пошел навстречу волкам — как сделал бы Эш.

Первый бросился слева с такой быстротой, что взлетевший из-под лап песок не успел упасть на землю. Нико ударил зверя щитом в морду, и обоих отбросило друг от друга, но боль, выстрелившая в разбитую руку, лишь добавила ему сил.

Второй прыгнул слева, и Нико рубанул сверху вниз. Воздух со свистом рвался из горла. Меч раскроил хищнику череп.

Сблизившись с основной группой из трех, он пропустил шаг, зачерпнул стопой песку и запустил фонтан в оскаленные морды. Они остановились на секунду, затрясли головой, и в эту же секунду он уже был среди них — рубил, колол, бил щитом и даже не чувствовал их когтей и клыков.

Потом все смешалось в кровавом безумии. Он почти ничего не чувствовал и воспринимал происходящее отдельными эпизодами. Как остановил одного волка собственным звериным оскалом. Как порубил на куски другого. Как третий укусил его в бедро, и он отплатил ему тем же. Он не останавливался ни на секунду, и его меч рубил и колол, колол и рубил.

А потом...

Он стоял на коленях на песке, всасывая воздух горящими легкими, полностью опустошенный, растративший все силы.

Вокруг лежали волки, мертвые или умирающие.

Все затихло. Он не слышал ни звука, только хриплое дыхание лежащего на боку зверя. Лик Судьбы промелькнул перед глазами и пропал.

Не чувствуя своих ран, Нико поднял голову и посмотрел на Матриарха, уставившуюся на него с открытым в изумлении ртом.

Словно очнувшись, зрители начали скандировать. Нико не знал, что это значит.

Пробившись через плотное кольцо стражи, к Матриарху торопливо подошел какой-то алтарник и что-то прокричал ей на ухо. Она снова взглянула на Нико и, вынув из-за пояса кривой кинжал, всадила лезвие в живот вестнику.

— Сожгите его. — Голос ее прозвучал громко и звонко. — Сожгите его заживо.

Волна протеста прокатилась по трибунам, но Матриарх не отступила.

Десяток алтарников выскочили на арену из нескольких ворот и, окружив Нико, направили на него копья.

В этом не было необходимости. Даже если бы и хотел, он не смог бы пошевелиться. Он выронил меч, опустил голову к коленям и постарался отдышаться, не думая больше ни о чем.

Когда Нико снова поднял глаза, то увидел вырастающую в центре арены пирамиду. Стражники подносили доски и какие-то обломки. Стадион недовольно гудел, и солдаты с трудом сдерживали напор протестующих, некоторые из которых даже швыряли в них камни.

Пирамида росла.

Глава 29

БУРЯ В ГОРАХ

Че проснулся не в лучшем состоянии — с гадким вкусом во рту и тупой болью в голове. Такое могло бы быть, если б он накануне перепил, но он знал, что не пил. Оставалось только одно объяснение: он еще не совсем оправился от действия сока, которым несколько дней назад помазал лоб.

Сухой треск вдалеке... потом другой. Винтовочные выстрелы. Че открыл глаза — смеркалось. Над головой мигали яркие вечерние звезды.

Он заставил себя подняться. Выпрямился. Сделал шаг. И тут же покачнулся и грохнулся на спину. Полежал. Огляделся. Место было знакомое.

Справа подрагивал под ветром куст с тяжелыми, сочными ягодами на согнувшихся ветках. Че поморгал, потряс головой. День быстро тонул в сумерках, но он все же отыскал взглядом широкую горную речку, бегущую по дну долины, и прошел вверх по течению. В голове немного прояснилось. Че принюхался. Ветер нес запах пороха и горящего дерева. Теперь он знал, что увидит, если поднимется.

Окруженный лесом монастырь.

Пылающие здания.

С разных сторон к монастырю устремились огненные стрелы — артиллерия била по цели, и постройки разлетались горящими кусками стен и крыш. С высоких уступов на западной стороне долины вели огонь вооруженные винтовками снайперы.

Пламя разбегалось быстро, пожар захватывал все новые территории. На фоне зарева мелькали силуэты — штурмовики входили в лес по нескольким направлениям, повзводно. Не смолкая звонил колокол.

В животе заурчало. Сколько раз этот колокол звал его в трапезную, разделить ужин с другими.

Тучи наползали с запада, цепляясь за верхушки деревьев, стирая одну за другой звезды.

Че остановился на опушке леса.

Бой шел в тени, под деревьями. Дрались молча. Клинки, сшибаясь, высекали друг из друга искры. Кто-то в черном прорубался сквозь шеренгу штурмовиков, и лейтенант уже требовал сомкнуться и свалить наглеца. Другая схватка завязалась левее, ближе к главным воротам. Там тоже звенела сталь, гремели выстрелы и кричали люди.

Грохот взрыва и вспышка в полнеба. Че вздрогнул и оглянулся — верхняя часть башни, та, где жил старик Ошо, исчезла в облаке пыли. Крик вдалеке, то ли боли, то ли ярости — не понять.

Че отступил с опушки, не в силах больше смотреть на весь этот ужас. Опустив голову и глядя под ноги — время от времени сполохи пожара выхватывали из темноты клочки травы и перечеркнувшие тропинку полосы теней, — он направился к реке и повернул вверх. Монастырь скрылся из вида.

Дорогу он не забыл и скоро увидел то, что искал: лачугу Провидца.

— А, Че, здравствуй, — приветствовал его сидевший у входа старик.

Что ж, по крайней мере, он жил здесь под этим именем.

Че остановился и огляделся. Старик был, похоже, один и без оружия. В лачуге никто не прятался.

— Как ты? — спокойно спросил Провидец.

Внизу снова громыхнуло, да так, что земля дрогнула под ногами. Вместо ответа, Че пожал плечами. Он просто не знал, что сказать.

Старик кивнул и похлопал по траве рядом с собой, приглашая гостя сесть. Че замялся, словно сама трава могла таить в себе неведомую опасность, но от предложения отказываться не стал.

Какое-то время они сидели молча, прислушиваясь к звукам боя.

— Мы никак не могли понять, куда ты запропастился, — заговорил старик слабым, дрожащим голосом. — Но теперь знаем.

— У меня не было выбора, — ответил Че.

— Похоже что так. Ты не из тех, для кого предательство ничего не значит. Будь иначе, я бы знал.

Грудь сдавило. Че опустил голову.

— Я тебя не осуждаю. — Провидец похлопал его по руке. — Мы делаем то, что должны. Но скажи, что происходило с тобой после того, как мы разговаривали здесь в последний раз?