Не время для славы - Юлия Латынина

Аргунов поднял глаза и вдруг встретился взглядом с Джамалудином. Мгновение хозяин республики и полковник «Альфы» смотрели зрачок в зрачок, и Аргунов понимал, что взгляд его – как взгляд служебного пса, который все понимает и ничего не может сказать. Потом Джамалудин повернулся к Хагену, который стоял со стянутыми руками между двух безмолвных «альфовцев», и один из «альфовцев» вложил в руки Джамалу ключи от наручников.

И в ту же секунду, словно эхо от выстрела, этажом ниже завыла сирена, сигнализируя о несанкционированном доступе в систему безопасности завода.

Была уже половина восьмого, когда черный начальственный «мерс» остановился у второй проходной, которую охранял местный ОМОН совместно с контрактниками 694-го полка.

Тонированное стекло «мерса» поползло вниз, и подошедший к нему капитан Аслан Ибрагимов увидел за рулем Алихана Водрова. Сзади сидел сам Кирилл Владимирович. Он, как всегда, был в деловом костюме, и от него приятно пахло дорогим одеколоном.

Аслан работал в ОМОНе сначала при Ташове, потом при Аламбеке, потом при Шамиле, а теперь снова при Аламбеке. Он хорошо знал Водрова, а пару раз даже его возил. С момента известия о теракте Аслан Ибрагимов был очень растерян. Все говорили, что в республике начинается война, а Аслан до сих пор не знал на какой он, Аслан, стороне.

Он очень обрадовался Водрову и хотел разъяснить этот вопрос у него, но тот только зыркнул глазами и показал на «ГАЗ» у себя за спиной.

– Это со мной, – сказал Водров, – на усиление. Пропусти.

Аслан крикнул, чтобы ворота отворили, и «мерс», за которым ехал «ГАЗ» с бритыми молодыми солдатиками, проехал внутрь. В глубине машины, за Водровым, Аслан заметил обвешанного оружием охранника.

Сержант внутренних войск, стоявший вместе с Ибрагимовым в этот день в карауле, махнул рукой, и пареньки из его взвода бросились отворять внутренний шлагбаум, который перегораживал въезд метрах в пяти от ворот. ГАЗ беспрепятственно въехал внутрь.

Уже стемнело, но двор заводоуправления был ярко освещен чугунного литья фонарями, и когда Кирилл повернул голову влево, он увидел там кучки людей между БТРов и даже танков.

Кирилл увидел, что только спецназа там человек пятьдесят, и понял, что он правильно рассчитал: в одиночку он никогда не прорвался бы через всех этих людей к Христофору Мао.

«Мерс» мягко миновал асфальтовую дорожку, которая вела к заводоуправлению, и через мгновение круглая морда «ГАЗа» заслонила двор от глаз Кирилла.

Через двести метров Алихан притормозил, Булавди поднес к губам в рацию, и несколько человек перепрыгнули за борт и пошли в сторону, туда, где за зарослями ежевики тонул в темноте фундамент разрушенного эллинга.

– А как там Москва? – сказал Булавди, – сильно изменилась?

– Не знаю, – отозвался Кирилл.

Ущербная луна выплывала из облаков, натянутых тонкими нитями между рогами гор; казалось, что нити эти складываются в сверкающие арабские письмена, в гигантскую паутину, которую ткет серебряный паук месяца.

– Я ведь учился на юридическом, – сказал Булавди, – целый год отучился. На пятерки сессию сдал. Ты как думаешь, мне еще не поздно пойти учиться?

– Поздновато, – отозвался Кирилл.

Трубопроводы бежали вдоль дороги, и серебряная их обмотка сверкала в свете раскосых фар «мерса». Они походили на алюминиевые кишки, выпущенные наружу.

– Да и чему там учиться? – согласился Булавди, – ширк все это. И законы ваши, и демократия ваша – ширк. Где в Коране есть о демократии?

– Там и о кварках ничего нет, – заметил Кирилл.

– Я так думаю, – помолчав, сказал Булавди, – что исламское государство – это тоже неправильно. Государства вообще не должно быть. Как это – исламское – государство? Это все равно как исламская демократия. Государства вообще не должно быть, а должен быть Аллах. Люди должны жить с Аллахом в сердце.

Они свернули не сразу, а доехали до моря и только там свернули налево, чтобы заехать к резервуарам с другой стороны.

У резервуара на взгорке стояли два спецназовца. Они насторожились, увидев выходящих из темноты людей, но когда они увидели, что это директор завода с каким-то мальчишкой и охранниками, они подтянулись и отдали честь. Кирилл и Булавди подошли к ним почти вплотную, и Булавди дважды выстрелил из пистолета с глушителем.

Ребята уже вытаскивали из багажника «мерса» черный рукав со взрывчаткой. Он изгибался и бился в их руках, как короткая змея.

Кирилл поднялся к самому резервуару и поднес к глазам прибор ночного видения. Он правильно все рассчитал. Заводоуправление и резервуары образовывали равнобедренный треугольник, и по прямой с того места, где он стоял, до здания было метров четыреста. В бинокль Кирилл отчетливо видел номера бронированного «мерса», стоящего прямо у зеленоватых в свете прибора дверей. Это был «мерс» Христофора Мао, и рядом с ним стоял джип охраны, и тут же – служебный джип начальника УФСБ.

За тройным слоем БТРов, танков и «Альфы» «товарищ Ахилл» мог не бояться жалкой кучки мелких боевиков. «Товарищ Ахилл» думал, что его никто не достанет. Особенно те, кого он отправил на тот свет.

Кирилл подошел к считывающему устройству, защищенному от дождя пластиковым колпачком, провел карточкой и набрал четырехзначный код. Никто и не подумал пока отменять директорский допуск. Христофор Мао этим не озаботился, а остальные сотрудники завода были еще не в курсе, что управляющий директор Navalis Avaria продал республику международным террористам и их заграничным покровителям.

Алихан и еще один парень уже прилаживали взрывчатку к сверкающей новенькой емкости.

Кирилл сбежал с холма и сел в «мерс». Теперь у них было совсем мало времени – если кто-то в диспетчерской поймет, что происходит.

Емкость с пропиленом стояла в трехстах метрах. Никаких постов рядом не было.

Кирилл разблокировал вентиль, закрутил его и обернулся к Булавди. Его люди уже закрепили заряд на второй емкости. С расстояния в десять метров черная камера казалась гигантской пиявкой на сверкающей под луной коже.

Рация в руках Кирилла хрипнула и сказала голосом Алихана.

– У нас все готово.

Между резервуарами шла временная дорога, – не дорога, а полосы засохшей рубчатой грязи, выдавленные бульдозерами и Камазами, и эта дорога кончалась кучей строительного мусора, из которой торчали железные прутья и обломки бетонных плит. Эта куча была идеальным укрытием.

Они зашли за эту кучу, и Булавди нажал на кнопку.

Хлопки зарядов были неожиданно глухими; Кирилл не был уверен, хватит ли взрыву силы, но через мгновение он услышал тихий и страшный свист.

Луна светила хорошо, а фонари – еще лучше, и почти сразу Кирилл увидел, как с крыльца заводоуправления выскакивают люди, как «Альфа» приходит в движение, и как серебристые джипы, один за другим, срываются с места.

Кирилл упал за толстый бетонный блок, лежавший тут же рядом, на земле, а потом приподнял голову и увидел, что машины Мао остались на месте. Кирилл был уверен, что так оно и будет. Христофор был слишком большой трус, чтобы покинуть в такой момент стены здания.

«Товарищ Ахилл» слишком плохо знал завод, который он собирался захватить.

Засада спряталась так хорошо, что даже Кирилл не понял, откуда они стреляли, но джипы буквально изрешетило в куски. Один, головной, слетел с дороги и тут же загорелся, а из другого в кусты покатились фигурки людей. Разницы, в общем, не было, умрут эти люди от пуль или нет, потому что через пять минут, там, на дороге, будет ад.

«Интересно, это „Альфа“ или Хаген?» – подумал Кирилл.

Справа, оттуда, где обзор закрывал огромный серебряный барабан, тоже донеслась перестрелка.

«Ну вот и все, – подумал Кирилл, – я не уйду отсюда».

Не то чтобы он всерьез думал, что ему удастся уйти.

С вала, на котором лежал Кирилл, открывался великолепный вид. Почти круглая, с мелкой выемкой луна висела в легкой паутине облаков, обсыпая мир серебряной пылью, трубопроводы сверкали в ночи чудной арабской вязью, где-то вдали, над невидимым отсюда городом висело вишневое зарево, и на самом кончике темной горы, как на острие рога, блистало в свете луны имя Аллаха.

Завод перед церемонией тщательно прибрали. Даже в ночи Кирилл видел побеленные стволы деревьев и светоотражающую разметку вдоль дорожек, и издали БТРы и танки у главных ворот казались безобидными зелеными жуками. Установки сплетались между собой серебряными пальцами труб, и чуть вперед и слева, из гигантской емкости, в которой хранился этилен, через невидимую дырочку, под давлением в пятьсот атмосфер, выплывали в воздух тонны невидимого и в общем-то неядовитого вещества. Такой же невидимый водопад начинался за его спиной.

Он, Кирилл Водров, совершил невозможное. За год и за три миллиарда долларов он построил в этой стране две очереди сверхсовременного химического производства. Две очереди завода, который мог достичь капитализации в двадцать миллиардов долларов.