Чувствуй себя как хочешь - Саммер Холланд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А если бы это не произошло тогда, кто знает, может, мы бы сейчас все сидели, – замечает Леон. – Точно не завязали бы.
– Скорее всего, – соглашается Гэри. – Мы бы однажды все равно встряли. Это был вопрос времени.
– Спасибо, – выдыхает Джек и поднимается, – правда. Спасибо. Я думал, вы меня за это нена…
Закончить не получается: Гэри подрывается с места и хватает его за плечи, утаскивая в медвежье объятие.
– Дебил, что ли? Было и было. Главное – мы сейчас здесь. Легальные, богатые, живем нормально. Работа есть, хорошая, надежная работа.
Он разворачивается вместе с Джеком к остальным.
– Это ебаное чудо, вот что. Все живые и все на свободе.
– И есть о чем вспомнить, – слабо улыбается Тыковка.
– Только рассказать некому, – добавляет Гэри. – Хотя… вон Леон однажды книгу напишет.
– Этот-то? – поднимает брови Джек. – Я за него эссе в школе переписывал.
Что-то в воздухе меняется: становится легче дышать. Вот они, четверо. Смеются, сидя в пентхаусе посреди города мечты. Все еще братья. Все еще вместе.
С наступлением темноты они потихоньку расходятся: Гэри с Тыковкой едут в одну сторону – кажется, Пайпер сейчас где-то в Бруклине, хоть это и не озвучивается. Они все еще скрываются, и Леон как минимум делает вид, что ничего не знает.
Пайпер переехала к Гэри в тот же день, когда съехала Флоренс. У Джека все еще странное ощущение от этого всего. Как у него получилось так быстро переключиться между девчонками? И ведь именно переключиться: закончить одни отношения и только потом начать другие.
Этого Джек ожидал бы скорее от самого себя, но судьба играет с ним злую шутку. Флоренс не выходит из головы, сколько бы он ни занимал себя другими мыслями. Они вытесняются тоской, стоит ему закрыть рот или вспомнить, что в кармане есть телефон. Работать до тошноты, кататься по городу, пока не закончится бензин, даже пить не помогает – она всегда где-то недалеко. Правда, трубку этим утром так и не взяла.
Интересно, почему?
Джек задерживается, помогая Леону прибраться: единственное, что он может сделать, чтобы показать свою благодарность. Он ведь знает, зачем тот завел эту тему.
– Созвонились? – спрашивает Леон, нарушая тишину.
– Нет, – Джек сразу понимает, о чем он. – Не взяла трубку.
– Есть новости. Флоренс выкупила свою галерею.
– В смысле выкупила? Это ведь и была ее галерея.
– Эвинг продал ей помещение. В городе уже шушукаются. Она пришла к нему с сумкой наличных, за полдня всю сделку оформили.
– Странно, – останавливается Джек, – насколько я помню, план был другим.
Откуда у Флоренс такие деньги? Он прекрасно знает, что она три года платит себе небольшую зарплату, а прибыль постоянно реинвестирует. Даже если представить, что все копилось, столько там не наберется.
– Это не очень нормально, – обеспокоенно произносит Леон. – Эвинги не дают арендаторам выкупать помещения. Тебе бы с ней поговорить. Возможно, Флоренс понадобится наша помощь.
– О чем ты? Этот Третий вроде нормальный мужик.
– Эвинг Третий? – резко разворачивается тот. – Ты его видел?
– В музее. Флоренс нас познакомила.
– Я знаю, как он ведет дела. Таких мудаков земля еще не носила.
– Мы точно об одном человеке говорим? – смеется Джек. – Он же подарил ей эту галерею. У них там бессрочный договор аренды с платой в десять баксов, я сам документы видел, все чисто.
Он выбрасывает очередную бутылку и опирается руками на кухонную стойку, судорожно соображая.
– Недавно мы с ней обсуждали, что нужно поменять договор, – произносит он, – и платить нормальную аренду. Флоренс жила в беспокойстве, что он передумает, хотя он уверял ее, что все в порядке.
Осознание неприятно колет изнутри: скорее всего, она так и предложила. Поднять аренду. И, скорее всего…
– Как вариант – безумный, конечно, – это его наличные, – произносит Джек. – У нее столько не было. Может, Третий сам дал ей денег, чтобы она выкупила у него помещение? Узаконил подарок? Нет, звучит как-то совсем странно.
– Если так, – Леон становится напротив него и устало стаскивает с носа очки, – то у меня еще больше вопросов. Эвинг-младший ведет бизнес как полная свинья, но Третий даже его переплюнул.
– Ты не веришь в такие подарки?
– Не верю в альтруизм. Джек, поговори с Флоренс. Что за условия были у этой сделки? Она все-таки, – он сжимает пальцы в кулаки, – твоя женщина. Если что, я помогу.
– Да что такого в Третьем?
– Ты видел его жену?
– Бонни? Да. Перепуганный мышонок.
– Она как-то решила заняться ресторанным бизнесом. Ей нравился старый ресторанчик, которым лет сто управляла одна семья. Эвинг устроил так, что они выставили помещение на продажу. Разгром в СМИ, внезапная сальмонелла на кухне, местная инстаграм-селебрити нашла жука в салате. Все это случилось в течение пары месяцев, и за всем стоял он. Ресторан купил считай за бесценок.
– Что за ужасы капитализма?
– Он не хотел сильно вкладываться в игрушку для жены. И таких историй дохера, эта просто очень показательная. Скажу так: я бы не стал снимать у Эвинга помещение. Особенно за десять баксов.
– Брат, – Джек не выдерживает, – хватит меня пугать.
– На твоем месте я бы насторожился.
– Понял.
Он отходит к дивану за своими вещами: пора домой. Сам покрутит в голове все варианты, без дополнительного стимула.
– Если нужно будет – сразу звони, – говорит вслед ему Леон.
Дорогу домой Джек не замечает. Он пытается понять, как еще Флоренс могла достать за такое время сумку наличных. Родители? Точно нет. Богатых бабушек и тетушек у нее отродясь не было, да и не решаются вопросы наследства за неделю. Лотерея. Ограбление банка.
Ничего вменяемого в голову не приходит, и по спине пробегает холодок: если Третий дал ей эти деньги, то на каких условиях? Нет, стоп, Флоренс не глупа, она бы не согласилась на что-то совсем жесткое.
Уже подъезжая к дому, Джек сворачивает к Бруклинскому мосту. Позвонить будет неправильно – нужно поговорить с глазу на глаз. Он ускоряется, вечером в субботу улицы почти пусты, и ничего не останавливает его от того, чтобы как можно быстрее доехать до Бушвика.
Через ступеньку. Через две. Когда Джек оказывается на ее этаже, он наконец понимает, что делает. Сейчас не так важно, хочет ли она его видеть, главное, чтобы хотя бы согласилась поговорить. Даже если Флоренс все еще не готова быть с ним, если никогда не будет готова, он должен убедиться, что она в порядке.
В доме непривычно тихо. Джек стучит в дверь, но никто не отвечает. Не слышно ни шагов, ни шорохов – даже обычной
