Черное копье - Ник Перумов

Они скакали всю ночь, петляя и путая следы, чтобы сбить с толку возможных преследователей. Мало-помалу хоббит, задававший направление, стал забирать всё больше и больше на северо-восток. Он помнил о яме, выжженной Небесным Огнем, и знал, что Вождь не минет её.

Настало утро. Ясное, солнечное, бестревожное. Укрыв коней в густо заросшем распадке и оставив с ними Малыша, несмотря на его отчаянное сопротивление, Торин и Фолко, десять раз проверив каждую застёжку доспеха, остроту и прочность каждой стрелы, осторожно, ползком двинулись вперёд. Миновав непролазные заросли орешника, с превеликим трудом пробившись сквозь частое переплетение его ветвей, они увидели прямо перед собой памятное хоббиту место. Он вывел к нему Торина безошибочно, шёл, словно на солнце с закрытыми глазами. Комок Тьмы на дне оставался нетронутым – Фолко был почти уверен, что именно им и интересуется Олмер, что именно за ним он придёт сюда, – и хоббит не имел права промахнуться.

– Муторно-то как, – скривившись и с трудом сглатывая, пробормотал Торин. – Ну чисто как пива перепил… дурного, донельзя дурного. Слушай, а ну как он не придёт – за нами в погоню кинется?

– Не кинется, – уверенно сказал Фолко. – Это место ему важнее всех шпионов мира, вместе взятых. В погоню он может отрядить кого-нибудь другого. Хотя народу у него здесь – раз-два и обчёлся.

Их рассуждения прервал шум голосов – пока ещё в некотором отдалении. Фолко и Торин сжались; хоббит мысленно горячо воззвал к Всемогущей Элберет, моля её отвести взоры врагов от их тайного убежища… Однако Вождь оказался куда хитрее, чем они предполагали. Среди деревьев замелькали фигуры людей и троллей, тщательно обыскивавших каждый куст и каждое дерево. Ловкие ангмарцы, точно кошки, карабкались наверх, проверяя, нет ли кого в древесных кронах. Тролли ломали поросль подлеска, хазги обнюхивали всякую дырку в земле… Фронт прочёсывающих приближался; Фолко в отчаянии закусил губу.

– Отползаем, Торин, – глухо вымолвил он.

Перед глазами всё словно почернело на миг. Все их планы рушились, и теперь, пока не поздно, нужно было уходить… Они успели ускользнуть в самый последний момент. Издёргавшийся Малыш едва не расплакался от разочарования, когда Торин в двух словах рассказал ему о случившемся.

– На конь, друзья! – сохраняя присутствие духа, скомандовал Торин. – Давай к тому холму, Малыш, где ещё засесть хотели…

Поросший высоким кустарником холм мог служить надёжным убежищем. По обе его стороны тянулись не то старые просеки, не то когда-то проложенные дороги. На этом месте друзья собирались устроить засаду; теперь же они просто повалились на землю, обессиленные и павшие духом.

Медленно тянулось время; всё выше поднималось солнце. Ничто не нарушало спокойствия леса – пока Фолко не встрепенулся, точно разбуженный внезапным порывом холодного ветра. Словно ведомый чьей-то невидимой, но бесконечно могучей дланью, он всем существом своим потянулся туда, к яме, сейчас окружённой четырьмя кольцами стражи. Мир распластался под ним в стремительном полёте – и он вновь словно ощутил за спиной незримые крылья, как тогда, в памятном сне, впервые явившем его внутреннему взору Гэндальфа и прекрасное Заморье. Мелькнул ковёр леса – и вот перед ним развёрстая пасть ямы и одинокая человеческая фигурка на дне. Человеческая?! Как бы не так! Тьма клубилась в складках плаща; и сам плащ соткан был из нитей колдовского ночного тумана, а глаза пламенели так, словно там, внутри черепа, светили раскалённые угли. Вот широко разлетелись мглистые полы – человек? Нет, похожее на него существо нагнулось к земле… и острая боль ворвалась в сознание хоббита вкупе с горестным плачем немногих едва слышимых, невообразимо далёких и печальных голосов. А потом две Силы – уже знакомый Фолко клубок Тьмы где-то там, под зелёным покровом дня и жуткая получеловеческая, полуиномировая мощь, чуждая всему и всякому свету и радости, – слились, и, хотя хоббит этого не видел, его согнуло от невыносимой боли. Видение тотчас исчезло.

Он увидел тревожные лица друзей, услышал их голоса, но отвечать им не мог, подавленный и разбитый. Он точно знал теперь, что Олмер нашёл нечто, влившееся в него, и могущество Короля-без-Королевства возросло ещё более. Они снова опоздали.

Глава 4

Клинки наголо!

– Ну и что будем делать? – ни к кому в отдельности не обращаясь, вопросил Малыш, от безделья уныло полируя и без того сверкающий меч.

Фолко только-только пришёл в себя после свалившегося на него видения – соединение Силы Олмера и Силы Небесного Огня вызвало у хоббита состояние, близкое к полуобморочному, подобно тому, как начинает кружиться голова у человека, нагнувшегося над крутым обрывом.

– Что делать? – отозвался проверявший упряжь Торин; побелевшие губы его были сжаты, брови гневно сдвинуты; гнома распирала ярость, как и всякий раз после поражения. – Тебе не ясно, мой милый?! Топать за ним следом! Вновь – в погоню за Вождём! Разве не поклялись мы преследовать его, пока ноги не отказались служить нам?

– Ещё месяц без пива – и мои мне точно откажут, – буркнул Малыш.

– Не ной! У хоббита есть две вещицы, которые подскажут нам направление, – браслет и перстень. Не собьёмся! И впредь будем умнее.

– То-то что умнее, да задним умом, – не унимался Малыш.

– А что ты предлагаешь?! – вскинулся Торин. – Не можешь сказать ничего дельного – молчи! И вообще, вставай, лежебока. Клянусь Дьюрином, этот Вождь через час-другой дунет отсюда так, будто за ним гонится целое войско Валаров. Делать ему здесь больше нечего – пора обратно. А нам – за ним!

– Тише! – шикнул на них Фолко. – Не мешайте! Я слышу стук копыт! Несколько десятков лошадей… – Он оторвал ухо от земли. – На конь, друзья!

Малыш резво вскочил на ноги и одним движением забросил на спину своего скакунка увесистый тюк с припасами. Фолко оттянул рукав – так и есть! Огненная стрелка указывала на юго-восток. Не теряя ни секунды, они пришпорили лошадей.

Так началась их новая погоня за ускользающим, точно вода из решета, загадочным Королём-без-Королевства. Фолко опасался, что Олмер, верный своему правилу не тратить даром времени, устремится вперёд с такой быстротой, что им будет не угнаться за ним; однако этого не случилось. Вождь ехал не мешкая, но и не торопясь, держа путь куда-то на юго-восток. Хоббиту оставалось только ломать себе голову, что Вождю могло там понадобиться. Возвращаться в свои владения за Опустелой грядой он явно не торопился.

Хотя Вождь и не мчался, подобно птице, но друзья, не имея заводных коней, не могли не то что обогнать его, чтобы устроить засаду, но и просто настигнуть. Они скакали и скакали вперёд, в полную неизвестность – никто даже приблизительно не знал, что за земли лежат у них на пути; припасов было немного, и приходилось подтягивать пояса. Хорошо ещё, что дикие леса, сквозь которые пролегала их дорога, изобиловали дичью, и стрела хоббита нет-нет, а и доставляла им к столу свежатины. Так минула неделя.