Венецианский бархат - Мишель Ловрик

– Выходит, ты знакома с ней?

Она ответила ему короткими, рваными фразами:

– Немного. Она – куртизанка. Еврейка. Мой брат поддерживает с ней нечистоплотную связь. Я бы хотела, чтобы он порвал с ней. Она убивает его.

– Ах, Джентилия, ты оказываешь ей слишком много чести. Она – не настоящая куртизанка. Подлинную куртизанку отличает чувство стиля и регулярные клиенты. Она хорошо образованна и воспитанна, иногда сама пишет милые стишата. Она обязательно умеет поддерживать разговор и предлагает возвышенную пищу для души и тела.

У Джентилии отвисла челюсть. Она наклонилась к Фелису.

– Апартаменты куртизанки так же прекрасны, как и она сама. Они задрапированы шелками и золотой бахромой. Ее окружают только красивые вещи. Есть одна известная история о знаменитой венецианской куртизанке, принимавшей у себя чужеземного посланника. Проведя несколько удовлетворительных часов в ее обществе, он ощутил непреодолимое желание очистить рот, хорошенько сплюнув, и впал в отчаяние. В конце концов он позвал своего слугу и плюнул тому в лицо.

– Почему же он так поступил?

– Он объяснил, что в таком замечательном месте именно лицо его слуги показалось ему самым простым и примитивным. Все остальное было слишком красивым, чтобы осквернять его таким низким поступком, как плевок.

– О боже! – ахнула Джентилия.

Она слушала его с жадным, каким-то детским любопытством, словно он рассказывал ей занимательную сказку на ночь. А Фелис, от внимания которого не укрылось выражение, появившееся у нее на лице, с удвоенной энергией продолжал:

– Настоящие куртизанки торгуют красотой, продают фантазии в той же мере, что и собственное тело. Разумеется, ничто не мешало тому посланнику плюнуть на ковер, как он наверняка поступил бы в любом другом месте, но куртизанке удалось создать и поддерживать атмосферу такой исключительной утонченности, что он оказался совершенно оторван от реалий каждодневной жизни. Посланник остался этим весьма доволен, поскольку счел себя самым желанным и утонченным любовником; он решил, что крайне удачно выбрал спутницу на ночь. А куртизанка продемонстрировала свой недюжинный ум, поскольку продала ему не только свое тело, но именно ту иллюзию роскоши и исключительности, в которой он так нуждался.

Джентилия перебила его:

– Значит, Сосия, пусть даже она и не настоящая куртизанка, очень красива? Она умеет вести себя как куртизанка?

– Нет, Сосия совсем не такая и, насколько я понимаю, никогда не хотела быть такой. У нее имеются высокородные любовники – Малипьеро и, быть может, еще один или двое, но она презирает те ухищрения, к которым прибегают дорогие шлюхи. Лосьоны для удаления волос, щипчики для бровей и бигуди, ароматизированные кремы – не для нее. Она не станет прихорашиваться ради того, чтобы привлечь мужчину. Она берет тех мужчин, которым нравится такой, какая она есть.

– Значит, она еще хуже проститутки? И заполучила в любовники самого Малипьеро?

– Это трудно объяснить, но в ней что-то есть. Например, Сосия даже в одежде ходит так, словно она – совершенно голая.

– Так же, как и ты? – заметила Джентилия.

Фелис, опешив, даже не нашелся что ответить. Джентилия же продолжала:

– Я ничего не могу понять. Почему Бруно унизился до того, что связался с нею? – Девушка яростно тряхнула головой. – Быть может, она ведьма, Фелис? Она гадает на бобах и пишет carte di voler bene?[163]

Фелис поразился: «Откуда ей известны такие вещи? Кое-что о ведьмах я ей, конечно, рассказывал, но никогда не вдавался в такие подробности».

– Ничего столь очевидного или практически осуществимого, дорогая моя. Если бы я попытался объяснить тебе, в чем тут дело, то сказал бы, что во всем повинен ее запах. Если это – магия, тогда Сосия – волшебница. Но она не верит во все эти фокусы-покусы колдуний и знахарок. Она презирает их. Она действует куда более скрытно и интригующе.

Пожалуй, он и так сказал слишком много. Джентилия, прищурившись, пристально смотрела на него.

«Значит, у нее побывал даже Фелис Феличиано, – подумала Джентилия, – в этом нечистом гнезде, которое Сосия устроила для того, чтобы соблазнять мужчин».

И тут в голову ей пришла одна идея; восхитительно плохая идея. Ей хотелось, чтобы Фелис ушел и она смогла обдумать ее без помехи. План действий следовало составить самой и держать его в строжайшей тайне.

Сделав вид, что ее охватил благочестивый пыл, она поинтересовалась:

– Так почему же Сосия не пойдет в Casa dei Catecumeni[164] и не даст обратить себя в истинную веру? Ведь наверняка и она может очиститься от грехов?

Ее вопрос произвел желаемый эффект. Фелис презрительно фыркнул и поднялся, чтобы уйти.

Однако перед этим Джентилия ухитрилась поцеловать его. Застав его врасплох, она неожиданно прижалась губами к его губам. Но даже когда она прижималась к нему, он старательно отворачивался. Вблизи ее глаза казались продолговатыми. Он не мог оторвать ее от себя. Подобных поцелуев ему испытывать еще не доводилось. Фелис перестал сопротивляться, наклонил голову под нужным углом и попробовал ее на вкус. Губы ее были сладкими и пахли святым елеем.

«Кровь у нее, должно быть, похожа на подливу – такая же медленная и тягучая, – подумал Фелис. – Она может быть опасна».

Он отстранился от девушки и поспешил к лодке, стремясь поскорее вдохнуть свежего морского воздуха.

Мой муж приносит домой почитать не только рукописи, но и книги других типографов, чтобы сравнить их шрифт со своим. В последние дни у него появилось новое увлечение – следить, кто из печатников отправился к Жансону, чтобы купить у него заготовки букв. Там, где в нашем доме раньше стояло разноцветное стекло, которое я покупала в Мурано, теперь лежат тяжелые темные тома и стопки бумаги. Я убираю книги в шкафы, не глядя на них, – таким образом я пытаюсь выказать предпочтение своему стеклу.

Когда сегодня утром кот залез в очередной выдвижной ящик, оттуда на пол выпала стопка бумаг. Без особого удовольствия я подняла их. Обычно я тут же кладу их обратно, но сегодня, сама не знаю почему, начала читать их. Поначалу я подумала, что это шутка, но теперь вижу, что дело серьезное.

В рукописи, которая, очевидно, служит неким руководством к действию, речь идет о том, как правильно выбрать жену. Для чего ему понадобилось приносить домой такую книгу? У него ведь уже есть жена! Или ему нужна другая? Я убеждаю себя, что это – всего лишь очередной текст для сравнения печатных форм, но не могу удержаться и продолжаю листать страницы. На глаза мне попадаются абзацы, от которых у меня кровь стынет в жилах, потому что выбор жены уподобляется походу на рынок. Книга повествует о том, что мужчина в первую очередь должен озаботиться тем, чтобы найти себе жену маленького роста. Такую, как я.