Поцелуй теней - Лорел Гамильтон

Гален махнул на него рукой, как прогоняют докучливую собаку. Но Ффлур схватила гоблина за загривок.

– Жадное брюхо, что означает подобная дерзость?

Она готова была отшвырнуть его прочь.

Я остановила ее:

– Нет. Он отведал моей крови без разрешения. Я требую возмещения за подобную наглость.

– Возмещения? – переспросил Гален.

Ффлур держала гоблина. Взгляд всех его глаз метался туда-сюда.

– Ничего не означает, ничего. Простите, простите, я больше не буду!

У него были две главные руки и еще две мелкие, с виду бесполезные. Все четыре дергались, сплетая и расплетая когтистые пальчики.

Холод взял гоблина у Ффлур, поднял обеими руками вверх. Моего ножа у него в руках не было. Надо будет не забыть взять у него нож обратно. Но сейчас не до того.

– Я должна перевязать тебе раны, – сказала Ффлур, – иначе ты потеряешь больше крови. Я передала тебе немного своей силы, но тебе это не понравилось, и второй раз тебе вряд ли захочется.

Я покачала головой:

– Пока нет.

– Мерри, – сказал Гален, – пусть она тебя перевяжет.

Я посмотрела на его такое заботливое лицо. Он был воспитан при Дворе, как и я. И должен был понимать, что сейчас не время возиться с ранами. Время действовать. Я посмотрела ему в лицо – не в его красивое, открытое лицо, не на светло-зеленые локоны, не на его улыбку, от которой озарялось все лицо, – я посмотрела так, как, наверное, посмотрел однажды отец, когда решил дать мне в консорты кого-нибудь другого. У меня не было времени объяснять вещи, о которых Галену следовало подумать самому. Я поискала глазами в толпе, которая глазела на меня, как зеваки на автомобильную аварию, – только эти были лучше одеты и более экзотичны.

– Где Дойл?

Справа в толпе началось движение, и Дойл вышел вперед. Я смотрела на него, лежа на полу, и он показался мне очень высоким. Колонна в черном плаще, и только павлиньи перья в ушных кольцах немного ослабляли пугающее впечатление. Выражение его лица, расправленные под плащом плечи – все это был прежний Дойл. Мрак королевы стоял возле меня, и цветные перья казались совершенно неуместными. Он был одет для пира, а оказался в гуще битвы. Его лицо было непроницаемо, но само отсутствие выражения говорило, что он недоволен.

Вдруг я себя снова ощутила шестилетней и слегка напуганной этим высоким черным мужчиной, который стоял рядом с тетей. Но сейчас он не был рядом с ней. Он был рядом со мной. Я опустилась обратно на колени Галена, и мне стало уютно от его прикосновения, но за помощью я обратилась к Дойлу.

– Приведи ко мне Курага, если он хочет выкупить этого вора, – сказала я.

Дойл выгнул дугу черной брови:

– Вора?

– Он пил мою кровь без разрешения. Хуже этого у гоблинов считается только кража плоти.

Рис присел с другой стороны от меня:

– Я слышал, что гоблины много плоти раскидывают при сексе.

– Только если это оговорено заранее, – ответила я.

Гален наклонился надо мной, прошептал прямо мне в кожу:

– Если ты ослабеешь от потери крови и не сможешь ни с кем сегодня спать... – Он дотронулся до моего лица. – Я не знаю, смогу ли я спокойно смотреть на тебя в одном из ее секс-шоу. Тебе надо сохранить силы, чтобы сегодня переспать с кем-нибудь, Мерри. Пусть Ффлур перевяжет тебе раны.

Его лицо размыто висело где-то сбоку, губы розовым облаком клубились возле моей шеи. Не то чтобы он был не прав, он просто недостаточно далеко вперед продумывал.

– У меня есть лучшее применение для собственной крови, чем пропитывать бинты.

– О чем это ты? – спросил Гален.

Ответил Дойл:

– Все, что исходит из тела, гоблины ценят выше драгоценностей или оружия.

Гален посмотрел на него, опустил руку к моим ранам. Его грудь качнула мне голову, когда он вздохнул.

– И при чем тут Мерри?

Но в его голосе что-то выдавало, что он знает ответ.

Черные глаза Дойла повернулись от меня к Галену. Он в упор посмотрел на молодого стража.

– Ты слишком юн, чтобы помнить гоблинские войны.

– И Мерри тоже.

Черные глаза повернулись снова ко мне.

– Она юна, но она знает историю. – Он снова повернулся к Галену. – А ты знаешь историю, молодой Ворон?

Гален кивнул. Он подтянул меня к себе на колени, подальше от Ффлур, подальше от всех. Он прижимал меня к себе, держал за руки, и моя кровь окрашивала его.

– Я помню историю. Просто мне это не нравится.

– Все будет хорошо, Гален, – сказала я.

Он посмотрел на меня и кивнул, но так, будто не верил.

– Приведи мне Курага, – сказала я Дойлу.

Он посмотрел на ожидающую толпу:

– Ситхни, Никка, приведите царя гоблинов.

Ситхни повернулся в вихре длинных каштановых волос. Темно-лиловые волосы Никки я не видела, а бледный промельк его сиреневой кожи был бы заметен среди белой и черной кожи придворных. Но раз Дойл его позвал, значит, он здесь.

Толпа расступилась, и появился Кураг бок о бок со своей царицей. Гоблины, как и сидхе, считают своих консортов товарищами по оружию, а не слабаками, которых надо прятать от опасности. У царицы было столько глаз, разбросанных по лицу, что она была похожа на большого паука. Широкий безгубый рот скрывал клыки, которые любому пауку сделали бы честь. У некоторых гоблинов в теле есть яд, и я готова была ручаться, что новая царица Курага из этой породы. Глаза, яд и гнездо рук вокруг тела как клубок змей делал ее почти совершенством гоблинской красоты, хотя она могла похвастаться только одной парой сильных кривых ног. Дополнительные ноги среди гоблинов – красота очень редкая. Кеелин просто не ценит своего счастья.

У царицы гоблинов был довольный вид, говоривший, что вот женщина, которая знает себе цену и не продешевит. Гнездо рук липло к телу Курага, поглаживая, лаская. Одна пара рук сунулась ему между ног, поглаживая через штаны. Факт, что она сочла нужным делать нечто столь явно сексуальное при представлении мне, говорил, что она считает меня соперницей.

Мой отец настаивал, чтобы я хорошо знала гоблинами двор Мы много раз бывали у них при дворе, а они навещали нас Отец говаривал: "В основном на наших войнах воюют гоблины Они – костяк нашей армии, а не сидхе". Это было так со времен последней гоблинской войны, когда был заключен договор действовавший между нами. Кураг был так накоротке с моим отцом, что даже попросил моей руки, то есть чтобы я стала его спутницей. Остальные сидхе были смертельно оскорблены кое-кто даже поговаривал о войне. Гоблины же его стремление к невесте столь человекоподобного вида расценили как верх извращения и за его спиной поговаривали насчет поисков нового царя. Но некоторые гоблины видели выгоды того, чтобы царица была сидхейской крови. Потребовались некоторые дипломатические усилия, чтобы не допустить ни войны, ни моей свадьбы с гоблином. И вскоре после этого было объявлено о моей помолвке с Гриффином.