Рыцарь курятника - Эрнест Капандю

– Да, государь, но напротив, по другую сторону реки, находится деревня Антуан, в которую упирается правый фланг нашей армии.

– Да.

– Между Антуаном и рекой начинается долина, по которой неприятель может обойти нас с правого фланга. Поэтому я и поставил батарею, которая ему помешает это выполнить.

– Это вы хорошо предусмотрели.

– Теперь, государь, мы переправимся на тот берег и осмотрим Фонтенуа, Антуан и лес де Барри.

Маленький отряд повернул и направился к мосту.

Уже у моста король увидел по другую сторону деревни многочисленные огни. Это был бивуак поставщиков продовольствия для армии.

– Там танцуют, – сказал дофин.

Молодой принц – дофину было шестнадцать лет – не ошибался. Звуки флейты и скрипки раздавались за деревянным забором, а по земле двигались тени танцующих.

– Там дают бал! – уточнил герцог Ришелье.

– Это, должно быть, танцуют парижские буржуа, – предположил Людовик XV.

– Вероятно, государь; только они способны так весело прыгать накануне битвы.

– Государь, вас узнают, – сказал маршал.

Король хотел отъехать, но было уже поздно: увидев всадников, подошло несколько человек; около Людовика XV с невероятной быстротой собралась группа, руки всех поднялись, и уста всех приготовились кричать приветствие.

– Молчать! – вскричал маршал Саксонский, взмахнув обнаженной шпагой.

Крик замер на губах людей. Послышался ропот. Тогда маршал сказал:

– Не кричите! Король вам это запрещает.

Затем, видя, что окружающие не понимают, почему им запрещается приветствовать своего короля, маршал сказал:

– Друзья, я запретил вам приветствовать нашего возлюбленного государя, чтобы не обратить на себя внимания неприятеля.

В эту минуту женщина из толпы выбежала и бросилась на колени перед королем.

– Государь, – воскликнула она, – окажите милость!

Эта женщина, стоявшая на коленях, со сложенными руками и умоляющим взглядом, с лицом, орошенным слезами, была Арманда Жонсьер.

Людовик XV с удивлением посмотрел на нее.

– Встаньте, – сказал он, – и скажите, какой милости вы просите.

– Для себя – ничего. Речь идет об одной девушке, которую ваше величество знаете. О дочери Доже, она теперь в Сент-Амане.

– Знаю, Доже мне говорил.

– Но он не знает, что бедная Сабина больна, очень больна, так больна, что даже вчера не могла ни ходить, ни сидеть на лошади, а между тем она хочет ехать; она знает, что будет сражение, а ее брат ищет смерти. Если она в последний раз не взглянет на Ролана, она тоже умрет.

– Доже сообщал мне обо всех своих неприятностях, – сказал Людовик XV, – но что же я могу сделать?

– Я хотела сегодня ехать в Сент-Аман, чтобы привезти Сабину.

– Кто вам мешает?

– Наших лошадей забрала артиллерия, кроме того, выезжать отсюда в экипаже запрещено, поэтому я прошу вас, государь, разрешить мне уехать за Сабиной.

– Когда вы хотите ехать?

– Сейчас, государь, если вы позволите.

Услышав этот разговор, подошел Таванн.

– Государь, – сказал он, – я принимаю горячее участие в судьбе Сабины Доже и был бы рад исполнить любые приказания, какие вам угодно будет дать относительно нее.

– Хорошо, виконт. Пусть сейчас же заложат одну из моих карет, и эта дама сядет в нее, а затем под хорошим конвоем немедленно отправится в Сент-Аман. Она привезет Сабину Доже и поместит ее в доме, который я занимаю в Калоне, в комнате, которую отведет ей Бине.

– Государь… – сказала Арманда, поднимая сложенные руки к королю.

– Пейрони! – позвал Людовик XV.

– Государь… – отвечал хирург, подходя к королю.

– Поезжайте в Сент-Аман.

– Простите, но я должен вас ослушаться!

– Что такое? – спросил государь.

Пейрони оставался бесстрастен.

– Государь, – сказал он просто, – я оставлю вас только после сражения, до того времени я не потеряю вас из виду ни на одну минуту.

Король улыбнулся, он понимал цену преданности, какую проявлял хирург, упорно не желавший расстаться с королем в минуту опасности.

– Тем не менее эта девушка больна, – продолжал Людовик XV, – ей нужна забота.

– Я прикажу одному из моих помощников отправиться в Сент-Аман с этой дамой.

Король кивнул в знак одобрения.

– Любезный Таванн, – сказал маршал, – если вы хотите заняться этим делом, потрудитесь выбрать конвой из легкой конницы, которая стоит у входа в Калон, прибавьте трех лейбгвардейцев и сержанта, который сядет на запятки кареты, из числа тех, которые сейчас дежурят в доме короля; они знают пароль нынешней ночи.

Таванн галопом поскакал.

Король сделал рукой дружеский знак окружавшим его людям, потом поехал с дофином, маршалом и провожавшими его вельможами на улицу, идущую от моста.

– Да здравствует король! – тихо проговорила толпа.

Все оставались неподвижны, устремив глаза на маленький отряд, исчезнувший в темноте. Арманда и Урсула бросились друг другу в объятия.

– О! – вскричала Арманда. – Как идет королю прозвище Возлюбленный.

– Вы едете?

– Да, сейчас.

– Бедная, милая Сабина! Это будет для нее таким утешением.

– Да, к тому же я так боялась оставить ее там.

– Она настолько больна?

– Не только поэтому.

– А почему же еще?

– Сегодня утром, оставив Сабину, я встретила человека такой мерзкой внешности, с таким свирепым лицом, что я насмерть перепугалась. Этот гадкий человек не спускал глаз с дома Сабины Доже.

– Кто этот человек?

– Не знаю, но при виде его у меня сердце сжалось.

– Бедняжка!..

– Да, много она выстрадала.

– К счастью, вы едете в карете короля, опасности нет.

– К тому же у меня будет конвой.

– Которым буду командовать я, – послышался голос из-за их спин.

– Ах, господин Тюльпан!

Это действительно был сержант, вышедший из-под деревянного навеса, под которым он до сих пор скрывался.

– Вы были тут? – спросил Рупар. – И не пришли взглянуть на короля?

– С королем был маршал, потому я и не вышел, чтобы он меня не заметил…

– А, вы боитесь маршала?..

– Нет, но я сегодня дежурю в Калоне и убежал полюбезничать с милыми парижанками. Если бы маршал меня увидел, он узнал бы меня, а узнав, наказал бы. Я знаю маршала, и он меня знает; он мог бы определить меня в резерв в наказание. Представляете, Фанфан-Тюльпан в резерве в день сражения! Черт побери! Лучше бы мне проглотить свою саблю, знаете ли!

– Так вы спрятались?

– Да, а теперь, когда его величество с маршалом уехали, я бегу, делаю антраша у поста, карабкаюсь на запятки кареты и командую конвоем. Я поеду за девицей вместе с вами, мадам Арманда, и если, неровен час, мы встретим на дороге этого типа, похожего на сердитую кошку, о котором вы только что говорили, я распотрошу его так же проворно, как выпотрошил цыпленка, которым мы угощались сегодня.