Поцелуй теней - Лорел Гамильтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это особое искусство – сосать кровь из раны столь глубокой. Надо начинать медленно, врабатываться в рану. Я стала лизать кожу возле самого мелкого края раны медленными и длинными движениями. Один из приемов, когда пьешь много крови, – глотать часто. Второй – сосредоточиться на каждой задаче отдельно. Я сосредоточилась на том, какая грубая кожа у Курага, на здоровенном шероховатом бугре, который соседствовал с раной как узел в коже. Я изучала этот узел, секунду катала его во рту, что было больше, чем я должна была сделать, но я набиралась мужества перейти к ране. Немножко крови я люблю, немножко боли, но эта рана была глубокая, свежая и несколько излишне... обильная, чтобы быть приятной.
Я еще два раза лизнула неглубокий конец раны и сомкнула над ней губы. Кровь потекла слишком быстро, и мне пришлось судорожно сглатывать, дыша через нос, и все равно слишком еще было много этой сладковатой, с металлическим вкусом жидкости. Слишком много, чтобы не мешала дышать, слишком много, чтобы проглотить. Я чуть не поперхнулась и постаралась думать о чем-нибудь другом, о чем угодно. Края раны были очень чистыми и гладкими. Уже по одному этому было ясно, как остер этот нож. Мне стало бы легче, если бы я могла помочь себе руками, получала информацию от других органов чувств. Я ощущала, как мои руки напрягаются, будто ищут, во что вцепиться. И я не могла подчинить их себе до конца. Что-то надо было делать.
Чья-то рука зацепила мои пальцы, и я схватилась за нее, сжала. Вторая рука повисла в воздухе, но и ее тоже перехватили. Я подумала, что это Гален – по идеальной гладкости тыльной стороны ладони, но сама ладонь и пальцы были в мозолях от меча и щита – слишком грубых для Галена. Эти руки упражняются с оружием дольше, чем Гален живет на свете. Я держалась за них, они отвечали на мое пожатие, держали меня в ответ.
Мой рот мой не отрывался от руки Курага, но внимание я переключила на руки, на силу, что держала меня. Я ощущала, как она удерживает мои руки за спиной, чуть приподнимая, на самом краю боли. Чудесное отвлечение, как раз то, что мне было нужно.
Я с судорожным вздохом оторвалась от раны, наконец-то имея возможность как следует вдохнуть. Чуть было не закашлялась, но державший меня дернул мне руки кверху, и я снова ахнула вместо этого. Миг прошел, и снова все было в порядке. Опасность оконфузиться, выблевав всю эту добрую кровь, миновала меня.
Руки, державшие меня, опустились вниз, боль прошла. Теперь я могла просто держаться за них.
– Хм-м, – произнес Кураг. – Отличная работа, Мерри. Ты истинная дочь своего отца.
– Высокая похвала в твоих устах, Кураг.
Я шагнула назад, оступилась. Руки удержали меня, дали опереться на грудь своего владельца. Я, еще не повернувшись, знала, кто это. Дойл смотрел на меня сверху, а я прислонялась к его телу, все еще цепляясь за него руками.
Одними губами я сказала ему:
– Спасибо.
Он чуть кивнул. Он не сделал ни одного движения, чтобы отпустить меня, а я не сделала ни одного движения, чтобы отстраниться. Я страшно боялась, что стоит мне отпустить его руки или шагнуть от него, как я свалюсь. Но дело было еще и в том, что в этот момент я ощущала себя в безопасности. Я знала, что, если я упаду, он меня подхватит.
– Моя кровь в твоем теле и твоя – в моем, Кураг, – сказала я. – Кровное родство между нами до следующей луны.
Кураг кивнул:
– Твои враги – мои враги. Твои любимые – мои любимые. – Он шагнул вперед, навис надо мной, даже над Дойлом. – Кровный союз между нами на одну луну, если...
Я вскинула на него глаза:
– Что значит "если"? Ритуал совершен.
Кураг поднял все три глаза на Дойла.
– Твой Мрак знает, что значит "если".
– Пока что он – Мрак королевы, – сказала я.
Глаза Курага покосились на меня, потом обратно на Дойла.
– Не королеву держит он сейчас за руки.
Я попыталась отодвинуться от Дойла, но он крепче сжал мне руки. Я заставила себя успокоиться и прислониться к нему.
– Не твое дело, за что он меня держит, Кураг.
Кураг прищурился:
– Он – твой новый консорт? До меня дошел слух, что для этого ты вернулась ко Двору – выбрать нового консорта.
Я обернула руки Дойла вокруг моей талии.
– У меня нет консорта. – Я плотнее прильнула к Дойлу. Он на миг напрягся, и потом тело его расслабилось, мышца за мышцей, пока он не стал ощущаться за мной как тяжелое тепло. – Но можно сказать, я присматриваюсь к товару.
– Хорошо, хорошо, – произнес Кураг.
Я ощутила, как снова напрягся Дойл, хотя вряд ли это было заметно со стороны. Чего-то я здесь не понимала. Но что?
– Нет консорта – это значит, что я могу потребовать еще одной вещи, иначе союз разорван.
– Не делай этого, Кураг, – предупредил Дойл.
– Я обращаюсь к праву плоти, – сказал Кураг.
– Он взял твою кровь, притворившись, – произнес Холод. – Он знает, кто твои враги, и боится их.
– Ты называешь Курага, царя гоблинов, трусом? – спросил Кураг.
Холод сунул гоблина, которого держал, под мышку, освободив руку, но в ней пока не было оружия.
– Да, я называю тебя трусом... если ты укроешься за плотью.
– Что такое право плоти? – спросила я и попыталась отойти от Дойла, но он придержал меня. Я взглянула на него: – Что тут происходит, Дойл?
– Кураг пытается скрыть свою трусость за очень древним обрядом.
Кураг усмехнулся им обоим. Назвать кого-нибудь трусом – это при обоих Дворах означает дуэль. Кураг был куда более разумен.
– Я не боюсь никого из сидхе, – ответил он. – Я взываю к плоти не чтобы уклониться от ее врагов, стражники, но дабы воистину соединиться с нею плотью.
– Ты уже женат, – сказал Холод. – Супружеская измена – преступление у сидхе.
– Но не у гоблинов, – возразил Кураг. – Поэтому здесь не важно мое семейное положение, важно ее.
Я оттолкнулась от Дойла. Это движение было слишком внезапным, и я покачнулась. Ффлур удержала меня от падения, подхватив под локоть.
– Теперь я перевяжу тебе раны, – заявила она.
Я не стала спорить.
– Спасибо, – сказала я ей. Когда она начала перевязывать, я обернулась к мужчинам: – Кто-нибудь, будьте добры, объясните мне, о чем он говорит.
– С радостью, – ответил Кураг. – Если твои враги – мои враги, и я должен защищать тебя от мощных сил, то мои любимые должны стать твоими любимыми. Мы соединим плоть, как соединили кровь.
– Ты имеешь в виду секс? – спросил Гален.
– Да, секс, – кивнул Кураг.
– Нет, – сказала я.
– Ну нет! – сказал Гален.
– Нет единения плоти – нет союза, – ответил Кураг.
– Среди сидхе, – сказал Дойл, – твои брачные обеты считаются священными. Мередит так же не может участвовать в обмане твоей жены, как не могла бы обмануть собственного мужа. Правило плоти действует только тогда, когда обе стороны свободны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});