Прекрасные создания - Кэми Гарсия

— Просто держитесь подальше от моей комнаты, мистер Равенвуд. И подальше от моих снов.

Он развернулся в сторону двери, что меня немного удивило. Я ожидал, что он уйдет тем же способом, что и вошел.

— Последний вопрос. А Лена знает, кто вы такой?

Он улыбнулся:

— Конечно. Между нами нет секретов.

Я не улыбнулся в ответ. Между ними было достаточно секретов, даже если это был не один из них, и мы оба с Мэйконом отлично это осознавали.

Он развернулся, взмахнув плащом, и исчез.

Исчез начисто.

Глава 29

Пятое февраля. Битва на Медовом Холме

(переводчик: Ирина FoxyFry Смирнова)

На следующее утро я проснулся с жуткой головной болью. Я не думал, как это обычно бывает в книгах, что мне все приснилось. Я бы не поверил, что появление и такое же необычайное исчезновение Мэйкона Равенвуда в моей комнате прошлой ночью было лишь плодом моего воображения. Долгие месяцы после смерти мамы я просыпался с мыслью, что все это лишь страшный сон, больше я не допущу подобной ошибки.

Теперь я знал, если кажется, будто все изменилось, то это только потому, что так оно и было. Если кажется, что все становится более таинственным и жутким, то это только потому, что так оно и было. Если кажется, будто у нас с Леной остается все меньше времени, то это потому, что времени у нас действительно почти не осталось.

Осталось шесть дней. И впереди не самая радужная перспектива. Все, что можно сказать. Хотя мы, конечно, об этом не говорили. В школе мы занимались тем же, чем и всегда. Держались за руки в коридоре. Целовались у дальних шкафчиков до ломоты в губах и ощущения, будто через меня пропускают немалый разряд тока. Мы продолжали жить в нашем мыльном пузыре, наслаждаясь тем, что мы называли обычной жизнью или тем, что от нее осталось. И мы разговаривали весь день напролет, каждую минуту каждого урока, даже когда находились в разных классах.

На уроке гончарного искусства, пока я должен был лепить глиняный горшок, Лена рассказала мне о Барбадосе, где вода встречается с небом в тонкой голубой линии, и ты уже не можешь различить, где кончается одно и начинается другое.

На английском, пока мы писали сочинение по книге «Доктор Джекилл и Мистер Хайд», а Саванна Сноу смачно причмокивала жевательной резинкой, Лена рассказала мне о своей бабушке, которая разрешила ей выпить 7-Up с помощью красной лакрицы вместо соломки.

Лена рассказала мне о Мэйконе, который, несмотря ни на что, приезжал на каждый ее день рождения, где бы она ни находилась.

Той ночью, не сомкнув глаз ни на минуту, изучая Книгу Лун, мы вместе встречали рассвет — хотя она была в особняке Равенвуда, а я у себя дома.

Итан?

Я здесь.

Я боюсь.

Я знаю. Лена, тебе нужно немного поспать.

Я не хочу тратить время на сон.

Я тоже.

Но мы оба знали, что это неправда. Просто никто из нас не желал снова видеть эти сны.

«НОЧЬ ПРИЗВАНИЯ ЕСТЬ НОЧЬ ВЕЛИЧАЙШЕЙ СЛАБОСТИ, КОГДА ВНУТРЕННЯЯ ТЬМА ОБЪЕДИНЯЕТСЯ С ВНЕШНЕЙ ТЬМОЙ, И НАДЕЛЕННЫЙ СИЛОЙ ОТКРЫВАЕТСЯ ПРЕД ВЕЛИКОЙ ТЬМОЙ, ЛИШЕННЫЙ ЗАЩИТЫ, БЕЗ ОБЕРЕГОВ, ЩИТА И ОХРАНЫ. СМЕРТЬ В ЧАС ПРИЗВАНИЯ ЕСТЬ ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ И ИЗВЕЧНАЯ…»

Лена захлопнула Книгу.

— Я больше не могу это читать.

— Все так серьезно. Не удивительно, что твой дядя все время такой обеспокоенный.

— Как будто недостаточно того, что я могу превратиться в какого-нибудь злого демона. Так я еще могу и умереть окончательно и бесповоротно. Добавь это в список, сразу после надвигающегося конца света.

— Понял. Демон. Смерть. Конец света.

Мы снова были в саду Гринбрайера. Лена передала мне Книгу и откинулась на спину, уставившись в небо. Надеюсь, она просто играла с облаками, а не думала о том, как мало всего мы узнали за все эти дни, проведенные за Книгой. Но я не просил ее помогать мне, пролистывая страницы в старых садовых перчатках Аммы, которые были мне чрезвычайно малы.

В Книге Лун были тысячи страниц, и некоторые из них содержали больше одного Заклинания. В их расположении не прослеживалось никакой рифмы, никакой логики, по крайней мере, я их не видел. Оглавление было словно чей-то набросок, лишь отдаленно соответствующий содержанию книги. Переворачивая страницы, я надеялся наткнуться хоть на что-нибудь полезное. Но большинство страниц выглядели как обычная тарабарщина. Я уставился на слова, которых не мог понять.

I DDARGANFOD YR HYN SYDD AR GOLL

DATODWCH Y CWLWM, TROELLWCH A THROWCH EF

BWRIWCH Y RHWYMYN HWN

FEL Y CAF GANFOD

YR HYN RWY’N DYHEU AMDANO

YR HYN RWY’N EI GEISIO.

Вдруг мне что-то бросилось в глаза, и я узнал слово из цитаты, висевшей на стене в кабинете моих родителей: «Pete et invenies». Ищи и ты найдешь. «Invenies». Найдешь.

UT INVENIAS QUOD ABEST

EXPEDI NODUM, TORQUE ET CONVOLVE

ELICE HOC VINCULUM

UT INVENIAM

QUOD DESIDERO

QUOD PETO.

Копаясь в мамином латино-английском словаре, я быстро записывал перевод слов на обложке. Вскоре передо мной было целое Заклинание:

Чтобы Найти Пропажу

Распутай связь, и вновь сплети

Произнеси Заклинание

И я смогу в тот час найти

То, о чем тоскую

То, что ищу.

— Я кое-что нашел!

Лена села, заглядывая мне через плечо.

— О чем ты говоришь?

Судя по интонации, она не надеялась увидеть что-то стоящее.

Я дал ей прочитать свои написанные куриной лапой строчки:

— Я перевел вот это. Похоже, его можно использовать, чтобы найти что-нибудь.

Лена склонилась ближе, проверяя мой перевод. Ее глаза расширились.

— Это Заклинание-Поисковик.

— Звучит так, будто мы можем использовать его, чтобы найти ответ и узнать, как снять проклятие.

Лена положила Книгу себе на колени, внимательно изучая страницу. Затем она указала на другое Заклинание, которое было как раз над этим.

— Думаю, это то же самое Заклинание только на уэльском.

— Оно поможет нам?

— Не знаю. Мы даже толком не знаем, что мы ищем, — она вдруг нахмурилась, мгновенно теряя энтузиазм. — Кроме того, произнести заклинание не так-то просто, как это может показаться, и я никогда раньше этого не делала. Все может пойти не так.

Она что, шутит?

— Пойти не так? Куда уж хуже, чем превратиться в Темного Мага в день своего шестнадцатилетия? — я выхватил Книгу из ее рук, подпаливая ромашки на кончиках пальцев перчаток. — И зачем мы тогда раскапывали могилу в поисках Книги, и тратили недели в попытке понять, что она может нам сказать, если мы даже не собираемся попробовать? — я держал Книгу, пока одна из перчаток не начала дымить.