Сады Луны - Стивен Эриксон

Крокус не мог оторвать глаз от этой девушки. Она — как эти наёмники. Убийцы, для которых убийство давно перестало быть ужасным.

Что сделал Шерт, чтобы заслужить нож в глазу?

Крокус отвёл взгляд как раз вовремя чтобы заметить, как в таверну входит Раллик Ном. Убийца подошёл к столу, словно не замечая спешивших расступиться завсегдатаев.

Колл перехватил его прежде, чем Раллик дошёл до их стола. Дюжий мужчина хлопнул Раллика по плечу и по-пьяному повис на убийце.

— Привет, Ном, старый ты ублюдок!

Раллик обхватил Колла за плечи и подвёл к столу. Крупп поднял взгляд.

— Хо-хо, дражайшие сотоварищи! Крупп зовёт вас присоединиться к семейному собранию. — Он откинулся на спинку и указал рукой на два пустующих стула. — Извольте получить сводку наших последних драматических свершений: сей славный отрок, Крокус, мечтательно глядел в пустоту, в то время как Крупп и Мурильо живо обсуждали последние слухи и сплетни, что разносят городские крысы.

Колл остался стоять, неуверенно покачиваясь. Он хмурился. Раллик сел и потянулся к кувшину с пивом.

— И что за сплетни? — небрежно поинтересовался убийца.

— Говорят, мы заключили союз с Семенем Луны, — ответил Мурильо.

— Абсурд, разумеется, — заявил Крупп. — Или ты видел хоть единое подтвержденье сему слуху?

Мурильо ухмыльнулся.

— Луна же не улетела никуда, верно? И точно под ней стоит шатёр Совета.

Крокус вмешался:

— Дядя Маммот сказал, что советники пока не сумели передать своё послание на Семя Луны.

— Неудивительно, — заметил Мурильо, бросая короткий взгляд на Раллика.

— А кто там живёт? — спросил Крокус.

Колл зашатался и обеими руками схватился за край стола, чтобы не упасть. Он придвинул красное лицо к Крокусу и заревел:

— Пять чёрных драконов!

Быстрый Бен знал на Пути Хаоса бесконечное число извилистых тропок, что вели к дверям. Чародей называл их дверьми, хотя на самом деле это были преграды, стены, возникающие там, где встречаются разные Пути, наросты энергии — твёрдые, как базальт. Хаос касался всех Владений узловатыми пальцами, из которых текла сила, и двери были запёкшимися корками на ранах в плоти других миров, других Путей магии.

Чародей когда-то сосредоточил все свои таланты на этих дверях. На Пути Хаоса он научился использовать энергию дверей. Бен сумел найти способы трансформировать эти стены, чувствовать то, что лежит за ними. Каждый Путь магии обладал собственным запахом, каждый мир — фактурой. И хотя чародею никогда не доводилось пройти дважды одной дорогой, он научился отыскивать нужные двери.

Сейчас он странствовал по одной из таких дорог — извилистой, предательской тропинке, окутанной собственными отложениями этого Пути. Такая тропа вполне могла увести его назад, даже если двигаться только вперёд; один крутой поворот направо, ещё один, и ещё — все в одну сторону.

Быстрый Бен знал, что дорогу открывает его личная воля, но тропы Хаоса обладали своими законами — хотя, возможно, это были его собственные законы, только сам чародей пока их не знал. Каков бы ни был источник дорог, они оставались чистым, незапятнанным безумием.

Наконец Бен добрался до нужной двери. Стена выглядела как грубый, сероватый камень. Быстрый Бен завис перед ним, прошептал приказ, и дух чародея принял форму его тела. Бен постоял немного, привыкая к неровной дрожи своей призрачной плоти, затем шагнул вперёд и положил руки на дверь.

Края были твёрдыми и тёплыми. Ближе к центру камень становился горячее и мягче. Поверхность под руками чародея начала терять плотность, стала стеклянистой, словно обсидиан. Быстрый Бен закрыл глаза.

Никогда прежде он не пытался пройти в такую дверь. Чародей даже не был уверен, что это вообще возможно. И если он не погибнет на той стороне, то как вернуться? Кроме этих, сугубо механических опасений, его терзал главный страх: сейчас Быстрый Бен попытается проникнуть в мир, где ему не рады.

Чародей открыл глаза.

— Я — направление. — тихо произнёс он. Надавил на стену всем весом. — Я — сила воли во Владениях, которые чтут её и только её. — Чародей надавил сильнее. — Я — касание Пути. От хаоса ничто не защищено, ничто не укрыто. — Бен почувствовал, что дверь поддаётся. Он отвёл одну руку за спину, чтобы закрыться от растущего давления. — Пройду только я! — прошипел чародей. Внезапно, со странным глухим звуком, он проскользнул на ту сторону в пылающем ореоле энергии.

Быстрый Бен оказался на неровной, потрескавшейся земле. Он зашатался, восстановил равновесие и осмотрелся. Вокруг расстилалась сухая равнина, слева на горизонте вздымались низкие холмы. Над головой поблёскивало небо цвета ртути, ровными полосами плыли чернильно-чёрные облака.

Быстрый Бен сел, скрестил ноги и сложил руки на бёдрах.

— Престол Тени, — сказал он. — Владыка Теней, я пришёл в твои Владения. Примешь ли ты меня, как должно принимать мирного гостя?

Со стороны холмов донёсся ответ: вой Псов.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Пойдём со мной

воров дорогой

слушай — она

поёт под ногами.

Чистая нота

неверного шага

тебя распоёт

напополам…

Крупп сидел в кабинете Маммота и, потирая лоб, читал:

«…и будучи Призван сюда, Низвергнут, сей Бог был Изувечен, тем самым — Прикован к месту. При Низвержении многие земли были разрушены Кулаками Бога, народилось новое, а старое — высвободилось. Скованный и Увечный, сей Бог…»

Крупп поднял взгляд от старинного фолианта и закатил глаза.

— Краткости! Крупп просит краткости! — Он снова принялся разбирать выцветшую рукопись.

«…породил страх, обнажив свою мощь. Увечный Бог породил страх, но того не хватило, ибо силы земли приступили к нему в конце концов. Скован был Увечный Бог, и Скованным он был уничтожен. На пустоши, где был заключён Увечный Бог, многие собрались к мертвецу. Худ, серый странник Смерти, был средь пришедших, также и Дессембрей, бывший тогда Воином Худа, — там и в тот день Дессембрей сбросил путы, которыми связал его Худ. Также среди собравшихся…»

Крупп застонал и быстро перелистнул страницу. Список казался бесконечным, абсурдно длинным. Чародей уже не удивился бы, если б обнаружил в нём среди прочих имя собственной прабабушки. Только на третьей странице Крупп сумел найти нужные слова.

«…и среди тех, что спустились со сводчатых серебряных небес, были тисте анди, обитатели Тьмы в Краю прежде Света, Чёрные драконы числом пять, с ними же вместе летела алокрылая Силана, что, согласно молве, жила с тисте анди в Клыке Тьмы, который спустился со сводчатых серебряных небес…»